Тридевять земель (СИ)
Постепенно мысль оформилась в слова: некоторые части Рима подозрительно новые на вид. Руины, остатки древних зданий – какие они древние, там камень на вид только вчера закончили обрабатывать! Марина, ещё за завтраком, сказала, что сегодня ей нужно поговорить со многими людьми – хозяйство на пустом месте не строят; пусть двадцать четыре семьи и подтвердили, что верят в Марину Скайлис. Пора и само хозяйство заводить.
— Каждый дом чем-нибудь знаменит, – пояснила Марина после завтрака. – Дом Нерон – это архивы и книги. Дом Тибр – ювелирные мастерские. У каждого есть что-то важное для города.
Намёк понятен.
— Вы уже знаете, чем мы можем быть полезны городу? – Артём не сразу спросил. Всё думал, как бы слова подобрать.
Марина кивнула.
— Я с детства люблю рисовать. Мы с Мирандой, – уточнила она. – Над нами все смеялись. Ну кому нужно такое умение? Есть светопись, ей делают портреты. То есть статуи. Как настоящие получаются. Всё объёмное, только прикоснуться нельзя.
Голограммы, подумал Артём. Но вслух слово произносить не стал, на всякий случай.
— Вот, смотрите, – Марина открыла альбом. Артём чуть не уселся прямо на пол.
Инга обожала такие вещи. Как-то показала свои студенческие конспекты – на полях, повсюду, самые разные рисунки. Наброски. Но интересные – не оторваться! Птицы, пейзажи, геометрические узоры, пейзажи. Крохотные, иногда очень условные – всего-то инструмент, что карандаш,особенно не размахнёшься. Но смотрел, увлечённо, и оторваться не мог.
И здесь то же самое. Вот почти то же самое, что было на полях тех конспектов – только собрано в альбом.
— Это ваши работы? – Артём поднял взгляд. Марина кивнула, и отвела взгляд. Смущается.
— Очень красиво! – Даже душой кривить не пришлось. И здесь похожа на Ингу. Вот и скажи теперь, что переселения душ не бывает. – Что вы хотите с ними сделать?
— Мне нужно ваше разрешение, сэр Ортем. Я хотела бы поговорить с домом Тибр, им показать.
Артём невольно посмотрел на её грудь – на «ловца снов», своё собственное творение. Марина улыбнулась и кивнула.
— Я понимаю. Да, конечно, поговорите. Вам действительно нужно моё разрешение?
Марина кивнула.
— Именно об этом мы с ними не договаривались. О том, чтобы они делали украшения по моим эскизам.
— Я верю в вас, – Артём поднялся на ноги. Марина вновь отвела взгляд, и едва заметно покраснела. – Но это правда, Марина.
Она бросилась к нему и обняла. Просто обняла – крепко прижала к себе, и почти сразу же отпустила.
— Я могу вам помочь чем-нибудь, Марина?
Она покачала головой. И улыбнулась. Улыбка ей определённо идёт.
— Мы справимся. У вас будут поручения, сэр Ортем? Простите, – она снова отвела взгляд, почти сразу же вновь посмотрела в глаза. – Ортем, у вас будут поручения?
— Улыбайтесь чаще. На сегодня – только это.
- - -
Точного времени выступления не сообщали; однако можно не сомневаться, предупредят заранее. Кроме чрезвычайных ситуаций, когда действовать нужно немедленно, всех оповещают минимум за час. От Колизея до казарм пятнадцать минут на дилижансе – вчера Артём постоял перед картой Рима и примерно запомнил, что здесь к чему, что где находится.
Рим, по занимаемой площади, превосходит все прочие города. Шестьдесят стадий с запада на восток, пятьдесят пять с севера на юг. Стоит в долине реки Тибр. Единственная река в подконтрольной человеку области Айура, где водится рыба.
Любой школьник знает, что город стоит на «подставке», на глубине в сорок метров пролегает толстый фильтрующий слой – пропускает воду, не пропускает никакую органику. Нечисть, как намекнула Лилия, ушла глубоко под землю. На поверхности крупные скопления её истребили. Те волки, с которыми бился сэр Джеймс, не более чем мелкая неприятность: взгляд танка их уничтожает на расстоянии в четверть стадии. Встречаются небольшими «стаями», но для солдата в полной броне совершенно не опасны.
А вот то, что ушло вглубь… Для того и строили подставку, чтобы уберечься от того, что ушло вглубь. Моря – вообще все водоёмы – в первую очередь засеяли выведенным против нечисти вирусом, и периодически засеивают вновь. В глубинах океана нечисти уже нет, специальные зонды патрулируют все водоёмы и анализируют воду на наличие клеток нечисти. Счастье для человека, что нечисть лишена разума. Всё, что она может – плодиться и пожирать другую органику. И – что очень помогло человеку – после семисот двадцати девяти делений клетки нечисти перестают делиться.
Странно, но даже в учебниках эту форму жизни так и называют: «нечисть». Известно, что на поверхность Айура её сбросили с космических кораблей. Корабли удалось вывести из строя и частично разрушить в течение первых часов с момента вторжения – может, и это помогло людям спастись.
Вот он, Колизей. Вот тут Артём ходил, и где-то вон там, пока говорил с Лилией, заметил что-то примечательное. И почти сразу же забыл вновь. Артём спустился, по семидесяти двум ступеням, к самой арене. Где-то здесь. Идеально чистый овал, присыпанный песком. Что-то померещилось сверху – что именно?
Ветер толкнул в спину, словно великан сдувает песок с арены. Вот что блестело! В камне под ногами – металлического вида прожилки. Что это, интересно? Артём оглянулся – Колизей используется по назначению, пусть даже выглядит руинами. Уже понятно, что руины – новодел. Создали именно в таком виде, в котором они оставались на Земле? Ведь пытался выяснить, какой сейчас год по летоисчислению Земли. Не выяснил.
Музыкальная фраза, словно с неба послышалась. Ага, оповещение работает – сейчас будет звонок. Артём не сразу понял, как настроить предупреждение о звонке. Чтобы не подпрыгивать всякий раз, когда его вызывают. Второго дня, когда ужинал, вылил себе на штаны – к счастью, холодный – напиток, когда позвонил сэр Джеймс. И тогда же Марина научила, как настроить сигнал вызова – и как его блокировать.
— Сэр Ортем Злотникофф, – этот голос Артём уже запомнил – диспетчер, если можно так выразиться. – Прибыть в казарму в течение часа, форма одежды походная.
— Вас понял сэр, прибыть в казарму в течение часа, форма одежды походная. Конец связи.
И всё-таки, что за блёстки? Артём опустился на колено, чтобы лучше рассмотреть. Камень искусственный – настоящий лет сто боялись использовать, поскольку нечисть могла проникнуть в трещины, в пустоты. Пока её не слишком много, она не очень опасна, да и не пронести её незаметно в помещения – датчики повсюду. Но всё равно тому, кто прикоснётся, мало не покажется.
Во-о-от она, серебристая на вид жилка. Точно, металл. Датчики, обнаруживающие нечисть, теперь не только в каждой комнате, в каждом камне брусчатки – но и в одежде, повсюду. Ничего. Ничего биологически опасного. Артём потрогал серебристую блёстку…
- - -
Так бывает, когда подолгу стоишь, склонившись, а потом выпрямляешься. В глазах темнеет, в ушах начинает шуметь – можно и в обморок грохнуться, если что. Накатило внезапно, да так резко, что Артём едва успел выставить обе руки – чтобы не упасть лицом о камень.
Туман перед глазами. Он рассеивается, и Артём видит, как он с сэром Джеймсом входит в южный шлюз Рима. И не один! Кто-то ещё рядом с ним – позади них. Как так получилось? Ведь ни малейшего воспоминания, что они не вдвоём прибыли.
Их приветствуют – по римскому обычаю, хлопают поднятыми над головой руками. У некоторых в руках – розы. Да, розами встречают вернувшихся из похода солдат. Ведь здесь по-настоящему прощаются с родными, даже если поход – тренировочный, обойти вокруг Рима и вернуться, не выходя за пределы защитного периметра. И потом точно так же радуются встрече – как если бы её могло и не произойти.
Странный взгляд – странное видение: в самой точке, куда смотрит Артём, всё чётко и ясно, а вот совсем рядом уже всё размыто. Как медленно все идут! Кажется, что еле-еле шевелятся. Взгляд скользит по встречающим – почти одни только женщины (это только теперь не удивляет). И…
Он смотрит вдоль правой границы стены шлюза, и видит их. Смотрит на них – единственных, возможно, кто не кричат и не хлопают вернувшимся. Их лица. Словно дали увеличение – лица рывком приближаются.