Цитадель в огне
Всадники с самого момента, как их заметили, мчатся в сторону Цитадели прямо, что говорит о их силе и нежелании замечать препятствия в виде низин, пригорков или россыпи камней, это должно подчеркивать их героизм и беспримерную отвагу.
Теонард и Страг переглянулись, первыми заметили приближение чужаков, им и встречать, так же разом вышли навстречу.
Всадники начали придерживать коней, вперед выдвинулись двое одетых лучше остальных, шлемы металлические, кольчужные рубашки до колен, по обе стороны седла щит и длинный меч, хотя на поясе еще и по сабле с изогнутым лезвием. Остальные в шкурах мехом наружу, пусть даже день солнечный, теплый, но воины опять же знают, что так одеваются для защиты, никакое лезвие не прорубит толстый ворс.
Передние всадники что-то прокричали, отряд остановился, а они двое уже шагом продвинулись к людям впереди, остановили коней, с интересом рассматривая как башню Теонарда, так и гигантское дерево рядом.
К Теонарду и Страгу подошел Лотер, лохматый и взъерошенный, все трое в свою очередь всматривались в прибывших конников. У всех одинаково злые лица с жидкими бороденками, но исполненные такой спеси, что Теонарду сразу восхотелось втоптать их в землю. Смотрят свысока, что нетрудно с высоты конских седел, хотя вообще-то лошадки мелкие, лохматые и явно диковатые, а сами всадники тоже выглядят дикими и необузданными, что может быть правдой, но может и быть расчетом, чтобы их боялись и уступали.
Один из всадников, что заметно моложе спутника, вскинул руку.
– Темирган, – представился он. – Сын вождя и сам вождь могучего и непобедимого племени аягунов. Командую всеми мужчинами, способными носить оружие и сражаться. А это Керкулейн, мой советник и великий шаман.
Лотер, опережая Теонарда и Страга, прорычал громко и мощно:
– Приветствую вас, Темирган и Керкулейн. Чем можем быть полезны?
Темирган нахмурился, сказал с вызовом:
– Вы забыли назваться!
Лотер ухмыльнулся, показав острые клыки.
– Вежливость никогда не была моей сильной стороной. Исправляю ошибку, я – Лотер.
Темирган выжидающе молчал, ожидая продолжения, а шаман сказал негромко, но в его голосе Лотер уловил изумление:
– Это ворг. Да, они не отличаются вежливостью.
Темирган дернулся.
– Что? Даже не простой оборотень… а из тех, кто может превращаться во что угодно?
Лотер смолчал, а шаман окинул зорким взглядом тех Хранителей, что остались на виду.
– Странные существа, никогда не видел их вместе… Вон там вроде бы выход в шахты гнома, мелкинд у костра… а еще гоблин… в самом деле гоблин, никогда бы не поверил, что он окажется с гномом и людьми… которых ненавидит. Если он, конечно, правильный гоблин.
Лотер перебил:
– Ты не заметил с нами человека с арбалетом, а он никогда не промахивается. И его стрелы достигают любого на любом расстоянии.
Темирган и шаман повернули головы в сторону Теонарда, а в это время с вершины башни спланировала, широко распахнув страшные черные крылья с когтями, Мелисс и, хищно улыбнувшись гостям, села у костра на самый высокий камень.
Лотер сказал безучастно:
– Эта милая девушка может поднять и унести всадника вместе с его конем. Там чем можем помочь?
Шаман молча взглянул на Темиргана, а тот красиво выпрямился в седле и, раздвинув плечи, сказал громко:
– Вождь племени аягунов, на землях которого построено это уродливое сооружение, милостиво готов принять его в дар и даже сохранить жизни тем, кто его возвел.
– Мы польщены, – пробормотал Лотер мрачно.
Вместо Темиргана ответил шаман:
– Сооружение явно не закончено, вон там для других частей намечены места… Размах у вас просто невероятный. Но недостаточно силенок? Или что-то еще?
Сволочь прозорливая, мелькнуло зло у Лотера. Как быстро все схватывает…
– Священные дни праздника, – ответил он с величавым достоинством. – В это время у нас нельзя работать. А потом возьмемся и закончим.
– А сколько ваш праздник длится?
Лотер ощутил, что его загоняют в ловушку, ответил величаво медленно и с подчеркнутой торжественностью:
– Только жрецы знают, сколько дней будет длиться в этом году. Но даже они не знают, сколько возжелают боги в следующем.
Шаман ехидно ухмыльнулся.
– Прекрасно. Если не работаете, то и не воюете, верно?
Лотер с ходу не нашелся что ответить, но с великим достоинством издали отозвался Теонард:
– Не воюем, верно. Но если враг нападет, по завету богов вольны защищаться.
– И даже обязаны, – подтвердил Лотер.
– У вас хорошие боги, – сказал шаман. – У нас тоже. Посмотрим, чьи боги лучше.
Ворг поинтересовался:
– Вы хотите напасть?
– Нет, – ответил за шамана Темирган, он улыбнулся несколько зловеще. – Наш народ растет быстро, ему нужны новые земли. Только и всего.
– У нас не новые, у нас старые.
– Для нас новые, – уточнил Темирган.
– Пытаться захватить уже занятые земли, – сказал Лотер мрачно, – большой риск.
– Риск, – согласился Темирган, – но племена, которые боятся рисковать, вымирают сами по себе. Без чужой помощи.
– А кто рискует, – сказал Лотер, – могут, конечно, захватить земли соседей, но что, если сами в боях потеряют большую часть племени?..
Темирган отмахнулся.
– Мужчины рождаются для битв и красивой гибели!.. Но в тесноте детей рождается меньше, а на просторе больше… Через два-три поколения племя станет втрое сильнее и многочисленнее!
Страг сказал мрачно, но уважительно:
– Мудрые мысли. В вашем племени немало умных людей, верно? Даже странно, что воюете. Был рад с вами пообщаться. Надеюсь, погибнете в этой затее не все. Не хотелось бы, чтобы такой отважный народ исчез полностью. Для будущих поколений нужны примеры отваги и мужества.
Темирган ухмыльнулся.
– Они будут!
– Уверен в этом, – ответил Лотер вежливо.
Темирган, работая поводом и пятками, заставил коня попятиться к своему сопровождению, а шаман просто повернул лошадь и вернулся к остальным.
Хранители с тревогой смотрели, как Темирган свободной от поводьев рукой сделал прощальный жест.
– Трое суток! – прокричал он. – Через трое суток вы или сдадитесь и войдете в наш народ, либо умрете!
И весь отряд с гиком унесся в залитое солнцем пространство.
Глава 8
Горгулья, которой сверху виднее, отыскала Булука на охоте, вытащила из дупла все еще сонную Каонэль, а Тарнат выбрался из своего подземного дворца сам, с непониманием смотрел на встревоженных Хранителей.
– Да что стряслось?.. Вы чего все такие… интересные?
Гнур сообщил со злорадством:
– Скоро у тебя твой дворец отберут! А тебя либо прибьют, либо подметальщиком в нем оставят.
– Не оставят, – сказал Виллейн. – Прибьют. Я бы точно прибил.
Гнур прищурил уже не только левый, но оба глаза, с довольным видом пригладил гребень на макушке. Тот чуть отклонился и тут же выпрямился на место, словно сделан не из волос, а жестких прутов.
– Да, прибьют, – проговорил гоблин. – Гномы слишком жадные, хитрые, толстые. Да и вообще противные. Я бы тоже прибил.
Лотер рыкнул издали:
– Эй там!.. Все сюда. Надо думать, что делать.
Тарнат сказал злорадно, поглаживая курчавую бородку:
– Это вам надо. Я закроюсь так, никто и входа не отыщет. А что стряслось?
Подошли Булук, Каонэль, появилась еще мокрая с головы до ног Селина. Костер почти догорел, остались лишь слабо тлеющие угли, мелкинд быстро подбросил пару веточек, на всякий случай. Языки огня робко лизнули сухое дерево, но через пару секунд поползли по всей длине.
Лотер сказал нетерпеливо:
– Все расселись?.. Над нами угроза. Думаю, нешуточная. Пока мы жили, как жили, нас не замечали, а сейчас вот на виду!.. Кочевники либо приберут к рукам, либо уничтожат. У нас всего трое суток, чтобы как-то приготовиться.
– К драке или к бегству? – спросил Гнур быстро.
– Что решим, – рыкнул Лотер, – то и будет.