Два пламени

– Сыворотки надо и аптечку заправить, что не понадобится, продам.

– Ну да, тебе простые сыворотки не играют, но ведь мясо портится у тебя там.

– В этих пакетах ничего не портится.

– Портится. Вот достанешь, сам его приготовишь – поймешь, что вкус испорчен.

– Это другое дело, но мне столько не съесть.

– Я продам. Мне все, что выше стандартного ценника.

– Да не вопрос. Отнимешь от выручки стоимость проживания и питания у тебя в цикл.

– С тобой приятно вести переговоры, но где же мясо?

– А посидеть спокойно, выпить, нет?

– Клиенты не хотят тратить деньги – мясо в самую жилу сейчас.

– Все понял. Через минуту буду.

Поднялся, достал из рюкзака последние два небольших куска плюс один нормальный и понес обратно. К чужим вещам тут не принято притрагиваться, хочешь что-то отдать – возьми своими руками и отдай. Только так.

О, народ как оживился, увидев меня с упакованным мясом! Еще бы, мало того что очень вкусно, так еще и полезно. Не только полезно, но и целебно. Не хотите ничем болеть? Ешьте местных мартышек. Да и раны быстрее зарастают, кости восстанавливаются быстрее, опять же. Я же говорю, полезная очень еда, ее не просто приятно есть, а в местных условиях даже желательно. Ну, не как я – кусманами, а так, небольшими порциями. Ну, мне можно. Было. Сейчас кусочек я себе припрячу. С Ивером договорюсь, что мелкий один кусман для меня на завтрак каждый день. Остальные пусть пускает в оборот. Заодно и спрошу у него про непонятку с ценами, ведь по сравнению с моим заказом, то, за сколько купили у меня этих волков, копейки.

– А что непонятного? На аукционе цены искин их базы уже зафиксировал, и в нем прописан диапазон закупочных цен – особо не рыпнешься. А то, что у тебя заберут, уйдет прямо человеку на изготовление имплантатов. И продавать товар будут из-под полы вне очереди. И я не я, если не дороже вполовину. Они столько с твоего кредита поднимут денег, что ты со своей нейросетью вообще никак не смотришься. Все просто.

– Мог бы и сам додуматься, но пока ты не ткнул носом, никак не догадался.

– Просто ты с корпорациями дел не имел до этого. Что с тебя взять – спецура! Всю жизнь на государство с подчисткой памяти. – Оп-па, и это могут! – Жизнь на события богатая, а рассказать нечего. Видели мы таких.

– Да, рассказать мне нечего, – грустно заявил я. Но чего все прицепились, что я спецура какой-то, вообще не ясно. – А с чего ты так уверен, что я спец?

– Да тут и думать нечего, двигаешься ты не так, как обычный десант. Навыки редкие. Резкий старт тут у нас. Да и взгляд у тебя иногда такой… Вроде не злой, а в дрожь бросает. Таких, уж поверь, я насмотрелся тут. Раз увидел – уже не перепутаешь. Да и оказался ты тут не со всеми, а одиночкой. Ясно, что где-то завалился и приплыл сюда в рабском качестве и случайно. Таких, как ты, в плен обычно не берут, но всякое бывает.

Вот так, и не докажешь ничего, да и не буду я ничего доказывать, так проблем меньше. Спецура так спецура. Кирт и док знают правду. Или я так думаю? Ведь откуда-то слухи пошли? Ну, да не буду гадать, это не столь важно. Пора идти за покупками – всякое бывает, а у меня боезапас неполный и кибердок пустой, да и антидоты надо из мартышки сделать. Из них самые лучшие антидоты – от корпорации вообще и рядом не валялись. Что мне ядовито, а что нет, проверять нет желания, лучше иметь антидот, чем сдохнуть по глупости. А еще отремонтировать скаф надо. Совсем мысль из головы вылетела.

Медику местному сдал остатки мартышки, а скаф отволок технику. Медик в этом поселении серьезный, и покупать лучше у него антидоты и аптечки – более качественные, а вот техник подкачал. Ну, да не ехать же куда-то из-за одной дырки в скафе для ремонта. Сойдет и так. Нашел кожевника и сдал ему шкуры ненужные. Чем бы еще заняться?

От скуки поперся к технику следить за процессом и путаться по ногами, о чем ему заявил в лоб. За что был послан перебирать всякий хлам нерабочий, сваленный в углу. Хлам он и в Африке хлам, но вещи попадаются интересные, в результате в том углу я и потерялся для общества. Нашел какой-то непонятный пылесос, но со сложной платой внутри. От нечего делать разобрал. Сразу видно – он где-то падал, и явно сильно. Техник пришел поинтересоваться, что я там курочу. Так и пояснил: пока был шум, все хорошо, а вот как настала тишина – подозрительно. Что можно в этом хламе рассматривать? Увидел, что я ковыряю, и успокоился.

– Это древний робот-уборщик, такие давно не используются. У него плюс, что может без искина работать, и это же и минус. Плата на тестер не отзывается, а плат таких уже давно не выпускают, да и разъем питания устаревший. Питание то же, но таких разъемов нет.

– А где паяльник у тебя?

– В дроиде, конечно, только в нем нет программ для ремонта такого старья.

– А просто ручной есть?

– Нет, конечно.

– Дай на дроида глянуть с паяльником.

Это дроид? Хрень какая-то на ножках. А вот и паяльник. Так, смотрим. На манипуляторе зафиксирован, и от него же питание. Ну-ка, ну-ка! Ха, тут вообще простое включение – тупо замыкает линию, как я и думал. Так, замкнем ее принудительно. О, вот она и греется! Так, плата сюда идет на пропайку, хм, а разъем где взять? А с другой платы сдерну, есть же дохлятина. Нашел. Паять, направляя рукой манипулятор дроида – то еще удовольствие. Ну, на современных платах я вообще не видел распайки, я их вообще и за платы бы не принял, а вот у древности есть плата. Пятнадцать минут матов и мук, и вроде готово. Размыкаю паяльник и иду пробовать.

Вставил обратно, разобрал и почистил вентиляторы – знакомо все, приходилось такое делать. Аккуратно подсоединил все штекеры. Господи, техника на уровне нашего мира тут раритет жуткий, и это на плане, где только одни раритеты и попадаются. Древность для древностей. Включаем.

Вроде жужжит. Позвал техника – я не знаю, как проверить, и как он должен работать.

– Это как? Как ты его отремонтировал?

– Да у него древняя управляющая плата – такие были рассчитаны на ручной ремонт в том числе. Просто ручками пропаял поврежденный участок. А так тут нечему больше ломаться. Ну, смазать все надо – все, что трется. А так ничего сложного.

– Не знал про такое. Но так для нас это хороший дроид, тут же искин редкость и в каждом доме не стоит, да и нейросети тоже не у каждого. Так что идею ты подкинул удачную. Только заплатить мне нечем – сначала продать дроида надо, а потом уже делить.

– Да забудь. Есть у меня деньги. Не ради них копался, а просто от скуки. Спасибо тебе, что не выгнал, я могу ведь не только отремонтировать, но и доломать окончательно.

– Да в этой куче ломай что хочешь. Главное, в другие не лезь.

Мы с техником веселились. Так я и дождался своего скафа. Ну вот, это уже дело. Проверил, расплатился и пошел к себе. Ну да, заплатка стоит, а нормальный техник сращивает без латок. Потом как-нибудь доведу до ума.

Эх, базы и нейросеть мне нужны! Техника есть, а я даже включить ее не могу – вся современная через нейросеть управляется. И вроде деньги есть, а покупать что-то смысла нет. Есть скафы лучше моего, но там только через нейросеть. Я вообще молчу про сложную технику. Нужны нейросеть и базы. Чем больше, тем лучше. Хочу учиться!


А на следующий день прилетел на атмосфернике Гор – выжлятник, о котором меня предупреждал Ивер. Что на атмосфернике, понятно, так бы он ко мне два цикла добирался. И то, что не бедствует человек, тоже видно – все на нем дорогое, по нашим ценам – безумно дорогое.

– Здравствуй, Ал. Пойдем лучше к тебе в комнату поговорим.

– Я не против, идем.

Разговор был долгим. Мне много рассказал Гор и о способах добычи, и о торговле с контрабандистами, и о том, что имеет смысл требовать у корпорации, а что нет.

– В этом регионе давно не было выжлятников, последний перебрался отсюда в степь. Джунгли – самое противное место на планете. Везде опасно, но в джунглях уже перебор.

– Да я тут уже как-то привык. Я хотел спросить про то, что я такое?

– А я откуда знаю? Каждый из нас своеобразен. Нас объединяет лишь то, что мы на этой планете стали своими. И еще, что у каждого есть враги среди местной живности, впрочем, как и друзья.

– Вот как. Я представлял как-то все по-другому.

– Каждый становится выжлятником по-своему, но не вздумай никому рассказывать, как ты стал. Были прецеденты, в результате, например, появился метод охоты на питона. Его ведь можно и проще убить – без жертвы.

– Вот как? Не думал, что отсюда ноги растут.

– Люди поняли по-своему и сделали как смогли, а потом уже и забыли, зачем делали, просто появился новый способ охоты. У каждого из нас при рождении выжлятником есть момент, который он сам никому не захочет рассказывать – что-то было не сделано или сделано не так, и в результате от поступка начинает попахивать.

Вот как! Хотя я же не рассказывал, что напарник мой умер из-за моей забывчивости. Определенно в этом что-то есть.

– Название интересное у нас. Откуда оно?

– А кто его знает? Был тут давно поселенец, из первых колонистов, он себя так называл, да со стаей волков дружил. С тех пор так всех называют. Да и какая разница?

– Ты прав, никакой.

– Лови на браслет наши контакты. Если нужна помощь, обращайся. Но также и к тебе могут обратиться. И еще. Чужие угодья занимать нельзя. Тут у тебя свое есть, уже я так понял. Если куда поедешь, спроси разрешения у хозяина. Не обязательно враги твои среди зверей – враги другого, может быть как раз наоборот. И ты по своему незнанию убьешь друга хозяина угодий. Этого тебе никто не простит. Да и ты бы не простил, убей кто-то твоего друга. Нам войны между своими не нужны.

– Вот за эту информацию отдельное спасибо.

– Свои угодья тоже обозначь и скинь нам рассылкой.

– Я еще хотел узнать…

– Спрашивай.

– Есть мнение, что на планете где-то есть базы брошенные.

– Есть такие базы. Лови координаты.

– Так просто? Они что, заброшенные, и там ничего нет?

– Нет, полные, и охрана работает.

– Тогда в чем дело?!

– Есть один момент, о котором тебе забыли сказать. – Гор усмехнулся. – Это базы чужих.

– Вот так раз!

– Но это еще не всё. Есть разрушенная база древних. Но к ней не подойти. Охранный периметр работает до сих пор. Вот только саму базу стерли из космоса орбитальной бомбардировкой. Наверное, чужие.

– Я всего несколько чужих рас знаю.

– Это не одна из известных. Базы чужих появились позже, но планета убила все живое на них. База древних разрушена, но турели работают от своих источников. По выводам изучавших все это, древние воевали с чужими, планету им пришлось оставить, или их на ней и закопали – тут спорно. Но последний подарок чужим они сделали. Все базы мертвы – находили мумии. Да и самих этих рас никто не видел. Может, и есть где, а может, и нет.

– Как может так долго работать реактор?

– Понятия не имею. Но работает, и пушки стреляют. Это вообще не секрет, просто об этом не принято говорить.

– А покопаться там не пробовали?

– Пробовали, как же без этого. Вот так и стало на два выжлятника и три команды прекрасных охотников меньше. И снаряжение у них было все новое и лучшее, что смогли достать. На базы чужих пройти можно. Там нарушен периметр, но на самих базах ничего интересного нет, а то, что интересно, людям не подходит. Баз две, как ты понял.

– И охрана у чужих до сих пор работает?

– Через раз. То ли энергию экономит, то ли мозгами уже поехала. Вторая база наполовину затоплена и мертва, но периметр охранный работает. Ну разве что в ней своя живность еще есть, которая больше нигде не встречается.

– Не потомки чужих?

– Какой там. Мутанты местного зверья какие-то.