Два пламени

– Ну, не очень-то и хотелось.

Проговорили мы с ним часа четыре, наверное.

Потом он попрощался и отбыл к себе. Полезное знакомство. Хоть немного прояснилась ситуация. Я открыл карту на браслете и забацал себе самые большие угодья среди собратьев – все равно рядом никого нет. И поселок, в котором обосновался, с территорией его тоже включил. Раза в два больше вышло, чем у других, ну да у меня тут конкурентов нет. Полюбовался на карту и разослал всем заинтересованным лицам.

Ну, раз с этим я закончил, то пора идти мужиков тормошить, что там за терем они мне решили строить.

– О, Ал, как раз вовремя ты вернулся. Тут уже пару раз приходили мужики, тебя искали. Дом твой обсудить надо.

– Не поверишь, сам об этом думал. Пора бы.

– Сейчас мелкого какого-нибудь на улице отловлю и пошлю за ними, ты пока заказывай поесть себе.

– Жизнь начинает переливаться красками – тоже в точку.

И довольный Ивер, что он такой мудрый, пошел отлавливать добровольца в посыльные. Не то чтобы дети жаждали быть на побегушках, но хозяину бара, на котором кухня со всякими вкусностями, кто ж откажет! Так что как бы ему еще не пришлось конкурс проводить. Хотя… Дети почему-то часто играли неподалеку от бара. Не у самого, а так, чтобы видны были и кричать сильно не пришлось. Точно у него налажена система давно.

Я успел и поесть, и попить. Сидел, уже просто потягивая местный сок, и ждал, когда заявилась теплая компания местных строителей. Пять человек. Кошмар, как они не передрались между собой? Представились, заказали себе выпивку и стали показывать.

Ну, что я скажу, на терем в общем-то похоже. Но вот оформление и сама планировка странные какие-то.

– Мужики, вроде грамотно все и нормально, но вот что-то не то.

– А я тебе что говорил, рыжий! Хрень это все, не терем. Мне отец рассказывал, как в тереме был, и я хоть помню немного, не то что ты – привык мастерские строить.

– Не поверите, терема у нас на планете строят, вот только я ни разу в нем сам не был, лишь примерно знаю, как там и что.

– Вот еще проект. Смотри.

А вот этот по внешнему виду похож. И внутри по уму сделано. Первый этаж – мастерские и склады. Второй – гостевой. Третий – жилой. Дом меньше первого проекта, но как-то ближе мне. Во дворе гараж и реакторная. Небольшой садик с прудом. Беседка.

– Не обижайтесь, но этот проект и больше похож, и мне просто нравится больше.

– А наш, который первым показали, значит, не нравится, – сказал рыжий чуть ли не с угрозой в голосе, да и взгляд сразу колючий стал.

– Твой проект технологичнее и в этом плане продуманный, только технологичность с теремом плохо стыкуется. Терем – это для души, в нем другое важно. Хотя твой проект хорош. Очень хорош. Буду строить какое-нибудь рабочее здание – уже знаю, к кому идти.

Мужики подобрели. Ну да, я слова аккуратно подбирал. Нельзя обижать мастеров. Их и так немного. Это богатое селение, в нем есть и мастера и бригады, а взять чуть ниже по реке, так там тебе сарай только построить смогут. Собственно, в тех деревнях, если что строить надо отличное от сарая, и заказывают в центральных поселениях.

И только мелкий дедок с победным видом оглядывал товарищей.

– Так ты мой проект выбираешь?

– Да. Что по деньгам?

– По деньгам все и будет. Без денег тоже, но ты в него не поместишься!

Я заржал. Нет, ну как торгуется, это ж надо! Сумму не назвал, а я пойди угадай, сколько надо.

– Не разводи меня на деньги. Я все равно не знаю, сколько это все может стоить. Даже приблизительно. И узнавать не собираюсь. Говори вилку – от и до.

– Эх, молодежь! Не был бы ты нашим выжлятником, сейчас заплатил бы и за то, что первый проект тебе не подошел, и за фингал Зага. А так дай подумать, скажу тебе вилку твою.

Торговался, главное, мелкий старикан, с которым все цапались до этого, от лица всех. Странные у них взаимоотношения, ну да их дело.

– А я какое отношение имею к фингалу Зага?

– А это старикан с ним поссорился из-за взглядов на твой терем, – пояснили мне. – Да и влепил ему кружкой в глаз. Заг у нас лучший деревщик, станок у него суперский, и нейросеть есть. И талант, самое главное. Что вытворяет с деревом – уму непостижимо. А дед ему в глаз так залепил, что тот дома лежит.

– О как! Хорошо, что я не в вашей бригаде. Повезло смыться в выжлятники, а то был бы с фонарями на оба глаза.

Проржавшись, мне все-таки озвучили ряд цен.

– По самому скромному выйдет триста двадцать тысяч кредов. Нормально – пятьсот тридцать тысяч. Ну, а дальше нет пределов совершенству.

– А куда кидать деньги?

– Лови счет.

– Есть. Отсылаю шестьсот пятьдесят тысяч. И больше не дам. Укладывайтесь в бюджет. Знаю я вас, с вами никаких денег не хватит. А участок где?

– Выше пристани холм здоровенный видел? Там еще пустырь высоченный.


– Ну да, видел.

– Вот его и бери, там терем будет хорошо стоять.

– Да там холм крутой. На него просто подняться и то тяжело. Какой терем там?

– Вот когда сам проект дома своего нарисуешь, тогда и место будешь выбирать. Я сказал, там будет место терему, значит, так и будет. Бери, что выбрали, и не спорь! – неожиданно повысил голос дед. Я обалдел даже. Пока, выкатив глаза и хлопая ртом, я пытался что-то сказать, заметил, что Ивер не просто наслаждается процессом, а принимает ставки. Нет, ну не гад?

– А…

– Я сказал, бери и не думай. Вот счет на землю, а за насыпь мне скидывай. В пятьдесят тысяч насыпь уложится. Земля десять тысяч. Плати, не задерживай. Нам еще материал привезти до цикла надо. Сам же слышал, когда начнется.

– Да подавись, кровопийца! – деньги я перечислил. Нет, «сам же слышал» – а ничего, что я же и говорил?

– Вот и не спорь со старшими.

И дед, гордо выпрямившись, встал из-за стола. Вся команда молча потопала за ним. Думаю, на улице они будут хохотать. Но передо мной марку держат все. Ну надо же, как разули! Насыпь мне. Нахрен нужна насыпь, когда можно взять прямой, как доска, участок! И какого фига я заплатил? А, ну и черт с ним, все равно на счету в несколько раз больше, а тратить некуда. Чуть придя в себя, я повернулся к Иверу.

– Ставки делали?

– Конечно, как тут не сделать.

– В следующий раз, когда будешь принимать ставки на деда против меня по стройке, скажи мне обязательно!

– Это зачем еще? – спросил он, подозрительно на меня поглядывая.

– Я на деда тоже поставлю тысяч сто, чтобы хоть как-то деньги переплаченные отбить.

А вот тут уже ржали все. Посетителей было немного, но мы обсуждали громко, не стесняясь. Так что даже кто и не хотел, слушал. Пойдет байка про деда теперь. Ну, да пусть, мне не жалко. И самому не следует отрываться далеко от обычных людей, а то люди дадут оторваться. Старая жизненная истина, еще с Земли. Проверена веками. Ну, или тысячелетиями. А так я немного приземлил свой образ, и стал людям понятнее. А дед еще наплачется от такой рекламы.

Про цикл ливней рассказывать нечего. Я зависал то у ремонтика с его хламом, то у медика. У ремонтника учился его науке – той, что мне была доступна, а у медика просто был принеси, подай, сиди, слушай, не мешай. Перебрал по несколько раз снаряжение. Докупил еще всяких мелочей. Купил станок для изготовления пуль – все у того же ремонтника, и осваивал их производство для изделия аварского гения, то бишь автомата. Батареи все равно стандартные, и там мне ничего не грозило. А вот пули можно и самим изготовить. Да ничего сложного – просто правильно сбалансированная заостренная металлическая болванка. Но с ними я уж поизвращался вдоволь. Даже разрывные сделал. Долго их делать и муторно. Ну, ничего, все равно заняться нечем.

Вечера просиживал в баре, как и большинство населения. Медитировал, слушал дождь и природу. На моем участке земли что-то делалось. Не знаю, что, но забор появился, и там под навесом иногда народ копошился.

И вот цикл ливней завершился. Быстренько собрав манатки, я сбежал в свой лес. Дорога промелькнула где-то на периферии сознания.

А вот в лесу дорога не задалась. Только недавно вода сошла, но оставалась куча мелких болот – большие и глубокие лужи, в которых застряло всего, что не смогла унести вода. А также присутствовало множество речных жителей. С ними я не дружил и старался обходить. Но вот как тут все обойдешь? Самоуверенность сыграла со мной злую шутку. Обычно выходили дней через десять – как сойдет вода, я же поперся сразу. Короче говоря, я потратил большую часть антидотов из дорогой мартышки. Хотел подстрелить себе новую, да не тут-то было. Я их чувствовал, но подойти на выстрел не получалось ни в какую.

Когда собирался укладываться на ночевку, пришло ощущение смертельной опасности. Что-то целенаправленно двигалось ко мне. Что это такое, я никак не мог понять. Но где оно появлялось, живность вся резко исчезала, это лес мне передавал однозначно. Быстро свернул свои приготовления и дернул куда подальше от непонятного. Что непонятно – то смертельно. Если все смываются с дороги, то и мне следует.

Но оно меня догоняло. Вывод: я обходил болотца, а эта фигня прет напрямую, значит, что-то из речки. Я вспомнил крокодила и снял винтовку. Заменил пули в автомате на разрывные вперемешку с бронебойными. Опять сменил направление. Направление сменило и существо. Ясно, охотятся на меня. Бегать глупо – умру уставшим. Надо искать место для обороны. Прятаться не вариант, оно меня чувствует на расстоянии. Нужна дистанция. Дистанция – это поляна. Ищу ближайшую крупную поляну. Нашел подходящую, но далековато. Хотя полянка на три метра мне не вариант. Значит, двигаю на дальнюю поляну, но надо поторопиться.

Торопился как мог, но в лесу не разгонишься. Бежать нельзя ни в коем случае. Да и не получится, хотя тут и нет таких зарослей, чтобы требовалось мачете прокладывать путь. Деревья слишком высокие – внизу света мало, трава поэтому низкая, но кусты часто встречаются. А вот лианы свисают часто на пути, а их только силовым ножом и разрубишь.

Время уже не просто поджимало – его начинало не хватать. И тут я встал. Вот поляна, все правильно. Вот только между поляной и мной болотце, и судя по всему, глубокое. В него лезть себе дороже. Смотрю на деревья вверх. Ну да, можно по кронам перелезть. Сложно, но можно. Авось эта фигня по деревьям не лазает. Вот только чувства говорили мне, что на дереве так же опасно, как и на земле. Ну кто его знает, вдруг плохо, да лазает.

Забирался на дерево я уже в спешке. Вколол сразу себе универсальный антидот. Универсальный – потому что почти от всего помогает. Почему все с ним не ходят? Потому что помогает плохо. Ну, умрете вы не через десять минут, а через двадцать – вы рады? Обычно его не берут, но мне делать было нечего, да и деньги были. Снаряжение я перебрал даже не знаю сколько раз, вот и докупил не того, что надо, а так, на всякий случай и чтоб было. Но антидот даст мне время, там соображу, если что.

Нашел единственную плазменную гранату – вымутил случайно. С такими гранатами не охотятся, да и в лесу их применять глупо. Но это самое мощное, что у меня есть.

Ни перебраться, ни что-то еще сделать я не успел. Чувства не просто уже информировали, они вопили.

Взгляд вниз. Туман какой-то, ничего не видно. И тут до меня доходит, что туман как-то быстро поднимается. Вот тут я запаниковал – непонятное пугает. Сдуру бросил плазменную гранату вниз. Жахнуло знатно – дерево стало крениться. Жарко, внизу полыхает костер. Идиот, я сам зажарюсь тут! Туман же не исчез, стал как-то более концентрированным, поднялся выше пламени и приближался ко мне. А в голове ни одной мысли, что делать.

И вот тут меня ударило. Не физически – ментально. Будь я простым человеком, мозги бы сварило в тот же момент. А так мне поплохело резко. До отказа зрения и всех органов чувств. И мозги в кипятке – так ощущалось. Злость и ненависть навалились на меня с такой силой, что мои эмоции рядом никак не конкуренты. Что-то меня не просто не любит, а ненавидит, причем так яростно, что я до этого не мог и представить, что такое вообще возможно. И мозги уже не варились, они горели.

Мое сознание умирало, но мне почему-то было все равно. Боль, что я чувствую, мне передают тени, болью их не удивить. Но они никто, они слабы по отдельности. Они не живые, это осколки. А в лесу все, что не цельное, растворяется. И я представил, как они все растворяются в лесу. Представил на грани ощущений, так что слился с лесом. Я чувствовал умирающее дерево под собой, чувствовал каждую тень в отдельности и себя – весь лес, и даже начал ощущать тех, кто живет в воде. И приказал теням и боли с огнем раствориться во всем этом.

Ну, что сказать, я гений, когда не думаю. И еще идиот. Приказал огню раствориться – ну да, молодец, я хотел огню в мозгах своих приказать. В принципе получилось. Вот только не пользуются в лесу плазменными гранатами. И если уж пользуются, то не кидают под дерево, на котором сидят. Огонь растворился. Вместе с куском ствола, на котором я сидел. Так что спустился я с дерева быстро. Даже, скажу, моментально. Раз – и я на земле. Дерево падало на меня, но я его обогнал. А ноги при падении я повредил, если не сломал, внутренности тоже все болят, а рука сломана точно. И дерево летит на меня.

Сбежать я не мог, хоть дерево и падало не спеша – пока оно проломит ветки соседей, пока долетит вниз. Мог бы ходить, ушел бы. Ну, поспешаючи, но ушел бы. Что мне оставалось? Только вжаться в землю и искренне надеяться, что я погрузился глубже, чем войдет ствол. Что я и делал. Все равно больше ничего не доступно.

Дерево рухнуло не на меня, но одна ветка четко прилегла на ногах. Не знаю, как, но в землю я смог углубиться – видать, очень хотел. Ноги мне не переломало, но прижало.

Выбирался я долго, чувствуя все нарастающую тревогу. Пытался даже торопиться. Угу, одной рукой и извиваясь, когда на каждое движение тело отзывается жгучей болью. В глазах уже сплошная пелена. Но я выбрался. Вот только сил больше ни на что не было.

Ко мне шли мои враги. Я их узнал. Они узнали меня раньше – думаю, когда боролся с туманом из теней. Они приближались. Стая волков – одиннадцать штук. А я не смогу никуда уже забраться и идти никуда не смогу. Они уже рядом. Обходят поляну и заходят сзади. Осторожничают. Мне стало смешно – сейчас меня пальцем уронишь, а они осторожничают. Они уже могут броситься и разорвать меня, но почему-то медлят.

Я понял, почему. Я получил сильный удар по мозгам, и одновременно они все бросились. Время у меня течет странно – рывками. То еле ползет, то летит. И вдруг почти застыло. В душе меня разбирал смех. И это удар?! Да после теней это просто смешно. Я вспомнил огонь, что был в моих мозгах. На какой-то волне вдохновения я передал этот огонь им всем сразу – не жалко, я поделюсь. Такие ощущения если раз получил, не забудешь никогда. Пусть они тоже помнят.

Плечо больной руки рванули клыки. Больно. Но больше атак не было. Я прислушался к ощущениям. Волки были мертвы. Вся стая. Только вожак успел меня рвануть за плечо. Я точно знал, что это вожак меня достал. Он самый сильный, боролся. Он умер не сразу. И уже умирая успел меня достать. Достойный враг. Я нашел взглядом его тело и склонил голову. Растворился сознанием в лесу и отдал дань уважения вожаку. Так, чтобы лес услышал меня: «Достойный враг, был вожаком и, даже умирая, подтвердил свое право им быть! Легкого посмертия, враг». Я был уверен, что мой посыл куда надо дойдет, и кому надо, тот его услышит. Вот только я не знал, куда это – куда надо, и кто должен услышать. Ну, да у меня еще адреналин в крови играл и мозги в норму не пришли. А может, просто шиза. Моя шиза, как хочу, так и пользуюсь!

Ну вот, вроде еще жив. Но если так и буду лежать, то стану мертвым. Кое-как усевшись, я стал оглядываться. Странно. Прислушался к лесу. Действительно странно – трава около волков была мертвой. И все, что в ней было, тоже уже мертво. Вокруг меня нет ни единого жука или букашки – я чувствую, как они улепетывают как можно дальше от этого места.

Это что ж такое в тенях, если я лишь частью их силы такое натворил? Я прислушался к себе. Ничего не пойму. Тогда попробовал раствориться в себе. Не сразу, но получилось. Я велел раствориться в лесу? Но я часть леса. Они растворились – и в лесу, и во мне. Во мне осталась их большая часть. Видимо, я взял ровно столько, сколько мог в себя вместить, а излишек отдал волкам – слишком много я в себя вобрал, такой кусок не переваришь. Почему же так много отхватил? Я был ближе, и у меня была уже связь с тенями в этот момент. Остальное по крупинкам растворилось в джунглях. Не выходя из этого состояния, попытался почувствовать лес. Нашел крупинки побольше, постарался понять. Понял. Что-то мне легче не стало – появился новый вид змеек, старые противоядия не помогут. Укус, сильное жжение с парализацией, паралич, смерть. Что ж я такое сотворил-то? Это только одна крупинка. Мне стало как-то нехорошо. Вспомнил слова Гора: «Наше рождение всегда связано с чем-то неблаговидным, смертельным. Каждый раз, когда кто-то рождается или набирает силу, мир становится опасней». Только теперь я полностью понял, о чем он тогда говорил. И до меня дошло, почему никто не рассказывает о том, как он стал выжлятником или усилился. Я все понял. Стать сильнее можно, только впитав чужую силу того, кто сильнее тебя. Впитав силу слабейшего противника или равного, ты не станешь сильнее, это не складывается. Можно только отнять. Отнять, сколько сможешь забрать. А то, что не влезет, надо отдать природе. Или человеку, но только если он тоже может от твоей подачки усилиться, тогда он примет. Или примет и умрет. Не всякий дар можно вынести – я видел в лесу множество потухших искорок, не выдержавших дар. Рысь вела меня потому, что ей надо было кому-то отдать лишнее, которое она не могла принять в себя. Я подошел. Но я все равно ей благодарен, могла дать не спрашивая, и я бы умер сам. Она же со мной возилась, как с котенком. Спасибо, Мурка.