Элементаль

– Марфа, милая, – тут я смутился. – Ой, прости, это же официальное мероприятие!

– Да перестань, Феликс, – девушка взяла мою руку и слегка сжала, проявляя чувство радости. – Всё в полном порядке, ведь это не совсем официальный приём, а бал для друзей, знакомых и вообще, – она глазами обозначила окружение, – если заметил, то тут почти нет взрослых, только клановая охрана и слуги, так что можешь вести себя естественно, а не как все эти снобы.

Тут я обратил внимание, что мы задерживаем очередь и аккуратно вытащил руку из её ладоней.

– Давай поболтаем чуть позже, – я кивнул за спину. – Иначе наживу себе неприятностей. Кстати, ты тех охламонов, Голициных и Трубецкого пригласила? Я их не заметил.

– Хих, Феликс, ты не туда смотрел, – Марфа указала взглядом на Роксану. – Хотя я тебя понимаю! Но погоди, закончится официальная часть, и я тоже переоденусь!

Я приблизился к её уху под пристальным взглядом Роксаны, покрепче прижавшей руку Григория. Вот ведь зараза блондинистая, спецом что ли так делает?

– Заинтриговала! – тихо прошептал я Марфе и сделал шаг дальше, едва удержавшись, чтобы не чмокнуть новорожденную. – Посмотрим, – произнёс я без звука, но она поняла смысл посыла и кивнула, сразу перейдя к следующему в очереди гостю.

– Хозяина, тебя однака ревнуют! – пояснил очевидное Чукча, тоном преподавателя в институте. – Начальника! – продолжил так же серьёзно. – Ты будь, пожалуйста, весь осторожный, ведь девушки очень не любят соперниц, а выльется недовольство на твою голову! Так завсегда бывает, моя-то уж точно знает!

– Тс-с! Замолкни а, будь столь любезен, усатый, – я шикнул на Чукчу мысленно. – А то, я не вижу! Между прочим, я повода не давал, чтобы считаться кому-то принадлежащим.

– Ну, однака! У некоторых мадамов своя на то точка зрения! – парировал мелкий всезнайка женской души.

Вот, млин, зараза! И ведь не поспоришь особо с этим усатым, так как правда в его словах есть.

Мы поднялись дальше по ступенькам и, пройдя самую малость по широченному коридору второго этажа, оказались в огромном зале с длинным столом по центру. Во главе стола приготовлено место для новорожденной, с высокой спинкой, гораздо выше, чем остальные стулья.

Вдоль глухой стены, наряду с неизменными скульптурами и раритетными военными облачениями, выстроился ряд подавальщиков, официантов, кельнеров или, не знаю, как здесь они называются, отвечающих за прислуживание празднующим, и лиц, в которых я без труда угадал военных. Охрана, однако, присутствует и неслабо представленная!

А чего они так опасаются? Кто мне, интересно, расскажет? Ну, да ладно. Может быть, так положено делать главенствующим семьям кланов, типа, статус подчёркивают. Нет смысла пока заморачиваться с поиском ответа.

Огромные окна разделены посередине выходом на не менее впечатляющий балкон. С него две лестницы по бокам спускаются сразу в парк с несколькими фонтанами. Даже вечернее время не способно скрыть великолепно ухоженные насаждения. Кустарники поздних цветов радуют глаз многоцветием.

Вдали, посреди парка, я заметил крохотное озерцо и поразился. Два лебедя спокойно плавают, не обращая внимания на садовников, степенно прибирающих мелкие листочки, как знак приближающейся осени.

Нас троих догнали и ненавязчиво к нам присоединились, Никитка и Анна Демидовы, воспользовавшись заминкой в выборе нами места за столом. Табличек же нет, и подсказывать никто не торопится, а гости уже размещаются. Хотя, я был уверен, что прозвучит ещё одно приглашение. Но нет, всё, оказывается, намного проще, и это слегка радует, ведь я ни бум-бум в правилах местного этикета.

– Феликс! Ура! – пренебрегая всем на свете, вскричал Никитка. – Я рядом сяду, если ты не возражаешь!

Анна при этом смутилась из-за действий братца, привлёкших внимание ближайших гостей.

– Ты позволения спроси сначала, – нагнувшись, она одёрнула молодого княжича. – Видишь, Феликс не один, – девушка встретилась взглядом с Роксаной. – Привет, – поздоровалась по-свойски.

Они знакомы, и хорошо знакомы. Это даже не обсуждается.

– Привет, Анна, – ответила девушка и посмотрела на свободные стулья, что ближе к месту хозяйки праздника. – Пойдёмте. Вот тут мы все расположимся, и вы с Никитой присоединяйтесь, – добавила специально для Анны, причём, как-то наигранно.

Я замешкался. Вдруг не это наши места?

– Не стой столбом, Феликс! – Роксана легонько меня подтолкнула. – У вас ведь приглашения написаны князем Шуйским, а это значит, что вы ближе к виновнице торжества и хозяйке должны располагаться.

Я кивнул, но озадачился вопросом, откуда она так осведомлена? Может, они очень близкие подруги с Марфой? Да, точно! Вот дырявая моя голова, она же сама сказала, что они гадали в гостинице в одной компании!

А я ведь даже приглашение с собой не взял на случай проверки, но спорить счёл неуместным, и мы сели за стол, украшенный по центру ровным рядом подсвечников с обязательной позолотой. Некоторые приборы уже расставлены заранее, такие как графины с лёгкими тонизирующими напитками и наборами тарелок, салфетками и всякой такой мелочью.

Приглашённые, между тем, проявили собранность и когда мы уселись, остальные гости уже смотрели на новорождённую, появление которой я проморгал, разбираясь с предметами сервировки.

Бум! Бум! Бум!

Вновь простучал дворецкий. Все встали, устремив взгляды на обворожительную Марфу.

– Да начнётся пир! – лаконично известил дядька.

Это послужило командой для слуг, потянувшихся вереницей в зал из нескольких дверей сразу, и начавших подносить гостям первую закуску, причём, ни разу не салат, а мелкую дичь.

– Тут так прекрасно готовят перепелов! – восхитилась Роксана, никого не смущаясь. – Очень вкусно! Советую всем попробовать!

Я посмотрел на аппетитно пахнущую тушку птички, гадая о том, что именно тут есть, а главное, каким прибором воспользоваться для разделки. Слыхал краем уха, что перепелов употребляют, чуть ли не как соблюдая некий ритуал. Покосился на соседей, потом на Марфу. Вот, блин, есть шанс встрять.

Обрадовался несказанно, когда новорождённая взяла тушку руками, без всяких затей, лишь предварительно макнув пальцы в нечто похожее на пиалу с ароматной водой. Попробовал, и действительно вкусно, но мало мяса. Зато косточек уйма. Что в этих перепёлках такого изысканного?

Ну, а потом мне стало откровенно скучно, в отличие от довольного Чукчи. Пир проходил молча, под ненавязчивое музыкальное сопровождение и с частой сменой блюд. Доходило до того, что я только готовился слопать содержимое тарелки подчистую, как её уносили и меняли на что-то новое.

Таракашка же произвёл впечатление на новорождённую. Он спокойно бродил меж тарелок нашей компании, лакомясь тем, что кто уронил, при этом сделав так, что остальные гости, и Роксана с Анной и Никиткой, его не замечали. Не видели благодаря хитрой магии отвода глаз, ограждающей усатого деспота от чужого внимания, делавшей его заметным только для избранных.

Марфа вновь пожелала его прихлопнуть, но потом привыкла, беседуя мысленно с гадёнышем по всяким поводам и реагируя на его шутки, показавшиеся ей смешными.


А ещё, я наконец-то засёк и братию Голицыных, и Егора Трубецкого, смотрящего на меня столь выразительно, что есть шанс получить прожжённую дырку в теле от его взглядов, полных ненависти. Причина меня обескуражила. Он с таким вожделением поглядывал на новорождённую Марфу, что я сразу всё понял без дополнительных пояснений. Пацанчик явно сохнет по девушке. Походу, мне снова удалось вляпаться в неприятности, в этот раз, на любовном фронте. Обидно, ведь я ничего такого не сделал.

Так прошёл целый час, пока глашатай, он же дворецкий семьи Шуйских, не известил о начале следующего этапа празднования, а именно, о подошедшем времени вручения подарков гостями. Скромняги аристократы поднялись с мест и засуетились, а новорождённую проводили к креслу, специально поставленному наподобие постамента. И пара ступенек есть, для удобства пользователей.

– Феликс, а Феликс? – тронул меня за руку Гришка. – Может, сейчас подарим, а? Чего ждать то?

Ну, вот он говорит, а сам покрепче прижимает сокровище. Ох, как пацанчику не хочется расставаться с этим кнутом или плёткой демона. Хотя, нафига ему она, если работает только у девок?

– Будем производить неизгладимое впечатление! – развеял я его оголтелый энтузиазм. – Подарим самыми последними, для понтов! – я опять использовал незнакомое слово. – Как говорится, знай наших! Или ты всё ещё сомневаешься в правильности моего подарочка? А, Гриша?

Парень смутился, всем своим видом показывая мою неправоту в мыслях относительно друга.

Кстати, Распутин вновь сориентировался в моей интонации, утвердительно кивнул и поправил шкатулку, присоединяясь ко мне, начавшему входить во вкус от картинного действия с вручениями подарков.

Все вокруг хлопали, когда очередной гость что-нибудь дарил виновнице торжества, олицетворяя верх щедрости, при этом не спешащий просить девушку тут же ознакомиться с содержимым подарка. Однако, некоторые Марфа вскрывала. Как я понял, это презенты от близких друзей, в ком она точно не сомневалась, мол, а вот эти точно не фигню дарят там всякую и можно хвалиться смело.

В результате, замысловатые колечки, браслеты и другие украшения потекли ручейком в закрома девушки. Наверняка есть и магические экземпляры, пополнившие её коллекцию, а откровенного оружия среди подарков нет, по крайней мере, в прилюдно вскрываемых новорождённой.

Наконец подошла и моя очередь.

Приняв во внимание наличие Григория, как оруженосца и ближайшего друга, к пьедесталу мы подошли оба. Он чинно держал упакованную в атласный бархат шкатулку, а я должен родить поздравительную речь.

О чём говорить? Как выразиться?! Эм… Да, без заморочек обойдусь, чо я?!

Встав на одно колено, повторив подсмотренные действия Егора Трубецкого, я прокашлялся и начал голосом ментора, работая на публику. Ну, праздник же, и момент такой!

– Уважаемая Марфа Митрофановна, княжна Шуйская! – я постарался добавить проникновенности в тон.

Новорождённая расплылась в улыбке и подмигнула, чтобы я не переигрывал.

– Феликс! Ты словно предложение мне собрался делать! – она чуть не рассмеялась, а я поспешил исправиться. – Давай, без лишнего пафоса, – Марфа протянула руки к подарку. – Показывай скорее, что там у тебя приготовлено для любимой сиделки и друга? – намёк на интимную связь что ли сделала.

С этими словами, красавица эффектно поправила богатую, светло-русую косу и забрала из рук Гришки уготованный презент, начав медленно разворачивать его под пристальными взглядами гостей.

Ну, всё, как я и предполагал, ведь последнее слово всегда самое запоминающееся и привлекает внимание, как и действие с крайним подношением. Это в конкретной ситуации.

Я же сбацал выражение лёгкого безразличия, типа, мелочь, а не подарок. Ну, вроде, как обязательный знак внимания новорождённой в исполнении дуэтом с графом Распутиным.

Покуда я отвлёкся с мыслями, ситуация в окружении изменилась. Взгляды гостей наполнились страхом, вперемешку с ужасом, а в настроении основной массы я без труда прочёл ожидание чего-то опасного.

Резко перевёл взгляд на Марфу и обомлел, не понимая сути происходящего.

Лицо девушки изменилось на хищное, волосы сменили цвет на седой, почти белый, а некогда красивое одеяние стало вдруг претерпевать изменения, постепенно становясь кожаным костюмом чёрного цвета. Везде, где просматривались манжеты или подкладка, появились свисающие клочки кровавого цвета.

Взгляд Марфы стал острым, и мне показалось, на долю секунды, что за прелестными некогда губками скрыты звериные клыки, изогнутые и длинные. В руках девушки крутился петлёй кнут, состоящий из позвонков с острыми зазубринами. Они, словно зубья пилы, играли гранями в пламени свечей зала.

Девушка, или уже ведьма, в финале преображения обрела плащ-накидку кровавого цвета и застыла на месте. Только кнут продолжал устрашающее движение своим наконечником в виде креста с отточенными лучами. Резким, еле уловимым движением, она щёлкнула и срезала абсолютно все свечи в радиусе досягаемости.

Вдруг её выражение сменилось и постепенно она начала обратное преображение. Лицо вдруг утратило хищное выражение, наряд вернулся к изначальному, а плеть демона заняла место на поясе девушки, став неотъемлемой частью одеяния.

Мои губы дёрнулись в немом восклицании и мысли вдруг спутались. Между тем, вокруг хозяйки праздника собрались воители клана, следящие за порядком увеселительного мероприятия, и выстроились, ограждая девушку кольцом от гостей.

Бум! Бум! Бум!

Дворецкий отстучал своим посохом по полу, затем подошёл к Марфе и что-то прошептал ей. Девушка ответила таким же образом, и взглядом указала на меня, под кивок одобрения этого взрослого и серьёзного дядьки.

Он выпрямился, став глашатаем.

– Мы стали свидетелями Инициации Плети Демона, нашедшей свою истинную хозяйку! – начал он зычным и проникновенным голосом. – Как известно, это опасно. Многие маги и даже Магистры, не смогли справиться с искушением тёмного проявления, скрытого в артефакте! – он сделал паузу, а по залу пробежал шёпот. – Но княжна Шуйская справилась, да хранит её светлый путь, и оружие тёмных принадлежит ей всецело, по праву, и полностью подчиняется! – он перевёл взгляд на меня. – От имени Клана Гор благодарим тебя, юный друг, за оказанную честь и преподношение. Если бы подарок был сделан не от чистого сердца, то госпожу ожидало бы перерождение, и тьма навсегда завладела бы ей! Отныне и навсегда, вы желанный гость Клана Гор и близкий друг. Помните это и примите, как дань искренней благодарности и уважения за содеянное!

При этой последней фразе, довольная Марфа церемонно поклонилась, а потом вдруг сорвалась, подбежала ко мне и просто поцеловала под общие аплодисменты и завистливые взгляды некоторых собравшихся. А я так и стоял, как столб.

Бум! Бум! Бум!

– Коли уж с этой частью празднества покончено, – продолжил глашатай, – то мы объявляем время танцев!

Вокруг вновь зааплодировали и начали готовиться к этой части дня рождения, а я вдруг стал объектом восхищения всех присутствующих, наперебой поздравлявших меня. Я что, теперь кто-то, типа крёстного папы? А если бы мне вдруг, на минуточку, стало жаль артефакта? Марфа стала бы тёмной, с клыкастыми зубами?

– Гришка, убью, зараза, когда вернёмся! – процедил я испуганному парню свои ближайшие планы относительно его. – Ты блин, долбодятел, простите за выражение, вырвалось, – пояснил я обалдевшей Роксане, стоявшей уже рядом, – ты, Гриня, ешьбана брашпиль твою пехота, мог сказать о ма-а-а-ахонькой такой вот, детальке с активацией этого артефакта, тёмного происхождения? А? Вот такусенькой прямо? – я показал ему крохотный зазор между почти сжатыми пальцами, большим и указательным. – Ну, Гриш, ну реал, ты мог посодействовать в убийстве!

Парень сник окончательно, отведя глаза в сторону, и приник к успокаивающей его Роксане, а меня вдруг взяла под руку Анна, подошедшая с Никиткой. Мою тираду она не слышала, вроде. Однако, по выражению и мимике догадалась, что настроение моё помножилось на минус ноль.

– Ну, хватит вам всем портить такой эффектный финал вручения подарков, пойдёмте танцевать! – заявила княжна и указала веером на строящиеся по центру зала шеренги парней и девушек.

Вот ведь, а? Ну как с ними быть? Только о танцульках думают! А вот мне, если честно, только сейчас пришло в голову, что я по правильному танцевать не умею. Гости готовились к общему танцу, наверняка изученному с младенчества, если утрировать.