Лесная армия

– Я понятия не имею, что это было, товарищ майор, – сухо улыбнулся Шалевич. – Мог и ошибиться. Просто – как по загривку ударило. Но я ведь в итоге оказался прав, разве нет?

– Да, конечно. – Павел взял листок с показаниями, небрежно сунул его в папку. – Вы все сделали правильно, проявили смекалку и бдительность. Удачи, капитан, и простите, что отвлек от службы, – Павел поднялся из-за стола, протянул руку.

А потом долго еще смотрел на закрывшуюся за капитаном дверь…





Глава 9




Павел ловил себя на мысли, что история повторяется. Тот же поздний вечер, безлюдный частный сектор, группа притаилась в дебрях бурьяна, где раньше были грядки и клумбы. Те же обстоятельства, похожее внешнее оформление, те же ошибки…

«Нет уж, ошибки будут другие!» – он мысленно усмехнулся.

По сигналу оперативники перелезли через пахучую канаву для компоста, рассредоточились в районе сараюшек и дровяника. Крыльцо халупы было на виду. Здесь тоже царило запустение, очистили только дорожку от калитки к дому. Даже не скажешь, что в двух шагах находится центр городка, комендатура, отделение милиции, далее в ста метрах – штабные строения. Работников штаба селили неподалеку от места службы, чтобы они слышали звуки тревожной сирены. Да и посыльным так легче…

– Товарищ майор, мы весь день его пасли, – шепотом докладывал Цветков, – менялись, по очереди выступали, чтобы лица не примелькались. До шести вечера ничего необычного, у себя в кабинете сидел; пару раз бегал с бумагами к своему начальнику Данилову. В семь вечера ушел из штаба, на базар заглянул, курево купил. Там уже торговля закончилась, только киоски работали. Потом он по Завьяловской улице погулял, там несколько кленов уцелело, зеленая зона, так сказать… С какой-то молодухой пытался заигрывать, или она с ним, мы не поняли…

– За молодухой проследили?

– Да куда там. Исчезла, как дым, ветреная женщина… Мы же не могли там шухер учинять, вот и стерпели. Да просто баба, маловероятно, что она из их компании. Потом он в булочную зашел, там очереди не было. Хлеба тоже не было. Соль продавали, спички, солянку, сахар, кое-что еще по мелочам. Там он с мужиком по-быстрому переговорил – мужик как мужик, пиджак, жилетка, штаны мешком, кепка на глазах. Тому якобы разменять что-то надо было, оба мелочью и банкнотами трясли. А пока трясли, шустро разговаривали. Тихо так, друг на друга не глядели. Шалевич мельком на часы посмотрел, недоволен остался.

«Значит, он не заподозрил ничего», – мелькнула мысль. Неужели снова попадание?

– Этого мужика тоже упустили?

– Знаешь, командир, не стали рисковать… – закряхтел Безуглов. – Мы бы распылили силы. Сам знаешь: за двумя зайцами погонишься… В общем, не стали. Жалко, конечно, такой подарок терять, но нас тогда всего двое было. Да и зачем? У Шалевича – рыло в пуху, возьмем его и других потянем. Потом до этой хаты его довели – мы уже знали, что Шалевич здесь жилье снимает. На второй половине дед с бабкой живут. Я остался, а Коляша – за вами…

– Что делать будем, командир? – закряхтел Караган. – На старые грабли?

– Он мог о встрече договориться – тогда, в магазине?

– Мог, – согласился Безуглов, – на часы смотрел, думал.

– Тогда подождем. Устраивайтесь с комфортом, товарищи полуночники…

Битый час прошел! Безделье бесило. Задремавший Цветков даже не заметил, как на участок проник посторонний! Народ пришел в движение, когда заскрипели половицы крыльца. У двери стоял какой-то тип, негромко стучал. В мерклом лунном свете вырисовывались очертания спины.

– Товарищ майор, это он… – взволнованно зашептал Цветков, – Ну, тот, что с Шалевичем в булочной мелочью тряс…

– Ага, похож, – согласился Безуглов. – Насмотрелись на его спину…

Отворилась дверь, незнакомец пропал в проеме. Молоточки стучали в голове: только бы снова не напортачить… Пусть перетирают, сколько им влезет, терпения не занимать. Уйдет посетитель – будем брать в переулке. А Шалевича и вовсе можно не трогать – утром сам на службу явится!

– Караган, Безуглов – назад и в переулок. Там есть участок, где забор отсутствует. Спрятаться внутри и ждать, пока гость назад пойдет. Брать тихо, без всяких оваций. Цветков, пока останешься здесь…

Но все произошло стремительно и не по плану! К дому со стороны палисадника примыкала постройка, о назначении которой они сразу не догадались. А теперь сообразили – гараж! В темноте зажглись фары, лучи прорезали ограду, заурчал мотор. Из гаража выехал какой-то старый трофейный хлам – то ли «Опель», то ли «Фольксваген», подкатил по диагонали к воротам, которые сливались с оградой.

– Командир, успеем взять, – выдохнул Караган. Но Павел колебался. Взять Шалевича никогда не поздно. Но пока не за что. За «неправильные» взгляды? За то, что с кем-то в булочной обмолвился парой слов? За ночной визит? Разве законом воспрещено – если есть, конечно, пропуск для комендантского часа? Нужно брать на деле!

– Тихо, мужики, тихо… – бормотал Кольцов, – пусть едут. Если не возьмем их сейчас – никакой трагедии…

С пассажирского сиденья вылез мужчина, кинулся к гаражу, свел створки. Потом засеменил к воротам, распахнул их. Машина быстро выехала в переулок. Мужчина закрыл ворота, побежал к автомобилю. Вот так неожиданность!

«Старые ошибки теперь уже точно не повторить», – мелькнула смешная мысль. Безуглов с Караганом не успели далеко убежать, их догнали и перегнали. Оперативники неслись по переулку, из которого уже выехала машина. Она свернула влево, на восток. Что там?

Силы не рассчитали, бежали со всех ног. Караган хватался за ребра. Павел вырвался вперед, замахал рукой: никому не выходить из переулка! – бросился за угол в бурьян. Легковушка отъехала на полтора квартала, поблескивали задние фонари. Потом свернула влево и пропала… До «газика» было метров тридцать – транспортное средство коротало время за руинами трансформаторной станции.

– Безуглов, за руль, – выдохнул Кольцов, – фары не включать.

Оперативники рассаживались уже на ходу. Машина побежала, разгоняясь. Там, где свернули подозреваемые, был узкий переулок. В глубине – никого.

Несколько минут тряслись по кочкам, потом уперлись в широкую улицу. Переулок продолжался и за ней. Вертели головами во все стороны. Дорога была свободна.

– Они бы не успели пропасть, если свернули на эту улицу, – с сомнением высказался Караган, – мы бы их увидели.

– Могли и не увидеть, – возразил Павел, – если быстро свернули. Допускаем с натяжкой, что нас не засекли и они едут по своим делам. Придется рискнуть. Вадим, пересекай дорогу, гони в проулок…

И снова тряслись по ухабам. Николай сдавленно жаловался, что прикусил язык. Остальные добродушно хихикали: нечего рот разевать!


– Командир, у Шалевича разве есть машина? – задумался Караган. – Ему по штату положено?

– Нет.

– Тогда странно… Может, это не его машина? Хотя деду с бабкой она тоже без надобности… Я знаю, командир, – осенило капитана, – немцы из города бежали, машину бросили, видимо, не на ходу была. А Шалевич починил – у него же техническое образование. Да только не сказал никому… Странно, а что он собирается делать, если на патруль нарвется?

– Леонид, заткнись, а? – взмолился Кольцов.

Похоже, Караган был прав – куда бы ни поехал Шалевич с подельником, встречаться с патрулем в их планы не входило. Значит, в тех местах, куда они едут, патрули не водятся…

Переулок по дуге уходил влево. Свернуть здесь было некуда.

Кажется, Павел догадывался: северо-восточная окраина, бывшая промышленная зона – пара фабрик, мастерские, сейчас все в упадке, не работает. Частные строения сходили на нет, тянулись чахлые огороды, пустыри, заваленные мусором, еще довоенным. Слева за домами – серая невнятная масса, та самая промзона, несколько фабричных труб, пара башен.

Переулок закончился, «газик» выбрался на разбитую дорогу вдоль промышленного квартала. Впереди, метрах в ста, она уходила влево за бетонный забор. В обратную сторону просматривался длинный прямой отрезок, на котором не было ни одной машины.

Кольцов рассуждал недолго, дал приказ свернуть вправо – как ни крути, так больше шансов. Слева тянулся двухметровый кирпичный забор – весь в обвалах и проломах. Он опоясывал практически всю промзону. За поворотом дорога превращалась в чересполосицу колдобин и воронок, а забор за левой обочиной – во что-то уже символическое – дыр было больше, чем самих стен.

– Останови, – приказал Кольцов.

– А? – завертел головой Цветков. – Зачем?

– Лейтенант, когда командир приказывает, не надо говорить «зачем?», – вспылил Кольцов. – Останови, кому сказано! – он выпрыгнул из машины еще до полной остановки. – Вадим, за мной. Остальным остаться.

Он бежал через пролом, за которым находилась неплохо сохранившаяся вышка. Безуглов понял, куда он собрался, одобрительно бормотал за спиной.

Железная лестница была приварена на совесть, и даже ржавчина ее не разъела. Кольцов карабкался, срывая руки, первым вылез на сомнительной прочности смотровую площадку, помог Безуглову. Наверху свистел ветер. Бренчал оторвавшийся навес. Практически вся промзона предстала перед их глазами. Заброшенные корпуса, мрачные трубы.

Павел всматривался в очертания убегающей вдаль кирпичной ограды. Где они? Ограда тянулась вправо по прямой, потом по широкой дуге забирала влево. В ограде сплошные проломы. Дальше чернел лес. Дорога почти не просматривалась, но она точно шла между лесом и остатками забора…

Он, кажется, что-то заметил. Далеко, метрах в четырехстах. Павел зафиксировал это место, всмотрелся до рези в глазах. Темный силуэт то возникал в проломах, то удалялся. Он указал пальцем. Безуглов тоже всмотрелся.

– Ай, хорошо едут, родимые… Молодец вы, товарищ майор, ткнули пальцем в небо и попали… Продолжаем преследование?

– Подожди… – Кольцов прищурился. Что-то тут не так. Машина уходила в сторону от дороги, терялась за деревьями.

– Вот бес их за ногу… – выругался Безуглов, – куда это они сваливают? Командир, там свороток от дороги. За леском еще какие-то предприятия, склады… Ориентир запомнил – там такая же вышка? Перед ней они и свернули…

Они скатились по лестнице, обжигая руки, кинулись к пролому. Кольцов заранее замахал руками: заводи! Но Коля Цветков и не глушил. С места в карьер – едва успели попадать на жесткие сиденья…



Кольцов был уверен, далеко от поворота подозреваемые не уйдут. Дальше – глушь, что там делать ночью? А на дорогах – патрули. Логическая цепочка худо-бедно выстраивалась. Служба вооружения – кому уж проще добывать взрывчатые вещества – тот же динамит, тротиловые и толовые шашки, взрыватели к гранатам и минам? Значит, заныкал, устроил на отшибе маленький склад? А взрывчатка диверсантам очень нужна, выходит, снова планируют представление с фейерверками? Сообщник – это член диверсионной группы, тут и к бабке не ходи…

Перед глазами маячила вышка. Пот заливал лицо. Было жарко, как в русской бане. Цветков увел машину за деревья, дальше двинулись пешком. Между перелесками показалось ответвление от дороги – такая же разбитая грунтовка. Побежали по обочине, прижимаясь к кустам. Автоматическое оружие сегодня не брали – с ним не развернуться. Головой должен думать оперативник, а не автоматом!

Какой-то маленький участок, отходивший от основной зоны – поваленный забор, за оградой приземистые бараки, здание с трубой, напоминающее котельную.

Николай взволнованно зашипел: он первым засек машину, на которой прибыли злоумышленники! Легковушка стояла внутри огороженной территории, прижавшись к уцелевшей секции ограды. Старый, порядком обветшавший «Опель-Кадет» 37-го года – самая непритязательная модель знаменитой немецкой «Олимпии». Передние двери были распахнуты.

Павел лег в грязь и пополз. Поднял руку: всем на месте! Он припал к ограде с наружной стороны. За машиной находился пустырь. За ним – кирпичное строение полукруглой формы, углубленное в землю. Там явно находился склад. Над поверхностью возвышался только вход с арочным перекрытием. По периметру – чахлые кусты.

Кольцов обернулся. Оперативники лежали в грязи, терпеливо ждали. Он начал подбираться ближе к машине. Транспортное средство мало его интересовало. У полукруглых дверей складского строения возились двое, скрежетало железо. Павел пригнулся, перебежал за кустарник, согнулся в три погибели.

Злоумышленники оказались совсем близко. Один обернулся, застыл.

– Ты чего? – спросил второй.

– Не знаю, почудилось что-то.

– Тут крысы шастают… Лучше не встречаться с ними ночью, такие громилы… Эй, господин обер-лейтенант, ты чего делаешь?

– Закуриваю, не видишь?

– Я тебе закурю. Сдурел, что ли? – у Шалевича голос звенел от напряжения. – Выброси немедленно, растопчи, взлетим же по твоей милости…

Сообщник послушно затоптал окурок. Шалевич продолжал шипеть. Он был сегодня в штатском, кепку натянул на самые уши.

– Открывай живее, чего возишься?

– Замок тугой, подожди… Ну, вот, все получается… – створка двери отчаянно заскрежетала.

– В общем, так, – глухо проговорил Шалевич. – Тебе там делать нечего, сам все вынесу и у входа сложу. Тары здесь нет, даже не надейся. В машине под задним сиденьем деревянный ящик, продолговатый такой, тащи его сюда. Только не греми. Наполним шашками, отнесем в машину. Потом вернемся – динамит заберешь.

– Может, поближе подъехать? Чего тащить-то такую даль?