Око Мира
Часть 82 из 102 Информация о книге
— Ты вправду думаешь, что этим все кончится? — Три! — Мы вернемся, — огрызнулся подофицер и поспешно развернул своих людей, пытаясь сделать вид, что якобы уходит в должном порядке и по своему желанию. Его, однако, с головой выдавало поведение подчиненных, устремившихся к дверям, — не бегущих, но отнюдь не делающих тайны из того, что им хочется побыстрее оказаться за порогом гостиницы. В дверях, с мечом в руках, возвышался Ламгвин, лишь чуть посторонившийся в ответ на яростные взмахи мастера Гилла. Когда Белоплащники убрались, содержатель гостиницы тяжело рухнул на стул. Он провел рукой по лбу, затем уставился на ладонь, как будто удивляясь тому, что она не мокрая от испарины. Мужчины вновь рассаживались по местам, посмеиваясь над тем, что совершили. Некоторые подошли к мастеру Гиллу и одобряюще похлопали его по плечу. Когда тот заметил Ранда, то, пошатываясь, поднялся со стула и засеменил к нему. — Кто бы мог подумать, что во мне есть нечто от героя? — удивленно сказал хозяин. — Да осияет меня Свет. — Внезапно он встряхнулся, голос его вновь стал почти прежним. — Тебе нельзя показываться на глаза людям, а позже я переправлю тебя из города. — Бросив искоса опасливый взгляд на общую залу, мастер Гилл подтолкнул Ранда в глубь коридора. — Эта шайка вернется, или же днем появятся несколько шпионов, напяливших красное. После того небольшого представления, что я закатил, сомневаюсь, чтоб им было дело до того, тут ты или нет, но действовать они станут так, будто ты — здесь. — Это безумие какое-то! — запротестовал Ранд. Повинуясь жесту мастера Гилла, он понизил голос: — У Белоплащников нет никакой причины искать меня. — Ничего не знаю о причинах, парень, но будь уверен: им нужны наверняка ты и Мэт. Что ты такого успел натворить? Элайда, да еще и Белоплащники туда же. Ранд поднял протестующе руки, затем уронил. В этом не было никакого смысла, но ведь он сам, своими ушами слышал Белоплащника. — А как же вы? Даже если Белоплащники не найдут нас, вам они наверняка доставят кучу неприятностей. — Не беспокойся об этом, парень. Гвардия Королевы все еще поддерживает закон, даже если они и разрешают изменникам с гордым видом разгуливать с белыми повязками. Что касается ночи... Что ж, Ламгвину с его друзьями придется немного не поспать, но мне уже почти жаль того бедолагу, кто решит оставить хотя бы царапину на моей двери. Перед ними, присев в реверансе мастеру Гиллу, появилась Гилда. — Сэр, там... Там леди. В кухне. — Подобным сочетанием девушка была явно шокирована. — Она спрашивала мастера Ранда, сэр, и мастера Мэта, по именам. Ранд обменялся озадаченным взглядами с содержателем гостиницы. — Парень, — промолвил мастер Гилл, — если тебе и в самом деле удалось выманить Леди Илэйн из Дворца в мою гостиницу, мы все кончим встречей с палачом. — При упоминании Дочери-Наследницы Гилда ойкнула и круглыми глазами уставилась на Ранда. — Брысь отсюда, девочка! — строго приказал содержатель гостиницы. — И помалкивай о том, что слышала. Это дело никого не касается. — Гилда опять закивала и умчалась по коридору, бросая на бегу взгляды через плечо на Ранда. — В пять минут, — вздохнул мастер Гилл, — она разболтает остальным женщинам, что ты — переодетый принц. К ночи этот слух разлетится по всему Новому Городу. — Мастер Гилл, — сказал Ранд, — я ни разу не упоминал о Мэте при Илэйн. Не может быть... — Вдруг юноша расплылся в широкой улыбке и со всех ног устремился к кухне. — Стой! — воззвал ему вслед хозяин гостиницы. — Подожди, пока не удостоверишься. Погоди же, дурень! Ранд распахнул дверь на кухню, и они были там! Морейн, ничуть не удивленная, остановила на нем взгляд ясных глаз. Найнив и Эгвейн, радостно смеясь, подбежали к нему и стали его обнимать, позади них переминался Перрин, все трое поглаживали Ранда по плечам, словно желая убедиться, что он не бесплотный дух. В дверях, ведущих во двор и к конюшням, упершись спиной и сапогом в косяк, стоял Лан, наблюдая сразу за кухней и двором. Ранд попытался сжать в объятиях обеих женщин и пожать руку Перрину, причем все сделать сразу, результатом чего стали переплетенье рук и взрыв смеха, когда Найнив попыталась пощупать ему лоб — нет ли жара. Вид у всех был усталый и немного потрепанный, а у Перрина вдобавок синяки на лице, и глаза он все время опускал вниз, чего за ним раньше не замечалось, — но они были живы и вновь вместе. Горло у Ранда перехватило, он едва мог говорить. — Я уж боялся, что никогда вас больше не увижу, — выдавил он наконец. — Я боялся, что вы все... — Я знала, что ты жив, — сказала, уткнувшись ему в грудь, Эгвейн. — Я всегда знала это. Всегда! — А я — нет, — заявила Найнив. Для столь радостного момента голос ее прозвучал чересчур резко, но в следующее мгновение тон смягчился, и она улыбнулась Ранду: — Ты хорошо выглядишь, Ранд. Похудел, но, хвала Свету, выглядишь хорошо. — Угу, — раздался за спиной Ранда голос мастера Гилла, — полагаю, эти люди тебе все же знакомы. Это те самые друзья, которых ты разыскивал? Ранд кивнул. — Да, это мои друзья. Он представил всех; возникло странное чувство, когда он называл подлинные имена Лана и Морейн. Оба они после этого пронзили его взглядами. Каждого содержатель гостиницы приветствовал открытой улыбкой, но встреча со Стражем, и особенно с Морейн, произвела на него глубокое впечатление. На нее он взирал откровенно открыв рот: одно дело — знать, что Айз Седай помогала ребятам, совсем другое — узреть воочию ее появление на кухне; потом мастер Гилл низко поклонился. — Добро пожаловать в «Благословение Королевы», Айз Седай, будьте моей гостьей. Хотя я полагаю, вы пожелаете остановиться во Дворце, у Элайды Седай, вместе с теми Айз Седай, что привезли Лжедракона. — Вновь поклонившись, он бросил на Ранда быстрый обеспокоенный взгляд. Конечно, замечательно, что он не отзывался дурно об Айз Седай; но не то же самое говорить, что ему очень хочется, чтобы кто-то из Айз Седай ночевал под одной с ним крышей. Ранд ободряюще кивнул мастеру Гиллу, пытаясь так подсказать ему, что все хорошо. Морейн — не Элайда, у которой за каждым взглядом, за каждым словом таится угроза. Ты уверен? Даже теперь, ты уверен? — Полагаю, я остановлюсь тут, — сказала Морейн, — ненадолго я задержусь в Кэймлине. И вы позволите мне заплатить. Кошка цвета коленкора прошествовала из коридора и принялась тереться о ноги мастера Гилла. Только она начала ластиться, как из-под стола выпрыгнула пушистая серая, выгнула спину дугой и зашипела. Коленкоровая сжалась в ворчащий шар, и серая сиганула мимо Лана во двор. Мастер Гилл рассыпался в извинениях за кошек, заодно возражая: мол, Морейн окажет ему честь быть его гостьей, но уверена ли она, что не хочет отдать предпочтение Дворцу, — это он вполне может понять, — однако он выражает надежду, что Морейн согласна принять его лучшую комнату в качестве подарка. Все это в его речи смешалось в беспорядочную кучу, на которую Морейн, казалось, не обращала ровно никакого внимания. Вместо ответа она нагнулась погладить рыже-белую кошку, которая незамедлительно променяла лодыжки мастера Гилла на ее. — Я успела заметить здесь еще четырех кошек, — сказала Морейн. — Вам досаждают мыши? Крысы? — Крысы, Морейн Седай, — вздохнул содержатель гостиницы. — Жуткое дело. Не из-за того, что у меня в заведении грязно, сами понимаете. Это все из-за людей, во всем городе полно людей и крыс. Но мои кошки позаботятся о них. Вас крысы не потревожат, обещаю. Ранд обменялся мимолетным взглядом с Перрином, который сразу же опустил глаза. Что-то было не так с глазами Перрина. И он был молчалив; Перрин всегда отличался немногословием, но молчуном никогда не слыл. Сейчас же он вообще не сказал еще ни слова. — Наверное, из-за людей, — сказал Ранд. — С вашего позволения, мастер Гилл, — сказала Морейн так, будто решила преподнести это в качестве дара. — Очень просто сделать так, чтобы эту улицу крысы обходили стороной. Если повезет, крысы даже не поймут, что их сюда не подпускают. От последних слов мастер Гилл нахмурился, но поклонился, принимая предложение Морейн. — Если вы уверены, что не хотите остановиться во Дворце, Айз Седай. — А где Мэт? — вдруг спросила Найнив. — Она сказала, что он тоже здесь. — Наверху, — ответил Ранд. — Он... неважно себя чувствует. Найнив вскинула голову. — Он болен? Крысы пусть останутся для нее, а сама я займусь Мэтом. Ранд, сейчас же проводи меня к нему! — Все ступайте наверх, — сказала Морейн. — Через несколько минут я подойду к вам. Мы тут толпимся в кухне мастера Гилла, а было бы лучше собраться где-нибудь в тихом уголке. В ее словах слышался явный подтекст. Не мозольте глаза. Время скрываться еще не миновало. — Идемте, — сказал Ранд. — Поднимемся через черный ход. Двуреченцы потянулись за ним плотной группой к задней лестнице, оставив Айз Седай и Стража на кухне вместе с мастером Гиллом. Ранда просто-таки распирало от радости, что они вновь вместе, и он едва справлялся со своими чувствами. Словно бы они опять оказались дома. С лица его не сходила улыбка. Те же самые чувства радости и облегчения переполняли, видимо, и остальных. Они посмеивались неизвестно отчего и все тянулись, чтобы взять Ранда за руку. Правда, голос Перрина звучал подавленно, и он почти не поднимал глаз, но на лестнице разговорился. — Морейн сказала, что найдет тебя и Мэта, и она нашла вас. Когда мы въехали в город, все лишь по сторонам озирались да глазами хлопали — ну, все, кроме Лана, разумеется, — на людей, на дома, на все вокруг. — Густые кудри его качнулись, когда он недоверчиво мотнул головой. — Все такое громадное! И столько людей. Некоторые из них тоже глазели на нас и кричали: «Красное или белое?», будто это имело какой-то смысл. Эгвейн коснулась меча Ранда, проведя пальцем по красной обвязке. — Что это значит? — Ничего, — ответил он. — Ничего важного. Мы ведь отправляемся в Тар Валон, ты не забыла? Эгвейн взглянула на него, но руку убрала и продолжила рассказ Перрина: — Морейн смотрела по сторонам не больше, чем Лан. Она столько водила нас взад-вперед по этим переулкам, — совсем как собака, идущая по следу, — я было решила, что вас тут нет. Потом, совсем ни с того ни с сего, она поспешила по улице, и следующее, что я помню, это как мы отдаем поводья лошадей конюхам и входим в кухню. Она даже не спрашивала, здесь ли вы. Просто велела женщине, которая месила тесто, пойти передать Ранду ал'Тору и Мэту Коутону, что их хотят видеть. А потом ты... — улыбнулась она, — ...будто шарик, появившийся из ниоткуда в руке менестреля. — А где менестрель? — спросил Перрин. — Он с вами? Живот у Ранда скрутило, и радостное настроение от встречи с вновь обретенными друзьями сразу испортилось — будто туча набежала на солнце. — Том погиб. Я думаю, что он погиб. Там был Исчезающий... — Большего сказать Ранд был не в силах. Найнив, что-то пробормотав, покачала головой. Пока двуреченцы поднимались по лестнице, молчание сгустилось вокруг них, гася тихие смешки и истачивая радость. На верхней площадке Ранд заговорил: — Мэт, если быть точным, не болен. Это... Увидите. — Он распахнул дверь в комнату, которую занимал с Мэтом. — Посмотри, кто тут, Мэт! Мэт по-прежнему лежал, свернувшись калачиком, на кровати в той же позе, как его оставил Ранд. Он приподнял голову и уставился на людей у двери. — Откуда тебе известно, что они в самом деле те, на кого похожи? — хрипло спросил Мэт. Кожа на его покрасневшем лице туго натянулась и блестела от пота. — Откуда мне знать, что ты тот, за кого себя выдаешь? — Не болен? — Найнив смерила Ранда презрительным взглядом, быстро проходя мимо него, уже снимая с плеча свою сумку. — Все изменилось, — проскрежетал Мэт. — Как я могу быть уверен? Перрин? Это ты? Ты изменился, правда? — Смех Мэта больше походил на кашель. — О да, уж ты-то изменился. К изумлению Ранда, Перрин осел на край другой кровати, сжав голову руками и уставясь в пол. Сухой кашляющий смех Мэта будто ножом пронзал Перрина. Найнив опустилась на колени возле кровати Мэта и приложила ладонь к его лицу, сдвинув повязку на голове парня. Мэт отдернулся от нее с презрительным видом. Подернутые пеленой глаза его блестели. — Ты горишь, — сказала Найнив, — но с таким жаром ты вряд ли потел бы так обильно. — Она не могла скрыть беспокойства в голосе. — Ранд, принеси-ка с Перрином как можно больше холодной воды и чистых кусков материи. Сначала, Мэт, я собью тебе жар, и... — Хорошенькая Найнив! — словно сплюнул Мэт. — Мудрой ведь не положено думать о себе как о женщине. Как о хорошенькой женщине. А ты ведь думаешь, правда? Теперь. Ты не можешь теперь заставить себя забыть, что ты хорошенькая женщина, и это страшит тебя. Все изменилось. — Пока Мэт говорил, лицо Найнив бледнело — то ли от гнева, то ли от чего-то другого, Ранд не взялся бы сказать. Мэт издал хитрый смешок, и его лихорадочно блестевшие глаза скользнули по Эгвейн. — Хорошенькая Эгвейн! — каркнул он. — Хорошенькая, как Найнив. И у тебя есть с нею и другое общее, правда? Мечты. О чем ты теперь мечтаешь? Эгвейн на шаг отступила от кровати. — На время соглядатаи Темного нам не грозят, — сообщила Морейн, входя в комнату в сопровождении Лана. Едва она перешагнула порог, ее взор упал на Мэта, и она зашипела, словно дотронулась до раскаленной плиты: — Прочь от него! Найнив не двинулась с места, лишь удивленно оглянулась на Айз Седай. Два быстрых шага, и Морейн схватила Мудрую под мышки и потащила от кровати, как мешок с зерном. Найнив вырывалась и протестовала, но Морейн не отпускала ее, пока та не оказалась подальше от кровати Мэта. Встав на ноги, Мудрая продолжала возмущаться, гневно оправляя одежду, но Морейн совершенно ее игнорировала. Айз Седай наблюдала за Мэтом и смотрела только на него, причем таким взглядом, будто следила за ядовитой, смертельно опасной змеей. — Все держитесь подальше от него, — сказала она. — И успокойтесь. Столь же пристально Мэт смотрел на Айз Седай. Он ощерил зубы в безмолвном рычании, сжался в еще более тугой комок, но глаз от нее не отводил. Морейн медленно протянула руку и положила ее невесомо ему на колено, двинула ладонь к его груди. От ее прикосновения Мэта сотрясли судороги, содрогание омерзения спазматически скрутило тело, и он вдруг выбросил вперед руку, нанося по лицу Морейн режущий удар кинжалом, в рукояти которого сверкнул рубин. Лан только что стоял в дверях, а в следующий миг он уже очутился у кровати, будто их и не разделяло пространство в несколько шагов. Его рука обхватила запястье Мэта, остановив удар, словно тот пришелся в камень. Мэт по-прежнему сжимался в тугой клубок. Лишь рука с кинжалом подрагивала в напряжении, пытаясь вырваться из неумолимой хватки Стража. Горящий ненавистью взгляд Мэта впился в Морейн.