Проклятый род

– Лиане Гелия! Объясните, что за представление вы устроили? Вы хоть понимаете, какой опасности подвергли своих лордов?!

– А при чем здесь мои лорды?

– Глупая девчонка! Только ваша связь сохранила им жизнь и жизни их людей.

– Не понимаю.

– Конечно, ты не понимаеш-ш-шь! – гневно зашипел лорд, подходя поближе.

Глядя, как приближается злой эссин, лишь немногим уступающий вампиру в росте, я порадовалась, что в данный момент нахожусь под крылом своего защитника. Представляю, что бы темный сделал, не будь рядом Нэйлара.

– Ночью на лагерь было совершено нападение! – продолжил наступать эмиссар. – Защитный контур отключен. В твоей палатке следы крови и высшей нежити. Шейганы отравлены и не способны объяснить, что произошло. Везде разлита эманация смерти и тлена. Сначала я решил, что тебя сожрала явившаяся тварь. А так как шейганы и их люди несут за тебя ответственность, то наказанием за гибель невесты императора может быть только смерть.

– Но… – попыталась вставить я слово.

– Молчать! Не знаю, когда вы успели пройти обряд Крови, но только благодаря ему лорды почувствовали, что ты жива и в какой стороне тебя искать. Это частично спасло их от моего гнева, но не снимает ответственности за произошедшее. Я решил лично отправиться на поиски, чтобы своими глазами увидеть, что с тобой произошло и определить степень их вины. И что же я вижу? – язвительно протянул эссин.

– Что? – тупо переспросила я, мысленно переваривая полученную информацию.

– Я вижу, как ты спокойно обнимаешься с высшим вампиром, который вдоволь насосался твоей крови и теперь просто искрится от избытка магии! Причем насилием и наведенными чарами здесь и не пахнет! Все произошло по доброй воле! Мне нужно продолжать, лиане Гелия?

Последнюю фразу Кирран просто выплюнул и уставился на меня обвиняющим взглядом, подойдя вплотную. При этом одна его рука в знакомой перчатке, словно невзначай легла на эфес меча. На Оникса и вампира он даже не смотрел. Они для него не существовали. Только я.

Мне показалось или в его интонации помимо злости проскользнула нотка ревности? Вон как глаза сверкают сквозь прорезь маски. Тьма. Сталь и холод. «Бр-р! Убийственное сочетание».

– Не повышай голос на мою госпожу, темный! – раздался тягучий голос Нэйлара в образовавшейся тишине. – Ты не имеешь на это никакого права! Она не твоя собственность. Вместо того чтобы орать на девочку, лучше бы нашел предателя в своем окружении. То, что произошло этой ночью, твоя вина. Ты первый не справился со своими обязанностями. И не называй мою хозяйку лиане! Ее кровь почище твоей будет!

От такого неуважительного обращения глаза императорского советника опасно сузились. Но еще опаснее стал проснувшийся интерес. Чувственные губы исказила надменная усмешка.

– Ну надо же, – медленно протянул он. – И когда же эта бледная немочь успела стать твоей хозяйкой? Вампир, признающий над собой власть? Бред! Хватит разыгрывать предо мной комедию! Я требую ответа! Кто ты и что тебе надо от этой смертной? Согласно договору ты не имеешь права находиться на территории нашей империи.

– Думай что хочешь, – безразлично ответил Нэйлар, освобождая меня от своих объятий. Убрав за спину крылья, этот красавчик опустился на колено. Не обращая внимания на оторопевших мужчин, взял меня за руку и, не сводя с меня завораживающего взгляда, смиренно произнес: – Я раб своей госпожи! Только ее приказы имеют для меня значение.

Затем стремительно поднялся и, встав рядом, гордо расправил плечи. Крыльев больше не было. И не было больше раба. Только сильный и опасный хищник, знающий себе цену. Надменный взгляд, гордый профиль. Перемены, произошедшие на моих глазах, заставили задуматься. А не такой уж он мягкий и пушистый, как представлялся! Или тот образ был только для меня?

– Для всех остальных я Нэйлар Биррас тай Лин, высший вампир первого круга. Глава темного клана Кровавой Руки и, по положению, темный властелин детей ночи!

После того как присутствующие услышали столь громкое имя, на поляне воцарилась гробовая тишина. Стоящий чуть в стороне Оникс злобно зашипел. Сайенар в шкуре зверя утробно зарычал. Риссан и воины заметно напряглись, приготовившись к атаке. И только эссин казался островом спокойствия в надвигающейся буре, и лишь глаза выдавали его напряжение. В них заклубилась тьма, так напугавшая меня в наше первое знакомство.

– Ты лжеш-ш-шь! – прошипел он, с трудом сдерживаясь. – Нет такого клана! И нет у вампиров властелина с таким именем. Нэйлар Биррас тай Лин был убит во время великой войны много веков назад. Потеряв своего господина, дети ночи вскоре потерпели поражение и были почти стерты с лица земли. Уцелевшие остатки разрозненных кланов заперлись в горах, установив защитный барьер, отгородившись от всего мира. Даже нам, эссинам, закрыт туда вход. Только по приглашению и только в торговых целях. Мы не трогаем вампиров, они не трогают нас. И насколько мне известно, нынешний правитель носит совсем другое имя. Теперь еще раз, кто ты и что тебе нужно?

Слушая лорда Киррана, Нэйлар нахмурился.

– Так вот почему я их не слышу, – задумчиво проговорил он. Затем, словно очнувшись, он вновь спокойно посмотрел на дракона: – А ведь ты не отстанешь. Что ж… Ты прав! Я был убит. Теми, кому больше всего доверял. Теми, кого больше всего любил. Предательство брата, измена любимой, ярость и жажда мести – вот что разъедало мне душу и заставляло страдать, не найдя упокоения. Именно поэтому меня смогли поднять из небытия, превратив во ввера. Цель? Моя маленькая госпожа. Видно, она сильно кому-то мешает, раз не побрезговали прибегнуть к запретной магии. Плюс дополнительное уничтожение нескольких лордов из сильнейших кланов. И только благодаря ее смелости, а может, и глупости, вы все еще живы. Тот, кто меня призвал, хоть и обладает магией смерти, но у него низкий энергетический потенциал. Он не смог бы долго контролировать мою сущность – слишком слабая кровь.

– У Гелии нет магии! – раздался голос молчавшего до этого Риссана.

– Может, пока и нет, но зато очень сильная кровь. Тебе ли не знать об этом, хранитель? – ответил Нэйлар, с намеком в голосе.

Риссан сначала дернулся, но поняв, что вампир меня не выдаст, заметно успокоился. А вот лорд Кирран насторожился, словно хищник почуявший дичь.

– И что же с-с-сделала наша удивительная девочка? – вкрадчиво спросил темный.

– Провела обряд Ситорри.

– Что? Это невозможно! – возмутился эссин. – Выкупая твою душу, нужно что-то оставить взамен. Грань так просто не отпускает.

– И все же она смогла. Правда, для этого ей пришлось умереть.

Вот теперь и я была в шоке: «Значит, я умерла? Тогда как…»

Словно почувствовав мое смятение, Нэйлар повернул голову в мою сторону.

– Я вампир, девочка. Высший. Сильнейший из клана Кровавой Руки. Магия моей крови на многое способна.

«Ага, как будто я знаю, что это такое». Но, видимо, другие знали и поэтому посмотрели на Нэйлара совсем другими глазами.

Во время рассказа древнего рысь стал осторожно подкрадываться ко мне. Нэйлар только кинул на него косой взгляд, но ничего не сказал. Не дойдя до нас пары шагов, Сайенар лег на землю и, положив голову на лапы, уставился на меня вопросительно-виноватым взглядом сиреневых глаз. Будучи уверенной, что зверь меня не тронет, я, недолго думая, устремилась к нему. Встав на колени, с вожделением запустила руки в густой мягкий мех. Почесывая за ушами, гладя довольную морду, я продолжала прислушиваться к словам вампира. Кошак тоже, хоть и сопел от удовольствия, но бдительности не терял. Чуткие ушки с черными кисточками так и прядали, фиксируя все, что происходит рядом. Через минуту к нашей компании присоединился и Риссан. Он просто встал рядом и тихо прошептал:

– Ты заставила нас поволноваться, Гелия.

– Простите, что доставила столько неприятностей, – прошептала я в ответ, опуская виновато глаза. – Я не хотела, вернее, это от меня не зависело. Так получилось.


– Знаю. Только это мы должны просить у тебя прощения. Трудно это признавать, но как шейганы мы оказались не на высоте. Теперь у тебя еще один хранитель, и он самый сильный из нас. – Сказав это, дракон в напряжении сжал кулаки.

– Рис, а где Эгран? – вдруг вспомнила я. – Его нет со мной.

– Не волнуйся, клинок в лагере. Я положил его в твои вещи.

– И он позволил?

– Позволил. Правда, пришлось дать обещание, что вернем тебя целой и невредимой, – усмехнулся лорд.

– Рис?

– Да.

– Я не хотела тебя обидеть. Я правда тогда не знала, да и сейчас мало что понимаю, но если это будет зависеть от меня, я помогу вернуть вам крылья, обещаю.

После моих слов дракон резко вскинул голову и уставился на меня взглядом, полным надежды. Но потом его глаза потухли, и он тихо произнес:

– Глупый детеныш-ш! Такой х-х-хрупкий и такой наивный. Сначала вырас-с-сти. И не взваливай на свои плечи судьбу мира. Ты женщина, твое предназначение – свить гнездо и взрастить птенцов. – Затем еще раз окинул меня задумчивым взглядом. – Знаешь, а ты изменилась. И глаза у тебя красивые. Не могу дождаться, когда увижу твое истинное обличье. Моя ракшшан обещает стать настоящей красавицей. – Затем хитро прищурился и насмешливо проговорил: – А вот белый цвет тебе не идет! И платья такие давно никто не носит. Как ты вообще согласилась надеть этот кошмар? Думаю, цвета моего клана тебе больше понравятся.

Что это с ним? Шутит? Дракон и юмор вещь несовместимая. Про глаза я вообще ничего не поняла. Намеки на гнездо и птенцов меня насторожили. Когда мужчина об этом говорил, его голос был слишком напряжен и серьезен.

Увидев мой недоумевающий взгляд, дракон хмыкнул и отвернулся. А вот рысь возмущенно заворчал:

– Не слушай его, котенок, – раздался знакомый голос. – Ты будешь великолепно смотреться в серебре. М-м-м! Белое и серебро, мое любимое сочетание. – Легкая рябь, и вот я уже сижу на коленях у Сайенара, к моему удивлению, совершенно одетому. Он словно перетек из одной формы в другую. Я так и замерла, приоткрыв рот в немом изумлении, глядя в смеющиеся сапфировые глаза. – Гелия, закрой рот. Девушке неприлично так пялиться на мужчину. Это может быть расценено как приглашение.

«Вот язва!»

– Котиком ты мне нравился больше, – проворчала я, вставая на ноги. – Та-акой лапа! Мягкий, пушистый и, главное, разговаривать не умеешь.

От такого определения своей боевой ипостаси лорд немного завис. А я, делая вид, что ничего не замечаю, подошла к своему малышу. Не знаю почему, но Оникс был обижен и раздражен. Он стоял, нервно переминаясь с ноги на ногу и постоянно косясь в сторону вампира и эссина. При моем приближении настороженно взглянул в мои глаза, словно опасаясь увидеть в них разочарование. И столько тоски было в его антрацитах, столько надежды!

– Ну, что ты? Успокойся, все хорошо, – тихо проговорила я, обхватив айрина за гибкую шею. – Я тебе уже говорила: неважно, кто ты, главное, что я к тебе чувствую. Ты мой друг, ты мое сердце. Мой теплый лучик. Никто не сможет разорвать узы, связавшие нас. Я чувствую свет в твоей тьме. Он так ярок, что согревает мою душу, наполняя теплом. Ты – мой хранитель. – А затем, разжав объятия, улыбнулась и проговорила: – У меня уже есть дракон, оборотень, вампир, так что от демона тоже не откажусь. И не надейся! Еще жалеть будешь, что связался с такой непутевой принцессой. Ты ведь тоже знаешь, кто я?

Оникс стоял и внимательно слушал, постепенно успокаиваясь. От него пришла волна благодарности, тепла и заботы. В конце моих слов зверь фыркнул, словно усмехаясь, и потерся о мое лицо своей щекой в знак согласия.

А что это все затихли? Надеюсь, последняя фраза не дошла до чутких ушей лорда Киррана. Да вроде бы нет, далеко стоит. А вот вампир уже рядом.

– Какая идиллия, – насмешливо проговорил Нэйлар. – Ладно, Шерриссар, не нервничай. Малышка тебя приняла, поэтому никто не имеет права вставать между вами. – Затем он строго взглянул на каждого из моих хранителей. – Не нужно столько эмоций. Раз уж так вышло, придется смириться друг с другом. Нам еще очень долго сосуществовать вместе. Можно сказать, целую вечность. А вот чей дом будет первым, решать только нашей девочке.

После этих слов в воздухе повисло заметное напряжение.

– Нэйлар, о каком решении ты говоришь? Я чего-то не понимаю? При чем здесь вечность, какие дома?

– Подрастешь, узнаешь, – усмехнулся он, щелкнув меня по носу, как ребенка.

Понаблюдав за сменой моих эмоций – от недоумения до злости – вампир без предупреждения подхватил меня на руки и одним движением усадил на спину замершего айрина. Оникс тут же выпустил жгуты и крепко притянул к своему телу.

– Возвращайтесь в лагерь, – скомандовал Нэйлар. – Я вас догоню. Мне нужно кое-что забрать из своего склепа. За госпожу головой отвечаете, – сказав это, вампир раскрыл свои огромные крылья и, не обращая внимания на возмущенных такой бесцеремонностью лордов, взмыл ввысь.

«Лети, лети, птичка, – подумала я, провожая вампира задумчивым взглядом. – Вот соберемся все вместе, и я задам вам парочку вопросов. Что-то происходит вокруг меня, и это что-то мне совсем не нравится. Я, может, и наивная, но далеко не дура и дважды два вполне могу сложить».

Пока ехали, темный эссин подверг меня тщательному допросу. Его интересовало все, даже самые мелкие детали. Я рассказала то, что смогла вспомнить, утаив лишь некоторые моменты, касающиеся моей личности. Поэтому, после общения с лордом, была выжата словно лимон. Настроение упало ниже плинтуса. Наверное, сказывались прошедшая ночь, зверский голод и неудобная одежда. Из-за того, что я ехала верхом в платье, некоторые любопытные с удовольствием пялились на мои обнаженные до колен ноги. Нелестные комментарии только подлили масла в огонь.

Так что ничего удивительного, что, когда мы, наконец, въехали в лагерь, я была раздражена и взвинчена. Встречающиеся на нашем пути воины поспешно расступались, провожая меня обвиняющими взглядами. Но больше всего ранило презрение и осуждение в глазах оборотней и драконов. Ведь это из-за меня они чуть не лишились своих жизней и своих лордов. И пусть в этом не было моей вины, их можно было понять: я для них чужая, непонятная иномирянка, создающая проблемы одним своим присутствием.

Первое, что я сделала, оказавшись в предоставленной мне палатке, это поела и переоделась. Поздоровалась с Эграном. Затем легла на тюфяк, закинув руку за голову, и задумалась. Лорды ушли по своим делам, решив, что я нуждаюсь в отдыхе. Поэтому меня никто не беспокоил. Спать не хотелось. В крови бурлил адреналин и раздражение. Раздражение на то, что все воспринимают меня как глупого детеныша, на свои странные эмоции. А особенно на то, что я совсем ничего не понимаю.

Почему все так стремятся стать кровниками юной лайферри? Что это им даст, кроме моих мифических способностей? (С тем, что я не совсем человек, я уже начала потихоньку смиряться.) Лорда Киррана я боюсь. Нэйлар загадочная личность. Риссан и Сайенар, сначала такие холодные, как айсберги, теперь носятся со мной как курица с яйцом. С Ониксом у меня вообще странная связь. И это непонятное напряжение между мужчинами… Ревность? Бред!

А ведь меня к ним тянет. Причем ко всем сразу. Более того, каждый занял свое место в моем сердце и душе. Теплый и родной Сайенар. Холодный и расчетливый Риссан. Оникс, мой темный демон. Завораживающе прекрасный Нэйлар. Мне они все нравятся. И это отнюдь не сестринские чувства. Даже эссин…

«Нет! Да что же это со мной происходит?» – схватившись за виски, я вскочила на ноги и глухо застонала. Разболелась голова, раздражение и непонятное чувство давления усилилось. Захотелось на воздух, убежать подальше от всех и никого не видеть! Внезапно низ живота пронзила тянущая, острая боль. Скрутило так, что я, задыхаясь, упала на колени и уперлась руками в пол. По ногам потекло что-то липкое и теплое. Увидев, что это, грустно улыбнулась.

«Поздравляю, Гелия, – сказала я сама себе, – ты наконец-то стала девушкой. Вот тебе и ответ на вопрос. Это банальное пмс. Гормоны шалят. Отсюда и перепады настроения, и все остальное…»



Кирран

Эссин сидел в своем шатре, сняв надоевшую маску. Вальяжно развалившись в кресле, он крутил в руках недопитый бокал красного вина. Черный халат, расшитый серебряными драконами, был распахнут на груди, а длинные смоляные волосы спускались ниже плеч, падая на обнаженную грудь тугими блестящими локонами.

Напротив, в таком же кресле сидел Аласт. Друг детства, соратник и начальник императорской стражи. Черный дракон мог доверять только черному дракону.

– Скажи, Аласт, – проговорил Кирран, задумчиво любуясь бликами света в хрустальном бокале от горящих свечей. – Ты веришь в возращение лайферри?