С тобой? Никогда!

– Рассказал им, что спал с ней?

– Ну… – Тим откинулся на подушку. – Вообще-то, мы с ней того не этого… Просто пацаны спросили: было? Я и не стал их разубеждать, а девчонка взбесилась.

– Так у вас не было?

– Не срослось у нас, короче. Некогда мне было с ней носиться, уговаривать.

– Значит, за дело получил.

– Ой, Дашка, кончай меня жизни учить, ладно?

Я вздохнула.

– Ладно. – Я поднялась с кровати. – Одевайся, а я сварю кофе. Пора ехать в клуб.

– Злишься? – раздалось за спиной.

– На тебя? Знаю, что бесполезно.

– Не злись, Колбаса! Лучше меня у тебя все равно никого не будет!

Выпив кофе, этот гад принимал душ, брился, затем одевался, испытывая мое терпение, а когда я готова уже была придушить его собственными руками, он спокойно спустился и сел в машину. Путь до клуба занял минут пятнадцать. Тим сразу поднялся к себе в кабинет, а я пошла в ресторан поздороваться с Ариной.

Не знаю, что вдруг заставило меня остановиться у окна, может, шестое чувство, а может, утробный, как рычание зверя, звук мотора. Я увидела, как кто-то на блестящем черном Ducati паркуется возле ресторана.

Их было двое: мужчина в кожаной куртке и джинсах и девушка, крепко держащаяся сзади за его талию. Оба в шлемах. Как только мотоцикл остановился, она отпустила руки и спрыгнула – легонько, как перышко, и грациозно, как пантера. Поправила красную куртку, сняла шлем и взбила пальцами платиновые волосы.

Я ей позавидовала. Мне бы тоже хотелось прокатиться по городу, держась за уверенного водителя, бесстрашно направляющего мотоцикл в поток машин и прибавляющего скорость. Держаться руками за натянутые мышцы на его крепком животе и ощущать ладонями тепло его кожи. Странные мысли.

Мужчина снял шлем. И в этот момент внутри меня что-то оборвалось. Я физически ощутила, как моя грудная клетка сплющилась, не в силах вместить отчаянно бьющееся сердце. Стояла, наблюдая за каждым его шагом, невольно залюбовалась уверенной походкой, широкими плечами, темными глазами и мужественным подбородком. Я скучала по нему все это время.

И ничего не закончилось в тот момент, когда мы перестали дышать одним воздухом. Да и сердце все помнило, и теперь эти воспоминания, нахлынув, едва не сбили меня с ног.





20




И тут он повернулся к зданию. Поворот головы, быстрый взгляд – и я уже лежала на полу, боясь попасться ему на глаза. Буквально рухнула вниз и приземлилась на задницу.

– Дашка, все хорошо? – спросила Арина, выглянувшая на шум из кухни.

– Нет! Стой! – заорала я, опасаясь, что она сделает еще один шаг и посмотрит в окно. – Стой где стоишь. Не подходи!

Мы замерли. Я не двигалась. Казалось, если встану и посмотрю в окно, непременно столкнусь с ним взглядом.

– Даш, – прошептала Арина, – что случилось-то?

– Быстро! – Я махнула ей, показывая, чтобы она вернулась в кухню. Поднялась с пола, перевернулась и поползла на коленях к двери. – Уходим! Прячемся! Сейчас он будет здесь!

Подруга послушно сделала пару шагов назад и придержала для меня дверь.

– Кто? – спросила она.

Я вползла внутрь, закрыла дверь и привалилась к стене.

– Он…

Отдышаться никак не получалось.

– Кто? Санинспектор? – Арина с ужасом схватилась за сердце.

– Хуже! – Я с трудом поднялась на ноги и отряхнулась. – Он! – Я приложила палец к губам, призывая ее к тишине.

Подруга смотрела на меня. Потом она воздела глаза к потолку и с придыханием переспросила:

– Он?

– Ты что! – разозлилась я. – Не заявится же сам Господь Бог в наш ресторан, правда?


– Ух, а я уже подумала… – Арина выдохнула. – Аж от сердца отлегло. Если не Всевышний и не санинспектор, то кого еще бояться?

Я подбежала к двери, ведущей в зал, и припала к небольшому окошечку.

– Точно он… – прошептала я, теряя равновесие. Беспомощно опустилась на стул. – Он… Там… Мне нужно воды. Срочно. И свежего воздуха… Воздуха не хватает. Боже, а есть шоколадное пирожное?

– Да.

– Давай два. Нет! Лучше сразу три!

Арина на цыпочках пробралась к двери и прижалась носом к окошечку:

– О боже мой, – машинально поправляя фартук, произнесла она. – Милая, если это тот, о ком я подумала, то тебе понадобится целый шоколадный торт!

– Нет! – Я встала. – Все! Я спокойна. – Откинула волосы с лица. – Подумаешь, пришел в ресторан. Что такого? Мне не о чем беспокоиться. Я-то тут при чем?

– Подруга, ты бы присела. – Отступив от двери, Арина с жалостью взглянула на меня. – Ходишь из угла в угол…

– Правда?! – спохватилась я, стараясь взять себя в руки.

– Не волнуйся ты так! – Она похлопала меня по плечу и обернулась к поварам: – Что стоим? Каждый занимается своим делом! Работаем!

На кухне снова загремели ножи и кастрюли.

– Арин, что со мной? – Мне хотелось съежиться. – Почему я так волнуюсь? Мне же должно быть все равно? – Вцепившись в нее, я затараторила вполголоса: – Да мы с ним даже не увидимся. Я здесь, он там. И он вообще не один. С девицей. Но он там, и меня трясет! Это же Ярик… Арин, Арин, скажи, что это просто комплексы? А? Мои детские комплексы? Да?

– Соберись, или я тебя сейчас ударю, – спокойно сказала подруга. Надо сказать, это подействовало отрезвляюще – ручищи у нее о-го-го. – Просто выдохни и успокойся. Ты здесь, он там. Даже если вам придется увидеться, просто достанешь из закромов сознания эту мерзкую стерву, которой ты частенько последнее время бываешь, улыбнешься ему и удалишься, красиво виляя тощим задом.

– Да, – как на сеансе у гипнотизера кивнула я, – да.

– Это он должен переживать, что потерял такую девушку, как ты.

– Верно, – приосанилась я и улыбнулась. – У меня просто случилось минутное помешательство. Теперь все в порядке.

В этот момент в кухню вошла официантка.

– Заказ! – Она протянула Арине листок.

– Бараньи ребрышки в остром соусе… – Подруга пробежала глазами по бумажке. – Так. Хм. Угу. Каре ягненка, салат. – Подняла на меня взгляд. – Прекрасно! Накормим твоего подлеца по высшему разряду.

– Он не мой! – поспешила уточнить я.

– Прекрасно, – повторила Арина. Отошла, дала указания своей команде, а затем обернулась ко мне: – У тебя двадцать минут, чтобы решить, класть пурген в тарелку его потаскушке или нет!

– А-ри-на… – Краснея под взглядами сотрудников, я пригрозила ей кулаком.

Я отошла к столу, где уже стояло шоколадное пирожное. К черту фигуру! Происходило немыслимое! То, чего я так боялась. Я увидела его, когда уже почти забыла, когда полностью выбросила из головы, когда даже не помнила, кто он такой…

Нет, да кому я вру?

Могла бы сказать, что не думала о нем все эти годы. Но это было бы неправдой. Я следила за судьбой Ярика. Вроде и не хотела и любопытство больше не одолевало, но вести о нем сами нашли меня однажды. Еще год назад, в одном из ресторанов в центре.

Мы собрались компанией что-то отпраздновать. Было весело, пока я не заметила за соседним столиком знакомое лицо – Янка Логунова. Такая же худая и рыжая, только старше и выше. Она сидела в компании какого-то толстого и лысого дядечки, тот был лет на тридцать ее старше. Совсем юная, она смотрелась рядом с ним дочерью или даже внучкой.

Мы обменялись короткими взглядами, и я отвернулась. Даже здороваться с тем, кто унижал меня в школе, не особо хотелось. А потом я вышла в туалет и услышала странные звуки. Я заглянула – может, помощь нужна. Это была Янка. Склонившись над унитазом, она вызывала у себя рвоту. Я спросила, не нужна ли помощь.

– Ты предлагаешь помощь мне? – удивилась она и, шатаясь, вышла наружу. Включила воду и попила с ладоней.

– Да. Тебе плохо? – поинтересовалась я.

Она одарила меня таким взглядом… Ну, знаете, вроде как ожидала подвоха. И тогда я поняла: Яна была абсолютно трезва, но фактически обессилела после рвоты, которую вызвала специально.

Наш с ней разговор был коротким. Она похвасталась, что скоро станет моделью, а потом рассказала про Ярика. Как бы невзначай. Но я знаю – хотела сделать мне больно.

– Известным стал. Представляешь? Выступили со своей группой на музыкальном фестивале в Адлере – и завертелось. – Она накрасила губы. – Я пыталась с ним связаться. Но он меня отшил. Зазнался, с кем не бывает. Поклонниц у него теперь вагоны и две маленькие тележки. Но я вот что думаю, – Янка ухмыльнулась со знанием дела, – гей он, твой Ярик. Разве может нормальный мужик на меня не отреагировать? Точно гей. Зря ты по нему тогда убивалась.

Она закинула в рот мятную жвачку и ушла, виляя костлявым задом.

А я, вернувшись домой, полезла в Интернет. Начала с музыкального фестиваля, там были тысячи фотографий и даже видео. «The Diverse»[1] – вот как называлась группа. Четыре парня и солистка. Леся. Девушка-огонь. Я, просматривая видео, не могла оторвать от нее взгляда. Вызывающе сексуальная, пластичная, эпатажная блондинка с завораживающим голосом, слушая который, я ощущала, как с меня заживо сдирают кожу, как проникают глубоко внутрь и раскалывают сердце.

Виртуоз Ярик, энергичный Ник, дерзкий Майк, заводной Боря и их фронтвумен – сладкоголосая тигрица Леся. Вместе они были уникальным коллективом, создающим свежие и яркие хиты, которые понравились бы любому. Их не могли не заметить, их не могли не полюбить. Они были обречены на успех. Молодые, амбициозные, смелые, весь последний год группа записывала дебютный альбом, выход которого ожидали их многочисленные поклонники.

Я порадовалась за Ярослава. Правда! Наконец-то он занимается любимым делом. Добился многого, а впереди у него была еще куча побед. И все-таки он изменился. По сравнению с видеозаписями годичной давности с фестиваля, где он казался немного отстраненным и немногословным юношей, стоящим в тени своих друзей, до этого мужчины, который привез свою спутницу в ресторан на крутом байке.

Да, пропасть между нами теперь ощущалась еще острее. А самое неприятное в этой ситуации, что только существование этого человека заставляло меня задумываться, счастлива ли я, ведь без него все было прекрасно. А сегодня я уже и не знала, что хуже: то, что мы больше не дружим, или то, что мои чувства все еще живы, а он здесь с другой.