Сексуальный дерзкий парень

– Я… думаю, да.

– Я тебе не верю. – Он улыбается, но улыбка у него восхитительно зловещая. – Покажи мне.

Я опускаю дрожащую руку вниз, залезаю себе в трусики. Я вся мокрая. Неприлично, бесстыдно мокрая. Не думая, механически, я поглаживаю себя, а он смотрит, и глаза его темнеют.

– Дай мне попробовать.

От этих слов у меня внутри что-то взрывается, и я издаю стон, медленно вытаскивая руку. Он смотрит, как я это делаю, смотрит, как она совершает свой путь от моих трусиков к его рту, – и влага видна на пальцах в тусклом свете фонарей.

Я касаюсь его губ, он приоткрывает их, и я засовываю два пальца ему в рот. Его язык теплый и нежный, он кружит вокруг моих пальцев, и это пытка, потому что я так хочу, чтобы его губы и язык сейчас находились у меня между ног, и он знает это. Он хватает меня за запястье, так что я не могу убрать руку, и сосет кончики моих пальцев, лижет их, как будто это мой клитор, дразнит меня, пока мое тело не начинает гореть адским огнем. Мне даже больно, но это боль – смешанная с наслаждением от предвкушения.

– Еще.

Я всхлипываю, не желая снова чувствовать прикосновения пальцев к набухшей плоти без облегчения. Не могу даже вспомнить, когда я так сильно хотела секса. Это невозможно, но я возбуждаюсь еще больше. В этот раз он позволяет моим пальцам задержаться чуть дольше, достаточно для того, чтобы я почувствовала, как приближается оргазм, как сильно мое тело его жаждет.

– Стоп, – резко говорит он, сам тянется к моей руке и вытаскивает ее. Облизывает каждый палец по очереди, не сводя с меня глаз.

– Залезай на стол.

Я обхожу его, отодвигаю тарелку в сторону и забираюсь на обеденный стол, сажусь напротив него так, что его бедра соприкасаются с моими.

– Ляг на спину, – командует он.

Я делаю то, что он велит, коротко и часто дышу, когда его руки пробегают по моим ногам вверх и обратно, а потом он берет в руки мои блестящие черные туфли на высоченной шпильке. Кладет мои ноги себе на бедра, подается вперед и целует меня под коленом. Я чувствую подошвами ступней мягкую, теплую ткань его брюк, кожей чувствую его дыхание вдоль своих ног от коленей и вверх по бедрам. Его мягкие волосы щекочут мою кожу, руки обвиваются вокруг моих щиколоток, фиксируя ноги.

Я чувствую все, я как будто вся состою из желания. Оно горячее и текучее, оно наполняет меня всю и испытывает мое терпение. Мое тело кричит: «Трогай меня!» Я извиваюсь на столе, и Ансель обездвиживает меня, положив ладонь мне на живот.

– Лежи тихо. – Он выдыхает долгую струю воздуха мне прямо между ног.

– Пожалуйста, – задыхаюсь я. Мне нравится эта его сторона, я хочу еще, хочу этой провокационной резкости в его голосе, но у меня больше нет сил терпеть. Я никак не могу решить, чего мне хочется больше – пытаться отсрочить удовольствие или получить его как можно скорее.

– Пожалуйста – что? – Он целует нежную кожу прямо там, где проходит кромка моих трусиков. – Пожалуйста «наградите меня за то, что я такая хорошая горничная»?

Я открываю рот, но из него вылетает только низкий, умоляющий стон, когда Ансель носом отводит в сторону ткань трусиков и целует меня там, прикусывает, надавливает и скользит губами по половым губам, лобку, бедрам.

– Или «пожалуйста, накажите меня за то, что я была так неаккуратна и оставила отпечатки своих ладоней на вашем окне»?

И то и другое. Да. Пожалуйста.

Я немыслимо мокрая, я истекаю, мои бедра ходят ходуном, тихие стоны клокочут в горле каждый раз, когда я чувствую его горячее дыхание на своей коже.

– Пожалуйста, – умоляю я. – Я хочу, чтобы ты взял меня ртом.

Подцепив мои насквозь промокшие трусики пальцем, он оттягивает их в сторону и лижет меня длинным, сильным языком. Я задыхаюсь и выгибаюсь ему навстречу.

Он открывает рот, сосет, сосет и…

О господи

Господи

Господи.

Как хорошо…

…вылизывает меня, вводит в меня пальцы, аккуратно вращая ими. Он с негромким рычанием вынимает пальцы и командует:

– Смотри на меня, – и следующие пять слов произносит прямо в нежную кожу моего клитора: – Смотри, как я целую тебя.

Этот приказ в общем-то и не нужен, потому что я все равно не смогла бы отвести глаз от того, что он делает с моим телом, даже если бы и захотела.

– Ты на вкус как океан, – стонет он, посасывая, проникая в меня губами и языком. Ощущения такие сильные, что их нельзя назвать просто наслаждением. Это нечто большее, то, что уносит прочь все мои сомнения и комплексы, дает мне силы и храбрость подняться на локте, схватить его свободной рукой за волосы и нежно направлять его, вращая бедрами.

Кажется невероятным, что ощущения могут быть еще сильнее, но когда он понимает, что я уже близка к оргазму, он начинает стонать в меня, дополнительно стимулируя вибрациями своего голоса, одновременно вращая двумя пальцами и влажным языком водя вокруг, вокруг, вокруг… еще, и еще, и еще…

Я замираю на мгновение, а потом содрогаюсь, плыву, дрожу от сладостных спазмов, которые так приятны, что находятся на грани, разделяющей наслаждение и боль. Оргазм настолько сильный, что мои ноги пытаются схлопнуться, сжаться, а бедра выгибаются аркой на столе. Но Ансель не дает мне этого сделать, лаская пальцами меня между ног, пока я задыхаюсь, извиваюсь, кричу, и силюсь сесть, чтобы загнать его в себя.

Он встает на ноги, вытирая рот рукой.

– Вот так ты звучишь, когда кончаешь.

Волосы у него взъерошены от моих рук, губы слегка опухли от того, что он сосал меня так сильно.


– Я отведу тебя в постель, – говорит он, отбрасывая стул в сторону. Он просовывает под меня одну руку и помогает мне встать со стола на трясущиеся ноги. По пути в спальню он стягивает с себя галстук, расстегивает рубашку, сбрасывает ботинки. К тому времени как мы оказываемся в его комнате, он уже успевает спустить брюки и жестом велит мне сесть на край кровати.

Два шага – и он стоит передо мной, обхватив рукой основание члена, который дает мне с коротким: «Соси!»

Я щелкаю зубами от нетерпения, так сильно я хочу его. Подушка, на которой я сплю каждую ночь, не имеет ничего общего с его настоящим запахом. Свежий пот, и трава, и морская вода – его запах можно есть. Невозможно описать, какой он на ощупь, когда я беру его в руки: он как сталь в моей ладони, его тело напряжено так сильно, что я просто не знаю, сколько еще он сможет выдержать.

Я облизываю его, затем еще, вокруг, и вверх, и вниз, по всей длине, пока он не становится скользким и не входит с легкостью мне в рот. Я дрожу, меня возбуждает его свежий вкус и то, как он двигается во мне. Никогда раньше он не выглядел таким сильным, никогда не была такой властной его рука, скользнувшая мне в волосы и направляющая меня сначала осторожно, а потом с силой, чтобы он мог проникнуть глубже, с хриплым стоном. Молча, он сжимает мою голову, позволяя мне ласкать его, лишь время от времени делает глубокие толчки. Мои жадные, ненасытные губы как будто пытаются его съесть, и я действительно пожираю его. Мне никогда раньше не нравилось делать это, а с ним нравится, мне нравятся вкус его большого твердого члена и нежная кожа, натянутая на набухшей головке. Я вращаю языком вокруг нее, сосу, желая большего.

Он издает хриплый животный стон, потом вынимает из меня член и обхватывает его рукой:

– Раздевайся.

Я встаю на дрожащие ноги, снимаю чулки, расстегиваю юбку, снимаю бюстье и, наконец, трусики. Он смотрит на меня, глаза у него темные и нетерпеливые, и командует:

– Allonge-toi! – указывает подбородком на постель и переводит на английский: – Ляг на спину.

Я укладываюсь на постель, глаза мои широко раскрыты, я не отрываю от него взгляд, развожу ноги. Я хочу почувствовать его. Именно его. Прямо сейчас. И я вижу по его глазам, что он понимает: я дам ему все, абсолютно все, чего он захочет. Он подается вперед, кладет руку мне на бедро и входит в меня одним сильным, длинным толчком.

Из меня выходит весь воздух, и несколько долгих секунд я не могу вернуть его обратно. Я пытаюсь вспомнить, как это, дышать, то есть набирать и выпускать из себя воздух, пытаюсь напомнить себе, что его член, конечно, не выталкивает из меня весь воздух, что это так просто кажется. Я и забыла, каково это – ощущать его внутри себя таким, как сейчас: уверенным, командующим. Я чувствую его тепло, между нами больше нет ничего лишнего, и он забирает мой воздух, мои мысли, мой рассудок.

Он не двигается целую вечность, просто смотрит вниз, глазами исследуя каждый дюйм моего тела, который доступен сейчас его взгляду. Он так напряжен, что, кажется, это доставляет ему дискомфорт, и я вижу, как дрожат его руки, вцепившиеся в простыни по обеим сторонам от моей головы.

– Так тебе нужно напомнить? – шепчет он.

Я отчаянно киваю, обнимая его руками и невольно двигая бедрами, сгорая от желания. Он вытягивает член так медленно, что я вцепляюсь ногтями ему в спину, даже не понимая, что делаю. Он шипит и снова с низким стоном толчком входит обратно.

И снова начинает обратное движение, а потом опять вперед, сильными и резкими толчками, почти грубо. Он как будто наказывает меня за следы пальцев, наказывает нас за ту дистанцию, которая между нами возникла. Наказывает меня за то, что я забыла, каким бывает наш секс, что лучше этого нет ничего. Он ложится на меня, его кожа соприкасается с моей там, где мне это нужно, пот выступает у него на лбу и на гладкой груди. Я прижимаюсь к нему, покрываю поцелуями его ключицу, шею, прижимаю его голову к себе, чтобы почувствовать, как он стонет от наслаждения под моими зубами, губами, языком.

Мои бедра дрожат, я чувствую, что разрядка уже близко, и мне нужно еще больше его, еще глубже, мои пальцы отчаянно вцепляются в его бедра, с губ слетают мольбы и неразборчивые слова. Огонь растекается по моему телу, внутри все завязывается в узел, все туже и туже, и наконец невыносимое наслаждение взрывается и вырывается наружу с громким криком, и я выгибаюсь на постели, снова и снова выкрикивая его имя.

Он приподнимается на руках и смотрит, как я разламываюсь на кусочки под ним, и даже в тумане собственного оргазма я вижу, как он двигается, сильными и глубокими толчками; звук, с которым соприкасаются наши тела, сводит меня с ума, и я вдруг понимаю с огромным изумлением, что вот-вот кончу снова.

– Аааааа! – кричу я. – Я…

– Покажи мне, – приказывает он, засовывая руку между нами и лаская мой клитор легкими, кругообразными движениями.

И я снова выгибаюсь ему навстречу, мое тело корчится в следующем оргазме, таком сильном, что я на время теряю зрение.

Шея Анселя напрягается и выпрямляется, зубы сжаты, глаза сужены. Он цедит сквозь зубы: «Черт», и его бедра в бешеном ритме стучат по моим. Он содрогается, и я чувствую, как он изливается в меня, как вздрагивает под моими руками.

Я легко выдыхаю, обвиваю ногами его бедра, когда он начинает выходить из меня.

– Нет, – говорю я ему в шею. – Останься.

Он наклоняется, лаская ртом мою грудь, посасывая сосок, проводит языком по моей шее к подбородку, а его бедра медленно двигаются внутри меня вперед и назад. Он, кажется, не насытился, и хотя я точно знаю, что он кончил, у меня нет ощущения, что это все. Его губы находят мои, и я снова пропадаю, снова исчезаю во влажной сладости его языка, растворяюсь под его тяжестью в его плавных движениях вперед и назад. Через несколько секунд его расслабленное тело снова наливается силой, я чувствую, как его член внутри меня восстает, оживает, становится твердым.

В этот раз все происходит медленно и плавно, и он целует меня каждую секунду, глубоко и страстно, позволяя мне слышать его агонию, и наш одновременный оргазм так силен, что я теряю рассудок.





* * *


ОН СКАТЫВАЕТСЯ с меня с облегченным стоном. Я сворачиваюсь калачиком около него, мое сердце все еще громко стучит, кожа влажная от пота.

– Ах, – шепчет он, целуя меня в макушку. – А вот и она.

Я целую его шею, языком заползаю в ложбинку, где соль его пота смешалась с моей.

– Спасибо тебе за это, – говорит он. – Мне понравилось то, что ты сегодня сделала вечером.

Я глажу рукой его живот, провожу по груди, закрываю глаза и прошу:

– Расскажи мне об окне.

Он застывает на секунду рядом со мной, потом тяжело вздыхает:

– Это, возможно, сложно понять.

– Я никуда не спешу, – отвечаю, улыбаясь в темноту.

Его губы прижимаются к моему виску, потом он произносит: