Согласие на брак

– Я делаю это ради Кейт и Марти! – закричала Эми. – Неужели ты не понимаешь?
– Эми, "Отвергших себя сердец…" – вполголоса проронил он. – Неужели ты так быстро забыла эти слова?
– Мое сердце не камень. – Она высвободила руку. – Да, я забыла эти слова. И тебе советую забыть. Потому что обращать их ко мне несправедливо.
– Если ты не избавишься от своей привязанности к прошлому, у тебя не будет будущего ни с кем, – решительно заявил он.
– Все, о чем я тебя прошу, это не говорить дяде Джифу. Ричард, – она умоляюще заломила руки, – не надо ничего усложнять. Мне и так придется выдумывать какой-нибудь благовидный предлог, чтобы объяснить ему, зачем мне понадобилось тащиться на побережье в это время года.
По губам его скользнула улыбка.
– Да уж, начало марта никак не назовешь пиком туристического сезона. Но, может быть, вместо того чтобы откровенно лгать, просто сказать ему правду, но не всю?
– Не всю правду? – Эми склонила голову набок и недоверчиво посмотрела на него.
– Ты же обожаешь снимать на видео, так почему бы не сказать ему, что ты хочешь посетить места, где служил Кип, чтобы снять небольшой фильм и отправить его в Америку для Кейт и Марти?
Эми просияла.
– Ричард, ты прелесть.
– Рад стараться. – Он улыбнулся обезоруживающей улыбкой. – Хотя мне это и нелегко дается.
Они миновали небольшой, расположенный со стороны кухни садик и вышли во двор.
– Наверное, от Хаттона мне придется ехать поездом, – сказала Эми.
– Поездом! – Ричард остановился как вкопанный. – Ну и ну! Скажи на милость, зачем тебе тащиться поездом?
– Затем, что у меня нет машины, – терпеливо пояснила она, – а пешком двести миль мне не преодолеть.
– У меня есть идея, – сказал он. Эми прыснула со смеху.
– Сегодня идеи прямо-таки фонтанируют из тебя.
– Я серьезно. Это лучшее, что пришло мне в голову на этой неделе.
– Так поделитесь, мистер Боден.
– Я отвезу тебя сам. У меня-то, слава богу, есть колеса.
– Но тебе же надо быть на карьере.
– У меня толковый управляющий. Ее глаза радостно загорелись.
– Так ты серьезно? В самом деле, Ричард? Ричард торжественно осенил себя крестом.
– Конечно, серьезно, моя маленькая американка. Эми уже занимала сугубо практическая сторона дела.
– А где мы остановимся?
– Снимем комнату в отеле. Она вскинула брови.
– Две комнаты.
– Хорошо, две комнаты.
– И на разных этажах.
– Черт побери, что за несносная женщина. Ты, должно быть, нарочно испытываешь мое терпение.
– Нет, я тебе доверяю, честное слово. – Эми повернулась и заглянула ему в глаза.
– Правда? – удивился он.
– Угу.
– Знаешь, Эми Уэлдон, твои слова ко многому меня обязывают. Теперь мне будет вдвойне сложнее проявить себя хамом.
– Хам – это старомодное слово. Скажи лучше, негодяем или мерзавцем. Словом, если мы договорились насчет двух комнат, считай, что твое предложение принято.
– Черт возьми, – пробормотал он, – как мне, однако, повезло!
– Черт возьми, – передразнила она его, – а мне-то как повезло: связалась с сумасшедшим.
 
ГЛАВА 12
Погожим весенним утром Ричард заехал в Уайдейл, чтобы забрать Эми; им предстояла длинная дорога до Норфолка. В семь часов утра шоссе было относительно свободным. Позже на нем должны были появиться тяжелые грузовики, груженные камнем из дербиширских карьеров. Часть этих грузовиков принадлежала самому Ричарду Бодену.
– А ты уверен, что они без тебя справятся? – спросила Эми, устраиваясь рядом с Ричардом в его "лендровере". Глаза ее возбужденно горели; она была полна уверенности, что эта поездка окажется не напрасной и ей удастся наконец выйти на след таинственной Китти.
Ричард усмехнулся.
– Не остановится же карьер просто потому, что меня там нет. К тому же я давно заслужил отпуск.
Эми промолчала и принялась наблюдать за дорогой, которая шла в гору, взбираясь к одной из самых высоких точек в окрестностях Уайдейла. Эми неизменно поражала величественная картина Тернового перевала, но она, в отличие от Джона Грэма, не испытывала перед ним страха. В тот день тумана почти не было, лишь редкие облака цеплялись за горные вершины. Через долину открывался чудесный вид на бесконечные вересковые пустоши, которые тянулись до самых северных вершин. Кряж перевала на противоположной стороне долины был словно высечен зубилом скульптора-исполина.
Эми обратила внимание, что Ричард не спускает глаз с дороги. Впрочем, осторожность его была вполне оправданной, тем более что на некоторых участках шоссе было настолько узким, что две машины едва могли разъехаться, а с той стороны, где сидела Эми, зияла пропасть в несколько сот футов глубиной.
Эми с нескрываемым любопытством выглянула в окно.
– Ух ты! – выдохнула она, зачарованная увиденным. – Что, если у тебя закружится голова?
Ричард засмеялся.
– Не волнуйся. Чуть дальше дорога будет пошире. Хочешь, остановимся у смотровой площадки, чтобы ты могла полюбоваться окрестностями?
– Я не прочь поснимать на видео, если у нас есть время.
Проехав еще с полмили, они остановились на небольшом уступе, на котором могло одновременно разместиться не более пяти-шести машин.
Выйдя из машины, Эми, борясь с порывистым, немилосердным ветром, который грозил сбить ее с ног, настроила камеру. Ричард подошел к краю уступа и оперся руками о каменную ограду, отделявшую их от бездны. Несколько раз Эми, переводя объектив с горного кряжа на сбегавшие в долину извилистые тропы, ловила на себе его взгляд.
– Какая очаровательная речушка там внизу, – сказала она и, опустив камеру, посмотрела на Ричарда. – Надо бы взять покрупнее. Видишь каменный мост? Похож на тот, что переброшен через Эстон-ривер.
– В машине есть бинокль, если хочешь, – предложил Ричард, но Эми отрицательно покачала головой.
– Нет, спасибо. Я могу сделать это и с помощью камеры. К тому же так я могу контролировать картинку, которая в итоге будет записана.
Ричард пожал плечами.
– Как знаешь. Ты в этом разбираешься больше, чем я.
Эми навела камеру на журчавшую в долине речку, больше похожую на широкий, но мелкий ручей; вид крошечного мостика неизменно вызывал у нее улыбку умиления – она не переставала задаваться вопросом: кому понадобилось строить мост в этом пустынном, безлюдном месте? Переведя видоискатель наверх, она сняла извилистую дорогу, по которой они прибыли.
Затем в объективе камеры оказался Ричард. Он покачал головой и со смехом произнес:
– Надеюсь, эту часть ты вырежешь.
– Я хотела бы снять на пленку все, что касается моего пребывания в Англии, до секунды. Я даже завела дневник, впервые за много лет.
– Наверное, это потому, что ты родилась в Англии? – спросил он.
Эми выключила камеру.
– Вообще-то я не склонна к сентиментальности, но, приехав сюда, я почувствовала, как в душе у меня что-то встрепенулось. – Она беспомощно пожала плечами. – Я как будто вернулась домой, понимаешь?
– Наверное, это естественно. У тебя же, должно быть, сохранились воспоминания о времени, проведенном в Англии.
– Думаю, да. Но я не могу остаться здесь, Ричард. Я обещала Кейт, что обязательно вернусь. Я не могу подвести ее.
– Решать тебе.
Его слова не принесли ей успокоения. Она поежилась, словно только теперь обратив внимание на пронизывающий ветер, от которого коченели пальцы.
– Ты замерзла, – сказал Ричард, направляясь к ней. – Садись в машину.
Эми подняла на него задумчивый взгляд. Она знала, что в его силах согреть ее. Она вспомнила ощущения, которые испытала вечером под Рождество, когда он обнял ее и она прижалась к нему всем телом. Она вдруг поняла, что ей вовсе не хочется возвращаться в Америку к Марти и Кейт. Ей захотелось остаться здесь, захотелось, чтобы Ричард заставил ее остаться. Она почувствовала себя бесконечно слабой и уязвимой. Теперь в ее взгляде угадывалась мольба. Прошу тебя, взывали ее глаза, дай мне основание остаться с тобой. Но разве мог он догадаться о том, что сейчас творится в ее душе?