Стамбульский реванш

– Меня арестовали прямо в собственном кабинете. И с того дня домой я уже не возвращалась, – рассказывала Ася.

Виктория слушала историю ее злоключений уже в третий раз. Правда, теперь основным адресатом этой печальной повести был приглашенный Мустафой адвокат.

– Он – лучший, – заверил их хозяин дома перед встречей с юристом. – Будь у тебя, девочка, такой адвокат, ты ни за что бы не угодила за решетку.

– Ох, надеюсь, он позаботится о том, чтобы я за нее не вернулась, – со вздохом отозвалась Ася.

Адвокат оказался молодым, но на редкость непривлекательным мужчиной. Вытянутое лошадиное лицо, унылые складки у губ, брови, вечно сложенные страдальческим «домиком».

– Как думаешь, Мустафа специально выбрал самого некрасивого из всех юристов, чтобы не пришлось меня ревновать? – шепнула Ася по-русски на ухо Виктории.

– Даже не сомневаюсь. Одна надежда, что его профессиональные качества окажутся на порядок лучше, чем внешность, – отозвалась та.

Теперь же, выслушав Асю, адвокат как будто еще больше помрачнел. Пожевал бескровными губами, позадавал вопросы и наконец вынес свой вердикт:

– Скажу честно, помочь вам без доказательств будет крайне трудно. Мы можем выйти на бухгалтера вашего фонда? Он даст показания в вашу пользу?

– И думать нечего, – отмахнулась Ася. – Это человек моего бывшего мужа, на суде он свидетельствовал против меня.

– А документы? У вас остались какие-нибудь документы, по которым можно было бы отследить движение денежных средств фонда?

– Откуда, – развела руками Ася. – Все опечатали в день моего ареста. Сейчас фонд закрыт, в нашем бывшем офисе находится другая организация.

– А дома? – продолжал настаивать адвокат. – В квартире, где вы проживали с мужем, могло что-то остаться?

– Если даже там и осталось что-то, мой бывший супруг давно все уничтожил, – покачала головой Ася. – Он подлец, но не идиот. К тому же, судя по его фейсбуку, он давно оттуда съехал и поселился в другом месте. С новой женой.

По лицу адвоката было ясно, что все это были крайне плохие новости. Он, конечно, заверил Асю, что будет работать, призвал не падать духом. И все же, когда унылый законник удалился, Ася без сил упала в кресло и спрятала лицо в ладонях.

– Ничего не выйдет, – глухо пробормотала она. – Мне теперь всю жизнь придется скрываться. Сидеть в четырех стенах и прятать лицо. Это в лучшем случае. А в худшем однажды меня все-таки схватят. И вернут в тюрьму.

– Ну подожди. – Виктории невыносимо было видеть свою никогда не унывающую подругу такой подавленной. – Должен быть какой-то выход. Давай думать!

– О чем тут думать? – простонала Ася. – Он ясно сказал: нужны доказательства. А у меня их нет. Господи, как я могла быть такой дурой? Почему не следила за всем сама, почему не сохраняла резервные копии бухгалтерских документов?

– Просто ты ему доверяла, своему мужу. – Виктория погладила Асю по плечу. – Опыт всегда покупается ценой глупости. И порой его очень хочется вернуть, затребовав обратно свою прекрасную беспечную наивность.

Женщины помолчали. Кабинет, в котором они беседовали с адвокатом, был освещен полуденным солнцем. Мустафа уехал по делам, и в доме царила уютная тишина.

Виктория встала из кресла, подошла к столу и села за компьютер. Нужно было придумать, как помочь Асе. Но в голову, как назло, ничего не лезло, и она открыла простейшую компьютерную игру – яркие шарики, которые нужно было выстраивать в линию по цвету. Такие однообразные механические действия всегда помогали ей сосредоточиться и начать мыслить более ясно.

– Подумай все же, – через плечо бросила она подруге. – Может быть, ты хотя бы иногда использовала для записи информации какие-то необычные носители. Может, в телефон что-то сохраняла. Хотя, конечно, где его сейчас искать, тот аппарат…

Ася за ее спиной неожиданно напряглась. Виктория не видела ее, но всей кожей почувствовала изменившуюся атмосферу в комнате. Будто сам воздух пронизало колкое электричество.

– Мурат… – медленно произнесла Ася.

Она поднялась на ноги, подошла к компьютеру и, протянув руку, будто в прострации коснулась пальцами красного шарика, пульсировавшего посреди экрана.

– Мурат очень любил эту игру.

– Разве твоего мужа звали Мурат? – удивилась Виктория.

– Что? – переспросила Ася и тут же раздраженно отмахнулась: – Нет, при чем тут этот козел. Я говорю про соседского мальчишку. Помнишь, я рассказывала, что часто играла с ним? Когда мне становилось особенно невыносимо от того, что у меня не было своих детей.

– И-и? Я пока не вижу взаимосвязи.

– Фонд проводил благотворительный марафон, – принялась возбужденно говорить Ася. – Был большой концерт, игры для детей, музыка. Я пригласила Мурата, но его мать, моя соседка, была занята и не могла привезти его к нужному времени. Тогда мы договорились, что я сама его отвезу, мальчик немного посидит в моем кабинете, а когда начнется праздник, я провожу его вниз, в зал. У меня на компьютере была установлена единственная игрушка – вот эта, с шариками. И Мурат два часа резался в нее, пока не пришла пора идти вниз. Я еще очень переживала, что взяла на себя обязательства развлекать ребенка, а сама закрутилась с работой и усадила его за компьютер.

– Все это очень трогательно, – кивнула Виктория. – Но я по-прежнему не понимаю, к чему ты это рассказываешь.

– Да к тому! – нетерпеливо шлепнула ладонью по столу Ася. – Что ему очень понравилась эта игра. Он очень хотел установить ее на свой планшет. А она же древняя. Таких и приложений-то нет. Мурат прямо извелся весь. Тогда я предложила – давай я возьму твой планшет с собой на работу, скину тебе туда эту игру и верну. И вот в тот день я, кажется… Кажется, кроме игры заодно скопировала туда бухгалтерские таблицы. Чтобы потом перебросить их на домашний компьютер, в папку, где мы сохраняли все важные документы.

– Так-так. – Виктория отвернулась от экрана, подалась ближе к Асе и схватила ее за руки. – А после ты удалила их с планшета?

– Я не помню, но… – словно бы испугавшись этого внезапно появившегося шанса, дрожащим голосом произнесла Ася. – Но… Кажется, нет!

– Выходит, прямо сейчас где-то в Стамбуле маленький мальчик Мурат играет в планшет, на котором хранятся доказательства твоей невиновности? – ахнула Виктория. И вдруг, не сдержав порыва, заорала: – Ура!!!

– Ура!!! – вторила ей Ася.

Подруги повскакали со своих мест и, поддавшись эйфории, принялись, взявшись за руки, крутиться по комнате, голося на разные лады.

– Да здравствует Мурат!


– Да здравствует моя дырявая башка!

Прибежавший на шум охранник в изумлении покосился на беснующихся гостей. А Ася и Виктория, увидев его вытянувшееся лицо, с хохотом попадали обратно в кресла.

– Если, конечно, планшет все еще у него, – отсмеявшись, снова помрачнела Ася. – Если он его не разбил, не потерял, не переустановил систему…

– Ну вот что, – резко перебила Виктория. – Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас твоя задача выяснить, живет ли малыш Мурат по прежнему адресу. Какой у него распорядок дня, где он бывает. Ты помнишь, как звали его родителей?

– Конечно, – дернула плечом Ася. – Мы ведь были соседями, общались.

– Тогда соцсети тебе в помощь, – подытожила Виктория. – Постарайся собрать всю информацию. А после мы ее проанализируем и решим, как нам проще всего будет вытащить из планшета мальчишки твой билет в свободную жизнь.



После этого случая Ася вплотную занялась составлением графика жизни Мурата. У Виктории же все шло по плану. Продолжая следить за соцсетями Альтана, она знала, что предложение от худрука театра… тот, как она и ожидала, воспринял с восторгом. Для начала поломался, конечно, чтобы набить себе цену и поддержать статус востребованной звезды – об этом Мустафе сообщил сам худрук, считавший, видимо, необходимым держать инвестора в курсе всех дел. Но в конце концов милостиво согласился. Виктория и не сомневалась, что Альтан, явно давно не игравший в серьезных проектах, должен был к этому времени осатанеть от сериалов и воспринять предложение сыграть главную роль в провокационном спектакле как манну небесную.

В инстаграме и фейсбуке ее деверя теперь появлялись фото с репетиций, сопровождаемые глубокомысленными подписями. В комментариях поклонницы вопили от восторга и заранее бронировали билеты на премьеру. Виктория даже забеспокоилась, что ей самой этих самых билетов может не хватить. Но выяснилось, что Мустафа позаботился обо всем заранее и вытребовал у худрука контрамарки на лучшие места.

Ее месть развивалась точно по продуманному сценарию. И, казалось бы, Виктория должна была чувствовать от этого удовлетворение. Однако все чаще ее охватывала тоска, мутная и непроглядная, как туманная ночь. Делать ей особенно было нечего. Отслеживание активности Альтана в интернете много времени не занимало. И Виктория часами бродила одна по роскошной вилле Мустафы, чувствуя себя здесь точно как в тюрьме, только более комфортабельной.

Ася по большей части была занята своим делом. А в свободное время с упоением отдавалась набиравшему обороты роману с Мустафой. Виктория, честно говоря, не ожидала, что это так захватит подругу. Однако складывалось ощущение, что их отношения с гостеприимным хозяином становились все серьезнее. Тот относился к Асе подчеркнуто галантно, бережно, церемонно ухаживал, ловил каждое слово, устраивал романтические свидания. Похоже, вкус жизни, на потерю которого он жаловался Виктории, теперь вернулся к нему. Мустафа даже помолодел, в глазах его зажегся задорный огонь.

Но самым странным было не это, а то, что и Ася, похоже, серьезно увлеклась Мустафой. Поначалу Виктория была уверена, что подруга просто хорошо играет свою роль, пытаясь прибрать пожилого мафиози к рукам и заставить плясать под их дудку. Но теперь все чаще замечала, как Ася смотрит на него – с неподдельным волнением, теплом и благодарностью. Как говорит о нем, как боится ранить его резким словом. Порой, когда они с Асей оставались наедине, лицо ее принимало мечтательное выражение, глаза обращались куда-то к заоблачным высотам, а на губах начинала играть нежная задумчивая улыбка.

– Эй-эй, – окликала ее в такие минуты Виктория. – Ты еще в этом мире? Или уже придумываешь имена маленьким мустафятам?

– А? – отзывалась Ася, будто пробуждаясь ото сна. – Не говори глупости, я просто задумалась.

Свои отношения с приютившим их прожженным пиратом она отныне обсуждать отказывалась. И это было самым ярким признаком того, насколько далеко все зашло. Очевидно, хлебнувшая в жизни нелюбви и предательства, Ася теперь оттаяла от нежного и внимательного отношения Мустафы, растеряла свою резкость и ежеминутную готовность дать отпор и с головой нырнула в спокойные, уважительные и заботливые отношения.

В этой атмосфере влюбленности, царившей на вилле, Виктория еще острее чувствовала свое одиночество. Против воли начинала чаще вспоминать первые недели с Альтаном, когда все между ними еще было легко и радостно. Когда они могли разговаривать часами, бездумно смеяться, бродить, держась за руки. Вот как сейчас Ася и Мустафа.

Виктория гнала от себя эти воспоминания, понимая, что тем труднее ей будет воплотить в жизнь свою месть. И все же желание увидеть Альтана постепенно становилось нестерпимым. Картинок в соцсетях и снимков из светской хроники уже не хватало. Это живое, улыбчивое лицо рано постаревшего мальчишки, этот едва заметный шрам, нежно-нахальная улыбка…

В конце концов, осознав, что не может больше ждать до премьеры, Виктория снова закуталась в черные покрывала, попросила у Мустафы разрешения воспользоваться одним из его автомобилей и назвала водителю адрес театра. По ее представлениям, там сейчас как раз должна была заканчиваться репетиция.

Попросив водителя припарковаться на противоположной стороне улицы недалеко от служебного входа, Виктория принялась ждать. И Альтан действительно вскоре появился. Несмотря на то что уже темнело, Виктория узнала его сразу же. Только взглянула на выскользнувшую из служебного входа смутно видневшуюся в сумерках фигуру, и сердце в груди тревожно забилось.

– Поезжай за ним! – вполголоса сказала она водителю.

Альтан шел, чуть ссутулившись. Даже по походке было видно, как вымотала его репетиция. И все же, когда водитель затормозил, пропуская его на пешеходном переходе, Виктория смогла разглядеть, что глаза его блестели. Этот блеск она узнала. Таким Альтан становился, когда был по-настоящему увлечен работой, когда творил.

Этот его восторг был так заразителен, что Виктории пришлось напоминать себе, ради чего она затеяла всю эту авантюру. Да, человек перед ней был несомненно талантливый, возможно, даже гениальный. Но вместе с тем именно он глубоко оскорбил ее, предал, толкнул на вопиющую глупость. Это по его вине она вынуждена была гнить в турецкой тюрьме. И ведь он и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей. Да, выступил на суде, даже слезу пустил, но и не подумал нанять адвоката или хотя бы навестить ее в неволе. Нет, он не заслуживал ее снисхождения.

Интересно, куда он сейчас направлялся? На очередную вечеринку? Или на свидание с поклонницей, готовой целовать следы его ботинок? В затемненное окна Виктория видела, как Альтан выхватил из кармана мобильный телефон, прижал его к уху и тут же помрачнел. Азарт, горевший в его глазах, погас, брови сдвинулись. Он что-то отрывисто ответил в трубку, замотал головой, кажется, пришел в ярость и даже замахнулся телефоном, будто готов был разбить его об асфальт. Но после все же взял себя в руки, снова ответил что-то, сунул телефон обратно в карман. И махнул рукой, подзывая проезжавшее мимо такси.

– Мне следовать за ним? – спросил водитель. – Предупреждаю, он может нас заметить.

– Не нужно, – покачала головой Виктория. – Поезжай домой.

Водитель был прав. Если б ей пришло в голову организовать настоящую слежку за Альтаном, лучше было бы обратиться к Мустафе. Но Виктория делать этого не собиралась. И одного короткого взгляда на него было достаточно, чтобы понять: чем ближе она будет к нему подбираться, тем меньше останется шансов довести до конца свой план.

И все же, несмотря на твердость намерений, за недели, оставшиеся до премьеры, Виктория еще несколько раз ездила взглянуть на Альтана. Ею двигала какая-то странная саморазрушительная тяга. Снова увидеть его тонкую мальчишескую фигуру, порывистые движения, дерзкую улыбку. Посмотреть на него, пока он счастлив, увлечен работой и погружен в мечты о будущем триумфе. Ей ли было не знать, как недолго это продлится.

Пару раз ей удавалось также подкараулить Альтана у выхода из театра. Иногда, правда, его здесь ждали поклонницы, устраивавшие кошачий концерт, как только герой их грез появлялся из служебного хода. В такие моменты Виктории, сидящей в машине, припаркованной неподалеку, почти не удавалось рассмотреть Альтана. Его сразу же окружала беснующаяся толпа. Впрочем, он, кажется, наслаждался в ее внимании. Виктория же размышляла о том, как легко будет переманить этих экзальтированных женщин на противоположную сторону. Им ведь, по сути, все равно, чему поклоняться. Им важны сильные эмоции, дающие ощущение полноты жизни. И их обожание при верном обращении очень быстро сменится ненавистью, такой же оголтелой и безудержной.

Несколько раз она видела Альтана, выходящего утром из своей квартиры. Иногда в сопровождении очередной случайной пассии, иногда одного. Как же чертовски красив он был, когда ранние солнечные лучи путались в его волосах, заставляли щурить глаза и приставлять ладонь козырьком ко лбу. Озорной мальчишка, не отдающий себе отчета в том, что его забавы губят людей.

Порой Альтан исчезал куда-то, и Виктория тщетно ждала его на выходе из театра или у так хорошо знакомого ей дома. Эти отлучки ее не беспокоили – наверняка богемный тусовщик проводил время в каком-нибудь клубе, куда ей, облаченной в черные мусульманские одеяния, разумеется, ход был закрыт. И все же в такие дни, когда ей не удавалось его увидеть, Виктория возвращалась домой с ощущением разочарования и тревоги.

А время шло своим чередом, и премьера была все ближе.



– Вот, – сказала Ася и ткнула пальцем в один из пунктов напечатанного на бумаге списка. – Четверг, 16.00. В это время у Мурата заканчивается кружок по шахматам. А занятие по плаванию начинается только в 16.30. Эти полчаса он обычно проводит в небольшом парке неподалеку от бассейна. Один.

– Ого, ничего себе аналитика, – восхитилась Виктория. – Это все ты разузнала из соцсетей?

– Ага, – кивнула Ася. – Я все их перелопатила – аккаунты его матери, отца, его самого, школьных друзей. Поразительно просто, какие странные нынче люди. Сами на себя составляют подробнейшее досье. Кстати, если верить фоткам в инстаграме, планшет все еще у него. По крайней мере, пару недель назад был.

– Мда… – Виктория задумчиво потерла пальцем бровь. – Значит, в четверг в 16.00 мы должны подкараулить Мурата в парке. Являться к нему в никабе, конечно, нельзя… Значит, нужно будет сделать все очень быстро, так чтобы никто больше нас не заметил. Положим, водитель подвезет нас к нужному месту и сразу же заберет после. Но как нам отвлечь пацана, чтобы ты могла добраться до его планшета?..

– Мне попадаться ему на глаза нельзя. Он меня знает, – твердо сказала Ася. – А ты сама не сможешь найти и скопировать нужную информацию. Значит…