Корейский вариант

Я уже почти вылез по пояс, когда меня схватили за ноги и в четыре руки, предательница помогала, затащили внутрь, на что я и сказал на корейском, чтобы все поняли:

– Сволочи.

– Идите, – скомандовала та солдату, а сама, устроившись на койке, стала одеваться. – Откуда ты знаешь про генерала?

Вопрос прозвучал как бы между прочим, но мне показалось, что её это очень интересует. Часовой уже вышел, вот она и нарушила тишину. Разве что скрип койки раздавался, на которую я лёг, подложив под голову правую ладонь. Смысла скрывать я не видел, поэтому ответил, дирижируя указательным пальцем левой руки:

– Видел вас, сначала в машине, где засада была, а потом в селе, где вы обжимались. Меня от вида, честно говоря, чуть не стошнило.

– Подожди, – нахмурилась та, замерев с юбкой в руках, которую не успела надеть. – Ты был на месте засады?

– Ну да. Наткнулся на солдат, думал, настоящий патруль, а они меня убить хотели, как других крестьян в яме. Я понял по голосам из кустов, что тут засада и меня в живых не оставят, убил обоих солдат, взял гранаты, раскидал в разные стороны и побежал через дорогу. Чуть не сбили меня.

– Там был мальчишка-бедняк, я помню его прыжок-кульбит на обочину.

– Я и был, маскировался. Вы же, гады, меня в кафе узнали. Потом после засады снова переоделся, в костюм, и на автобусе дальше поехал, а там вы у машины с генералом. Видел, как он тебя лапал.

– Это не то, что ты думаешь.

– Да мне наплевать, это ваши игры. Главное, меня в них не втягивайте, я с мужчинами целоваться не буду.

Прикрывшись локтем от подушки, что та в меня кинула, услышал от неё:

– Что-то мы часто встречаемся.

– Вот-вот, с языка сняла. Я же говорил, ты меня преследуешь.

– Да ты!.. – взъярилась та, но договорить не успела, как, впрочем, и до конца одеться, в палатку прошёл один из знакомых спецов.

Они для меня обезличены были, не представлялись, велели обращаться «товарищ советник», так что кто это был, не знаю. Окинул нас весёлым взглядом, красавица тут же надела последнюю деталь туалета – юбку, и сказал:

– Я вижу, вы познакомились?

– С таким общаться себя не уважать, – задрала та нос, успев опередить меня, так что я решил промолчать, только пальцем у виска покрутил, но так, чтобы спец видел, а она нет.

– М-да, – только и промолвил тот. – Что ж, не знаю, обрадую вас или нет, но сообщу. Вы теперь напарники. Анна, он твой пилот.

– Что?! – возмущённо взревела та, на что я опять промолчал. – А других пилотов нет, не таких детей?

– Тебе самой шестнадцать, так что кто тут ребёнок, ещё подсчитать надо. Пак младше тебя на пять месяцев.

– Э-э-э, стару-ушка, – насмешливо сказал я и отбил рукой вторую подушку.

Но на самом деле я сильно удивился. Нет, выглядела девушка на пятнадцать, но я думал, что она именно старше, хотя бы восемнадцать, а это оказался подросток. Пока та молчала, уставившись куда-то в пол, я задал вопрос:

– Товарищ советник, я так понимаю, мне нужно кого-то куда-то перевезти? Почему выбрали меня?

– Ты там уже был. К тому же языками владеешь.

– Угу, – замер я на миг и тут же встрепенулся: – Япония?

– Тут не то место для общения. Собираетесь, и за мной.

Я сразу соскочил с койки и вышел следом за советником, мне собираться не нужно, уже, благодаря одной боевой наглой девице, а через минуту, нам пришлось подождать, и она вышла. Часового не было, видимо, заходя в палатку, советник его отпустил. У девушки была сумка при себе, на рюкзак похожая, я забрал её, без возражений отдала, и мы пошли по палаточному городку к выходу. Через пару минуту я сообразил, что тут расквартированы те части, которые занимаются разборами завалов в столице, оттого тут так пусто, а также рядом ещё один палаточный городок, уже для тех, кто потерял в огне под бомбами своё жильё. И тут раздался крик:

– Мун!

Резко развернувшись, ну этот голос я везде узнаю, радостно воскликнул, разбрасывая руки для объятий:

– Ван!

И обнял подбежавшую девушку, мои спутники стояли и смотрели на это с непроницаемыми лицами. Я было смутился, хотя хотел поцеловать Ван, но не при людях же. Но та сама впилась мне в губы. Потом отстранилась и, жадно меня осматривая, сказала:

– Я думала, ты пропал.

– Пришлось, даже успел повоевать вчера. Мстил. Я участвовал в налёте на Инчхон.

– О, про это по радио говорили, я слышала. Так ты там был?

– Мун, у нас мало времени, – напомнил о себе советник.

– Да-да, – кивнул я и, обернувшись к Ван, спросил: – Как мне тебя можно будет найти?

– Я почту напишу.


У меня бумаги не было, всё с планшетом отобрали и вещмешком, но у Ван всё нашлось, и та быстро начеркала номер почты, адрес и свои данные, после чего, чмокнув и ревниво посмотрев на мою спутницу, сказала, несколько громче, чем нужно:

– Я буду ждать тебя, любимый.

Удивлённо посмотрев на неё, я неуверенно кивнул и, придерживая сумку Анны, кажется, так её советник называл, поспешил к ним. Анна тут же зло выдернула у меня сумку и гордо пошла впереди. А вот советник, что шёл рядом, слегка склонив голову в мою сторону, негромко сказал:

– Налёт на Инчхон – это не та информация, о которой стоит распространяться.

– Подписки у меня не брали, – пожал я плечами. – Вон, по радио сообщили.

– Дело не в самом налёте, а о его участниках.

Я ничего не ответил на это, но задал свой вопрос, уточнил по личным вещам и получил ответ, что мне всё вернут, но позже. Сначала пообщаемся с начальством. На это я ответил, что пообщаться с начальством можно, но сначала неплохо было бы позавтракать, утро всё же. Тот обещал подумать. На выходе из палаточного городка стояла машина, знакомая легковушка, меня на ней сюда и привезли, мы сели в неё, Анна, продолжая игнорировать меня, впереди, и, добравшись до столицы, проехали пару улиц, где было относительно цело, въехали в более пострадавший квартал, но не там, где дом, в котором я встретил начало войны. Тут уже разобрали завалы. Но солдаты ещё работали, грузовики с мусором ездили, люди попадались. Проехали мы не много и вошли в здание, которое несколько мастеров как раз стеклили. В Пхеньяне, похоже, стало проблемой достаточное количество оконного стекла, но часть домов уже привели в порядок.

Нас провели в здание и развели по разным кабинетам. Общался со мной незнакомый специалист, похоже, операция, в которой мне придётся участвовать, полностью подготавливается и планируется специалистами из Союза. Непонятно только, что тут Анна делает, но похоже, всё крутится вокруг неё. Вот этот специалист, уточнив, действительно ли я был на острове Агуни, и получив подтверждение, пояснил. Я им нужен как разноплановый специалист, и пилот, и переводчик, Анна японского не знала, и как охранник для девушки. Не то чтобы не было таких специалистов, были, но их не было тут, а действовать нужно уже сегодня. Вылетаем на самолёте, максимально облегчённом от лишнего груза, потому как весь полезный груз будет занят топливом на обратный путь. Документы нам выправят на супругов Ли, я буду играть корейца, Анна – мою супругу, наполовину кореянку, наполовину англичанку. Документы уже заканчивают делать. Мы граждане Филиппин, живём в Маниле, летим на арендованном самолёте в нужное место. Пилотом я буду, новенькое пилотское удостоверение – на имя Ли Си Цина, мой псевдоним спецов позабавил, и они его оставили – будет готово вот-вот. По дате, я его получил всего два месяца назад. По-другому никак, внешний вид с документами вязаться не будет. В принципе, среди азиатов встречаются такие, что долго не стареют, но перебарщивать всё же не стоит, как мне пояснил специалист. Да и супругами с Анной мы стали месяц назад. В общем, через два часа мы вылетаем из окрестностей Нампхо и летим к Окинаве, там наша цель. Пробудем там недолго, сутки или двое, это от Анны зависит. После этого возвращаемся. Вот и всё. Самолёт готов, опознавательные знаки филиппинского гражданского флота нанесены, документы на аренду у фирмы, имеющей офис в Маниле, имеются. Фирма ложная, нет такой. Акция разовая.

– Я понял, что нужно делать, но интересует сам самолёт. Может, я его не знаю? Нужно посмотреть, что за аппарат. Если неизвестен, ознакомиться, с теми, кто летал на нём, пообщаться, чтобы знать, что от него ждать. Тем более гружёный самолёт опасен вдвойне для неопытных рук.

– Я рад, что ты понимаешь степень всей ответственности. Однако ответственности у тебя будет больше, чем ты думаешь.

Я задумался на несколько секунд над словами спеца, после чего неуверенно поинтересовался:

– Анна?

– Ты правильно понимаешь ситуацию. Она должна вернуться, живой и здоровой. Если хоть царапинка будет… Ты отвечаешь за каждый волос на её голове. Надеюсь, ты меня понимаешь?

– Странно такое участие с вашей стороны. Кто она вам?

– Дочь.

– Вот оно как, – протянул я, с некоторым неприятием рассматривая спеца. – И вы, отец, отправляете её на задание? Она же школьница!

– Думаешь, я этого хочу? Бывают такие ситуации, когда нет выбора. Я её многому обучил, но она ещё ребёнок, тут ты прав. Я не понимаю, почему она тебя выбрала как пилота, хотя ситуация действительно сложная, не успеваем лётчика доставить, но выбор своей дочери я уважаю, поэтому не приказываю, прошу, привези её живой.

– Сама выбрала? – удивился я. – А сама возмущалась, делала вид, что изумлена, увидев меня. Пинками гнала.

Видимо, спец об этом не знал и слегка дёрнул бровью, сообразив, что поломал игру дочери.

– А тот старик-генерал, что её лапал? – нарушил я тишину.

– Лапал? – удивился тот, по-настоящему удивился. – Хм, возможно-возможно, но это тебя не касается. Ты задание понял?

– Да. Доставить девушку до определённого места, окончательную точку маршрута вы мне ещё не сообщили, постоянно сопровождать, охраняя, изображая молодожёнов…

– Не перебарщивай, я этого не говорил.

– Тогда мы будем подозрительны.

– У вас два дня, не успеете подозрения навести. Правда, с твоими талантами и десяти минут хватит, чтобы все знали, кто вы и откуда, но Анна будет тебя страховать. Ты мне нужен не для охраны или страховки, Анна вполне справится за вас обоих, мне нужна твоя удачливость. Ты с таким упорством выбирался буквально из смертельных опасностей, причём с выгодой для себя, что, я надеюсь, и на Анну распространится твоя удачливость и ты её вытащишь.

– Могут быть неприятности? – насторожился я.

– Есть такое предчувствие, свербит чуечка.

– Ей надо доверять, столько раз меня выручала, – став совершенно серьёзным, кивнул я. – Это хорошо, что вы сказали. Тогда придётся с обеспечением немного поработать. Я так понимаю, вы всё приготовили, вплоть до одежды?

– Конечно.

– Тогда нужен полный комплект мужской и женской японской одежды, не европейского стиля, а того, в чём они привыкли ходить. Дальше, нужны американские доллары. Желательно две тысячи, но можно одну, это на подкуп. С японцами договориться сложно, а с американцами легко. Я их натуру знаю, заплатишь – ворота базы откроют и всё вынесут, что тебе нужно. Всё зависит от цены. Деньги всяко пригодятся. Ещё нужна трость. У меня была трость с клинком внутри, пропала в квартире, вернее я её там забыл, поищите по местным антикварным магазинам или нечто схожее. Замаскированное оружие, что может быть лучше?

– Хм, – тот задумчиво стал рассматривать меня изучающим взглядом. – Интересное предложение, и… Знаешь, а дочка была права, ты необычный. Говоришь на русском так, как будто я общаюсь с обычным советским школьником. Молодой Пак вряд ли мог изучить русский язык в таком совершенстве. И на корейском ты говоришь так же, только японский, китайский и английский имеют акцент, доказывающие, что они тебе не родные. И какой же из этих двух тебе роднее?

– Оба, – ухмыльнулся я.

– Ещё ты отлично играешь мальчишку, молчи!.. Да, играешь, но иногда из тебя показывается нечто… стариковское? Ещё в тебе таится злоба, очень много, но она пока спит.

Я даже замер, похолодев. Вот это спец, с ходу, при одном общении всё сопоставил и разложил по полочкам. Что-то мне как-то расхотелось общаться с ним дальше, я натужно засмеялся и сказал:

– Вам бы романы писать. О, кстати, я собираюсь книгу написать, фантастическую. Про Корейскую войну. Написать напишу, но без помощи не протолкнуть её в печать, а я хочу выпустить её в Союзе под своим псевдонимом…

– Лисицына? – усмехнулся спец. – Вы, главное, вернитесь, а там пообщаемся. Да, ваши Сеул осадили, окружив, сегодня утром замкнули колечко.

– Приятная новость. Так, что за самолёт меня ждёт?