Вражья дочь
Часть 13 из 54 Информация о книге
– А вот это мне и непонятно. Но возможно, я зря опасаюсь. Так ты, Анвар, думаешь, что мы можем встать здесь на все время поисков этих проклятых ходов и схронов? – Думаю, что можем, князь. Ты погляди на местность. Коли выставить только два поста охранения, то подходы к хутору будут перекрыты. Впереди лес, сбоку – пруд, около него болотистая местность; и только со стороны починка твердый берег. По лесу даже одному человеку пройти очень сложно. Тропы там есть, но топкие. Я сам ходил по ним, смотрел, едва не увяз. Если что, мы сможем быстро и незаметно уйти отсюда. И останутся литовцы и поляки с носом. Воевода взглянул на служилого татарина. – Тропы, говоришь? – Да. Их могут знать только здешние охотники. Но им куда удобней промышлять в Задвинье или лесах у Спасского монастыря. Сюда забираться они вряд ли станут. Тем более зимой. А скоро и войско Царя Ивана Васильевича должно подойти. Тогда крепостной рати и ее головам не до какой-то дружины будет. Савельев улыбнулся. – Ладно, убедил. – Он повернулся к Горбуну и распорядился: – Осип, скачи к нашим, скажи, пусть возвращаются на хутор. – Вот это правильно. Ратники смогут хоть согреться и поесть, как люди, – заявил Горбун. – Давай, только осторожнее. – Не волнуйся, князь, ты меня знаешь. – Горбун развернул коня и поскакал обратно, в дальний лес. Отправив гонца, Савельев собрал возле себя татар и приказал: – Троим отдыхать на починке, одному остаться, продолжать смотреть за округой! На месте вызвался остаться Баймак. – Я, придя из леса, здесь отдохнул, – сказал он. – Значит, выспался уже? – Да, князь. – Добро. Ильдус Агиш, Икрам Гардай и Рустам Турай – на починок. Но прежде чем залечь спать во втором доме, ближнем к изгороди, растопите печь на кухне, чтобы еду приготовить. Да и в бане, чтобы она прогрелась, покуда подойдет дружина. Пусть ратники сразу попарятся. – Когда татары отправились на хутор, Савельев взглянул на Баймака и спросил: – И что нам дальше делать? Как думаешь? Тот пожал плечами и ответил: – А что мы можем, князь? Только ждать известий от Коваля. – Вот это и худо. Терпеть не могу ждать. Искать надо. – Но как? – Коли знал бы, то ушел бы в город. Хотя я так и сделаю. Нечего мне тут сидеть. Сначала наведаю Коваля в Бельдево, потом проеду в город. Может, Стефан Дравес уже что-то узнал. А нет, поезжу по Полоцку, поднимусь в Верхний Замок, там послушаю, о чем люди говорят. Все лучше, чем тут в деревянном мешке сидеть. – Один пойдешь? – Власа Бессонова возьму с собой. Вдвоем сподручней будет. – А я в твое отсутствие еще по лесу похожу, может, найду на всякий случай место, подходящее для длительной стоянки. – Добро, но за округой приглядывай. – Конечно. Князь вслед за татарами отправился на починок. Вскоре туда подошла дружина. Ратники соскочили с коней. К Савельеву подошел Бессонов-старший и спросил: – Спокойно тут, князь? – Иначе разве я вызвал бы вас? – Смотрю, дым над баней и над кухней. – Да, татары печи разожгли к вашему приходу. – Вот за это им большое спасибо. – Ты давай коней в табун, охрану наладь, остальных отправляй в баню, кого-нибудь поставь готовить еду, потом молитва и завтрак. Власа ко мне! – распорядился Савельев. Бессонов посмотрел на князя и поинтересовался: – Собрался куда? – Да. – Неужто опять в город? – В город, Гордей. – А стоит ли туда заезжать без особой нужды? Купцы знают, что делать, надо их вестей дождаться. – Так мы можем до подхода русской рати тут просидеть. И что я тогда скажу Ивану Васильевичу? Мол, извиняй, Государь Всея Руси, сидел тут у Полоцка и ждал, покуда купцы местные найдут схроны и ходы к ним. Не нашли они ничего. Ты уж прости, Государь, что так вышло, и определи дружине другое задание. Так, да? Бессонов-старший улыбнулся и проговорил: – Ну за это Иван Васильевич, при всем своем расположении, по голове тебя явно не погладит. Если только топором палача. Но чего вы с Власом там добьетесь? – Кто знает, Гордей? Иногда самое главное становится известно случайно, тогда, когда мы и не думаем об этом. – Бывает и такое, спору нет. А Власу моему панночка Анна приглянулась, дочь Стефана Дравеса. – Так вот что он скрывал, оказывается. Я ведь так и не поговорил с ним, но теперь и не надо. А то, что приглянулась, так это хорошо. Вот и увидит Влас свою панночку. – Чего ж хорошего? Баловством заниматься я ему не дам, с собой тащить эту девицу на Москву тоже не позволю. Мы с женой уже присмотрели ему невесту. Хороша, стройна. – Только сердцу, Гордей, не прикажешь. Любовь такое чувство, что сметет все преграды вокруг. – Влас не посмеет пойти против воли отца. – А тебя, Гордей, извиняй, на Анфисе тоже отец женил? – Нет, – ответил тот и улыбнулся. – Я сам с этим управился. Помню, как украл ее из дома. Мы с ней спрятались на сеновале, а нас по всей округе искали. Отец у нее строгий, злой как черт, семейке моей угрожал, обещал голову оторвать стервецу, то есть мне, если девку трону. А мы с ней в это же время и любили друг друга. Потом с сеновала спустились и с повинной пошли на деревню. На другой день нас и обвенчали. – Вот видишь, а сына хочешь неволить. – Да не хочу. Не подходит невеста, выбранная нами, родителями, настаивать не стану, найди сам другую, которая мила, но не в чужом же краю! Да католической веры! Своих девок, что ли, на Москве или на всей Руси мало? – Не принуждай сына! – Не принуждаю. Но говорить с ним, если что, сурово буду. – Это твое право. Ты отец. – Позвать Власа-то? – Помоемся, помолимся, позавтракаем, тогда я его сам позову. – Ага, уразумел. – Ты погляди, чтобы все в тепле были и сытыми. Дозор у дороги выставь. – Сделаю, князь. Как солнце прошло половину пути от восхода до зенита, Савельев вместе с Власом Бессоновым, весьма довольным тем, что князь взял его с собой, выехали с починка и вскоре были на подворье Коваля. Там их встретил Мельник, помощник торговца. – Доброго здравия, гости дорогие, – сказал он, снял шапку и поклонился перед князем. – И тебе тоже. Купец дома? – Дома, – донесся с крыльца голос Коваля. – Проходите. Воевода и ратник поздоровались с ним. Купец им ответил тем же. Все прошли в горницу, сели на стулья. Коваль развел руками и проговорил: – Пока от Стефана ничего нет. Но и рано еще. – Да, рано, – согласился Савельев. – Как вам живется на починке? – спросил Коваль.