Вражья дочь

– Хорошо, спасибо. Люди отдохнули, помылись, теперь бездельничают. Там так тихо, что я даже охранение выставлять не стал, – заявил Дмитрий, глядя на купца, ожидая его реакции.

Тот кивнул.

– Да оно там и не нужно. Туда и при пане Адамовиче редко кто из посторонних заглядывал. Только когда он гулянку устраивал. Люди проезжали по дороге, в лес старались не заходить. Коварный он, с виду вроде самый обычный, а сделал пару шагов, и сапоги в топи остались. Слыхал я, как товарищ Адамовича, когда тот еще живой был, говорил, что там не починок ставить надо, а острог. В нем, мол, долго продержаться можно. Только с кем там драться? Кто его, этот острог, брать будет? Зато теперь вот времена изменились.

– Я хотел бы в город проехать, – сказал Дмитрий.

– На что тебе это?

– Проведать Стефана Дравеса.

– Надо ли лишний раз показывать себя?

– На посаде людей много, вряд ли кто обратит внимание на нас двоих.

– А если стража?

Савельев взглянул на купца и сказал:

– Так я за тем и заехал к тебе. Справь бумаги, что мы с Власом нанялись к тебе работниками. У нас вольные грамоты есть. Можем договариваться с кем угодно.

– Чтобы справить те бумаги, староста нужен, а он захворал, и родня перевезла его в Полоцк, поближе к лекарям. Печать, правда, есть у помощника его, он по соседству живет, но мужик гадкий, задарма ничего не делает.

– Сколько денег надо ему дать?

– Пару грошей.

– Возьми. – Дмитрий протянул купцу монеты.

– Ну тогда ожидайте, даст Бог, застану его на подворье.

Коваль ушел, скоро вернулся, положил на стол бумаги с печатью и сказал:

– Вот и все. Отныне вы мои работники. Делать-то что-нибудь умеете, кроме как воевать?

– А надо? Ты мог нанять нас как раз для охраны подворья. А приехали мы из Пскова, так как очень уж лютовал прежний хозяин. Пришлось нам выкупать вольную.

– Как я раньше о том не подумал? С этими бумагами стража пропустит вас. Теперь вы можете спокойно ходить по городу.

– Благодарствую за хлопоты, Николай сын Григория. Поехали мы.

– А коней-то вы где взяли, коли стража спросит?

– В Пскове и взяли. Кому какое дело?

– Нет, так не пойдет. Спросят, отвечайте – я дал. У меня конюшня большая, про то многие знают.

– Пусть так.

– Подождали бы немного, скоро обед.

– Где-нибудь в корчме перекусим.

– Ладно. Вас и Стефан обязательно угостит, коли дома будет. А не будет, то и правда в корчме поедите. Последнее время их развелось немало, потому как дело выгодное. Особенно те заведения, где к хлебному вину и добрую закуску подают. Но ее можно и отдельно купить в торговых рядах.

– Обойдемся, – сказал Савельев и кивнул Власу.

Воевода и ратник вышли из дома.



Вскоре они беспрепятственно въехали на Великий Посад.

Савельев обладал отменной памятью и без труда отыскал нужное подворье. Строительные работы на площади не велись, в проулке было тихо, ворота оказались раскрыты.

Всадники въехали во двор. Там тут же появились помощник Дравеса, Майзер, работники Магеря и Кални.

Вышла туда и дочь купца. Она склонила голову, улыбнулась, бросила взгляд на Власа и вернулась в дом.

– Добрый день, вельможный пан, – сказал Майзер князю.

– Добрый, Доминик.


– Как провел время на Веселом?

– Хорошо. Купец дома?

– Отъехал. Дела у него в Замке.

– Мы подождем.

Помощник кивнул, работники приняли коней. Гости прошли в дом, устроились в небольшой комнате на лавке перед столом.

Появилась служанка Габи.

– Пообедать не желаете, люди добрые? – спросила она, с интересом разглядывая Дмитрия.

– Да, можно, – ответил князь.

Гости пообедали, а купца все не было.

Бессонов-младший поднялся.

– Дозволь, князь, пройтись по купеческому двору?

– Зачем? Встретиться с милой панночкой хочешь?

Молодой человек изобразил изумление.

– Откуда тебе известно, воевода?..

Дмитрий улыбнулся и заявил:

– Ладно, иди, но особо не усердствуй в своих ухаживаниях. Пустое это, Влас, уж поверь мне.

– Да я ничего.

– С подворья ни ногой!

– Само собой.

– Иди.



Влас выбрался из дома, прошелся по двору, который летом украшали клумбы с цветами, теперь усохшими и подрезанными. Рядом небольшой сад с опавшими яблонями и грушами. Никто за ним не смотрел, не мешал.

Тут он услышал стук по стеклу окна. Девушка стояла за ним, мило улыбнулась, показала на себя, на дверь, на ратника. Мол, ожидай, сейчас выйду.

Она действительно скоро вышла и тут же увела Власа в глубину сада, в беседку, закрытую вьющимися растениями, которые еще держали листву. Там девушка присела на лавку. Ратник устроился рядом с ней.

– Здравствуй, Влас, – сказала красавица и потупилась.

– Здравствуй, Анна! Не прошло и дня, а я уже очень соскучился по тебе. Ты прямо в сердце мое вонзилась как стрела.

– Скажешь тоже, вонзилась.

– Честное слово! Я, Влас Бессонов, врать не приучен.

– А расскажи мне о Москве, – попросила девушка.

– Москва – не чета вашим местечкам. У нас в одном только Китай-городе куда больше народу живет, чем во всем Полоцке.

– Наш город тоже не маленький.

– И он скоро станет русским.

– Я слышала, что армия Ивана Грозного идет на крепость. И мне боязно.

– Ты ничего не бойся. Я служу в особой дружине, наш воевода говорит с Царем так же запросто, как мы с тобой.

– Неужто вот так?

– Да. А Москва… – Влас начал рассказывать девушке о столице Русского государства, ее дворцах и храмах.

– Там ведь богатые люди живут? – спросила Анна.

– Всякие, как и везде. Но я ратник особой дружины, нисколько не беден. Могу позволить себе и подворье собственное поднять, и на земле своей дом поставить, ладью купить, чтобы по вечерам по Москве-реке ходить, на город любоваться.