Пылающий мир (ЛП)

Затем иллюзия исчезает. Стены растворяются в деревянной опалубке и рассаде арматуры, и мы снова оказываемся на обычной улице, открытой городу и его скрытым угрозам. Несмотря на бесчисленные плюсы безопасной дороги между двумя нашими поселениями, я не сомневаюсь, что одним из первых шагов Аксиомы будет заморозка проекта Коридора, чтобы территории оставались разделёнными между правящими группировками. Когда деспоту было на руку объединение народа?
Тёмные облака начинают сбрасывать свой груз, и Джули и Нора ёжатся, когда холодный дождь начинает поливать нашу маленькую компанию. Я вижу нескольких одиноких зомби. Они смотрят в небо, а капли дождя падают прямо в их немигающие глаза. Мёртвые всегда стремятся в город. Каждое утро они выходят из своих жилищ на окраинах, выполняют свою ужасную работу, а потом возвращаются домой, чтобы подремать несколько часов и начать всё сначала. Не так давно некоторые начали менять этот утомительный ритуал. Молодая женщина с серой кожей в безрукавке и
юбке - она просто потерялась, отбившись от своего охотничьего отряда, или впервые ощутила холод дождя и задалась вопросом: почему? Или испачканный кровью мужчина, бредущий к Стадиону — он идёт туда, чтобы убивать и утолять голод или чтобы попросить о помощи?
Когда мы проезжаем мимо них, они поворачиваются в нашу сторону и шипят.
Их серебристо-серые глаза полны животного голода. Я говорю себе — успокойся. Всё, что может случиться, не случится в одночасье.
Видишь, насколько ты продвинулся, Р? - говорит Джули. - Я знаю, что иногда тебя одолевают сомнения, но посмотри на них и посмотри на себя. Никто и никогда не догадался бы, кем ты станешь.
Как всегда она чересчур великодушна, но я принимаю похвалу. Учитывая, что я, кажется, обманул нашего спасителя, в её словах может быть доля правды.
Нора открывает заднее окно.
Остановись. Мы залезем в машину.
Мне не нравится дистанция, - Эйбрам не отрывает глаз от дороги. - Потерпите ещё пару миль.
Эй! Эта часть города принадлежит мёртвым. Я чувствую себя здесь приманкой для акул. Тормози.
Он проезжает еще два квартала, а потом заворачивает в крытую парковку. Пока мы выбираемся из пикапа, я вижу, как он внимательно прислушивается. Интересно, что он больше боится услышать: голодные стоны моих ребят или рокот вертолётных винтов?
Джули прыгает на пассажирское сиденье, не обращая внимания на нехватку места для ног.
Итак, - говорит она, пристально разглядывая Эйбрама, пока мы с Норой кое- как пытаемся поместиться на заднем сиденье. - Ты готов поговорить?
Эйбрам делает медленный выдох.
Все пристегнулись?
Колени Норы упираются ей в грудь, а мои мне в подбородок.
Даже если мы попадём в аварию, то всё равно никуда не денемся, - отвечает Нора.
Эйбрам выруливает из гаража и едет на юг по шоссе, пробираясь сквозь автомобильный мусор. Дождь барабанит по лобовому стеклу, превращаясь в жирные брызги.
У Перри не было брата, - говорит Джули.
Он плохо меня помнил. Когда мы виделись в последний раз, ему было пять лет. Наша мать не любила говорить о людях, которых мы потеряли. Говорила, что нужно жить настоящим, - он ухмыляется. - Очень удобная точка зрения, когда теряешь сына.
Джули медлит.
Что случилось?
Как обычно. Монстры нападают, люди умирают, семьи разделяются.
Некоторое время я бродил неподалёку, пытался самостоятельно найти их, потом меня подобрала Аксиома. Прежняя Аксиома, которая тогда ещё была всего лишь отрядом ополчения и только выходила на рынок.
Я подаюсь вперёд.
А какие они сейчас? Кажется, вопрос его разозлил.
Другие.
Они люди?
Судя по его взгляду, я обеспечил себе статус идиота.
Кем ещё они могут быть, чёрт возьми?
Джули пытается вернуть беседу в прежнее русло.
Ты вырос среди них? Под их опекой?
Он медлит, потом хихикает и переключает внимание на дорогу.
Думаю, можно сказать и так. Дикий ребёнок, воспитанный волками.
Тогда почему бы тебе не вернуться к ним? - Нора скрещивает руки на груди. - Зачем ты нам помогаешь?
Впереди рассыпалась и перегородила дорогу одна из множества куч сплющенных автомобилей. Эйбрам включает полный привод и направляет машину через груду кузовов. Они, словно смятые пивные банки, ожидают дня переработки, который никогда не наступит.
Если ответить коротко, то я думал, что нашёл свою семью, - дворники протирают лобовое стекло, но дождь снова заливает его. Мир из мягкой размытости вспыхивает отвратительной ясностью и обратно.
В течение многих лет я находил подсказки, которые указывали на Каскадию. Когда я услышал, что мы переезжаем в Убежище, то попросил задание. Я понимал, что шансов мало, даже если учесть, что у меня был свободный доступ к сотням заключённых — простите, я хотел сказать, гостей — и через несколько дней я уже собирался всё бросить. И тут этот парень... - он тычет пальцем в мою сторону. - Этот
парень произнёс его имя. Посмотрел прямо на меня и сказал: «Перри».
В машине наступила мрачная тишина.
Не волнуйтесь, - добавляет он. - Я знаю, что он мёртв.
Откуда? - тихо спрашивает Джули.
Разве моё лицо повергло бы вас в такой шок, если бы он был жив? Как по- моему, это очевидно.
Снова тишина. Я готовлюсь к страшному вопросу: «А как он умер?» Но сейчас Эйбрам меня щадит.
Я полагаю, мои родители тоже погибли, - говорит он, глядя через лобовое стекло.
Джули кивает.
Губы Эйбрама вытягиваются в тонкую линию.
Так что это моё решение.
Мы поднялись на холм на шоссе, и теперь на горизонте позади нас видно Стадион. В заднем окне я вижу, как он удаляется, превращаясь в серый мираж за струями дождя.
А если ответить длиннее? Эйбрам не отвечает.
Ты предал Аксиому и просрал свою жизнь только ради того, чтобы поговорить с человеком, который мог знать твоего брата?
Я вижу его глаза в зеркале заднего вида. Они такие знакомые. Близко посаженные и карие, как у Перри. Но взгляд жёсткий, словно у него было несколько дополнительных веков, а не лет.
Нет, - отвечает он и выезжает из леса по маленькой, никак не отмеченной тропе.
* * *
Улица похоронена под толстым слоем гниющих листьев. Свет от фар скользит по ветхим домам с заколоченными окнами и выпотрошенным автомобилям, утонувшим в высокой траве. Наверное, дома выглядели также ещё до апокалипсиса.
Куда мы едем? - спрашивает Джули.
На сегодня вопросов достаточно, - отвечает Эйбрам.
В конце улицы, рядом с изрешеченным пулями знаком тупика, есть признаки жизни. Мужчины в бежевых куртках движутся в темноте с тусклыми налобными
фонариками.
Они...
Я сказал, заткнись.
Эй, - вклиниваюсь я, подаваясь вперёд, но кажется, это просто формальный жест. Джули смотрит на лицо Эйбрама с каким-то растерянным ужасом. Нет, это не тот парень, которого она любила. Даже не его отголосок.
Когда мы приближаемся ко входу в лагерь, из маленькой палатки выходит мужчина. Он прикуривает сигарету, затягивается и ждёт, пока Эйбрам опустит окно.
078-05-1120, - говорит Эйбрам уставшим тоном. Надоевшая процедура.
Охранник проверяет список в блокноте, кивает, затем светит фонариком на заднее сиденье.
Кто они?
Новички из Голдмэна. У них еще нет номеров.
Он машет нам рукой, сигарета оставляет в воздухе спираль дыма. Мы едем в лагерь.
Яркий свет от наших фар проникает глубоко в темноту, открывая то, что скрывает слабое освещение лагеря. Должно быть, это была какая-то большая семейная община. Шесть домов на одном участке, сарай и несколько хижинок в поле. Мать, отец, их дети и дети их детей, а может, и дети детей их детей — все спрятались в конце этой улицы в глубине леса, чтобы никто не смог тревожить их новостями и ужасами остального мира. Как они, должно быть, удивились, когда узнали, что кастрюля продолжила кипеть даже после того, как они ушли из кухни. Как были потрясены, когда увидели обжигающий поток, приближающийся к их дверям.