С любовью, Луков (ЛП)

А позднее Луков поразил меня еще больше.
Через какое-то время Джесси снова захныкала, и я сказала ему, что, вероятно, пора сменить ей подгузник. Однако единственным, что ответил Иван, было:
— Хорошо.
Когда я предложила забрать Джесси, парень сказал:
— Сам справлюсь. Просто объясни, что делать, — и на этом все. Он сменил ей подгузник и дважды успокоил её плач.
Иван оказался бесконечно терпеливым. Не чувствовал усталости. Даже не жаловался.
И это не должно было меня удивлять. Серьезно. Я знала, насколько он был терпелив, неутомим и оптимистичен. Эти качества появились у него, благодаря фигурному катанию. Но я не могла не размышлять о том, что, возможно, просто плохо знала Ивана.
— Я уже оставалась с ними на ночь. Повтори мой подвиг, а потом скажи, что это легко. Даже не знаю, как моя сестра не стала ходячим зомби, — ответила я своему коллеге, лежа на полу рядом с Бенни и передавая ему блоки, из которых он делал замок. Или что-то похожее на замок.
— Они часто просыпаются?
— Да, особенно часто просыпались, когда были совсем маленькими. У Руби с Аароном просто вагон терпения. Они прекрасные родители.
— Я мог бы стать хорошим отцом, — прошептал Иван, продолжая кормить Джесс.
Можно было сказать ему, что он будет хорош во всем, за что ни возьмётся, но… Обойдется.
— А ты хочешь иметь детей? — спросил парень меня ни с того, ни с сего.
Я передала Бенни еще один кубик.
— Возможно, когда-нибудь.
— А когда-нибудь… это когда?
Его вопрос вынудил меня оглянуться через плечо. Все внимание Ивана было приковано к Джесси, и мне показалось, что он улыбается ей.
Хм!
— Может, когда мне будет чуть за тридцать. Не знаю. Думаю, что смогу пережить, если с детьми не получится вовсе. Я никогда особо не размышляла об этом, за исключением того, что точно не хочу заводить их в ближайшем будущем. Понимаешь, о чем я?
— Из-за фигурного катания?
— А почему же еще? У меня едва хватает времени на свою собственную жизнь. Не представляю, как смогла бы тренироваться, имея детей. Наш папочка должен быть богат и сидеть дома с малышами, чтобы я могла заниматься спортом.
Иван сморщил нос, глядя на мою племянницу.
— Я знаю по крайней мере десять фигуристов, у которых есть дети.
Я закатила глаза и ткнула Бенни в бок, когда тот потянулся своей маленькой ручкой ещё за одним блоком, чем вызвал у меня ухмылку.
— Я и не говорю, что это невозможно. Просто не собираюсь рожать в ближайшее время. Не желаю торопиться, чтобы потом пожалеть об этом. Если дети когда-нибудь появятся, то мне хочется, чтобы они были моим приоритетом. Не хочу, чтобы малыши думали, что они на вторых ролях.
Уж кому как не мне было знать, каково это. Я и так уже достаточно напортачила со своей семьёй, раз они полагали, что мне плевать на них. Если бы когда-нибудь решилась сделать нечто подобное, то приложила бы все усилия и возможности, чтобы отдать всю себя своим детям.
Иван в ответ только и пробормотал:
— Хмм.
Мысль, которая пришла мне в голову, вызвала неприятное чувство внутри.
— А что? Планируешь завести детей в ближайшее время?
— Нет, — тут же ответил он. — Но мне нравятся дети Руби. Так что, возможно, стоит задуматься об этом.
Я нахмурилась, ощущение тяжести внутри становилось все сильнее.
Иван продолжал болтать.
— Я мог бы начать обучать своих детей фигурному катанию с ранних лет... Мог бы их тренировать. Да, точно.
Настала моя очередь морщить нос.
— Три часа с чужими детьми, и ты уже планируешь завести своих?
Парень посмотрел на меня с ухмылкой.
— С правильным человеком. Я не собираюсь иметь их с кем попало и разбавлять свою кровь.
Я закатила глаза, глядя на этого идиота и продолжая игнорировать странное чувство внутри, которое не собиралась признавать ни сейчас, ни в будущем.
— Не дай бог, у тебя появятся дети от кого-то, кто не идеален. Придурок.
— Думаешь? — фыркнул Иван, посмотрев на малышку, прежде чем оглянуться на меня с той самой ухмылкой, фанатом которой я не являлась. — Они могут оказаться низкого роста, со злыми раскосыми маленькими глазками, огромным ртом, тяжелым весом и плохой репутацией.
Я моргнула.
— Надеюсь, тебя похитят инопланетяне.
Иван расхохотался. Звук его смеха оказался таким заразительным, что вынудил меня улыбнуться.
— Ты будешь скучать по мне.
Все, что я смогла ответить, при этом пожав плечами, было:
— Неа. Я знаю, что когда-нибудь мы снова увидимся…
Иван усмехнулся.
— …В аду.
Улыбка быстро слетела с его лица.
— Эй! Я — хороший человек и нравлюсь людям.
— Всё потому, что они тебя не знают. Если бы знали, то кто-нибудь уже давным-давно надавал бы тебе под зад.
— Ну… Они могут попытаться, — возразил парень, и я невольно рассмеялась.
Что-то с нами явно было не так.
И я совершенно не испытывала к Ивану ненависти. Никакой.
Глава 14
— Да что с тобой?! — рявкнул Иван через пять секунд после выхода из Волчка31 — все того же Волчка, на котором я споткнулась и приземлилась прямо на задницу. Того самого элемента, на котором теряла равновесие последние шесть раз, пока мы его исполняли. Обычно у меня получалось повторять разные варианты Волчка один за другим: Чинян, Волчок через Либелу или с подкруткой. И как правило мне легко давался любой из них.
Но не тогда, когда лихорадило все тело, сводило каждую мышцу от колен до подбородка, а голова, казалось, вот-вот взорвется.
Вдобавок ко всему, мое горло саднило так, будто я жевала наждачную бумагу, и просто стоять на ногах было выше моих сил.
Я чувствовала себя отвратительно.
Хуже некуда.
И так было с самого утра. Я практически уверена, что проснулась посреди ночи, чего никогда раньше не делала, потому что у меня раскалывалась голова и горело горло, словно в него опрокинули стакан лавы.
Но я не сказала об этом ни Ивану, ни тренеру Ли.
До начала работы над хореографией оставался всего один день, и у нас не было времени на проблемы с моим здоровьем. Именно в тот момент, когда мы с Иваном присматривали за детьми Руби, один за другим начали проявляться симптомы. Сначала началось покалывание в горле. Потом заболела голова. Затем я почувствовала слабость. А следом стало ломить все тело и… Бам! Резко поднялась температура. Сложив все признаки вместе, стало ясно, что у меня простуда.
Проклятье.
Плюхнувшись на спину, я застонала от боли в голове. Не припомню, когда в последний раз у меня было настолько плохо с равновесием. Никогда?
— У тебя, что, похмелье? — спросил Иван откуда-то сверху.
Я начала было качать головой и сразу же пожалела об этом, потому что почувствовала позыв к рвоте.
— Нет.
— Не спала всю ночь? — продолжил обвинять меня Луков, тихий скрежет лезвий по льду дал знать о его приближении. — Ты не можешь приходить на тренировку уставшей.
Перевернувшись, я встала на четвереньки. Сил не было даже на то, чтобы шевелить пальцами.
— Я легла спать вовремя, придурок.
Парень фыркнул, и в поле моего зрения показались черные коньки.
— Хватит вра… — он протянул руки к моим плечам, но я заметила это слишком поздно. Настолько поздно, что из-за плохого самочувствия не смогла увернуться и избежать его прикосновений. Иван схватил меня за локти, но тут же отпустил.
Мне было так жарко, что час назад пришлось снять водолазку, надетую поверх майки, и остаться с голыми руками. Жаль, что я не могла стащить с себя и майку.
Иван потянулся ладонями к моим предплечьям, на секунду схватил их и резко отдёрнул руки.
— Жасмин, какого хрена? — прошипел мой напарник, ладонями пытаясь дотронуться до моего лица. Я же просто ждала, стоя на четвереньках, потому что у меня не осталось сил. И если бы могла устроиться на льду в позе эмбриона, уже давно бы лежала. На мгновение Иван коснулся моего лица, а затем подвинул руку, чтобы приложить её к моему лбу, при этом так забавно исторгая проклятья на русском языке, что в любой другой день я оказалась бы под впечатлением. — Ты вся горишь.