Крылья (СИ)
— А ты хотя бы иногда навещать меня сможешь?
— Я буду навещать вас, матушка, каждый раз, когда барон будет отпускать меня.
— Свяжу тебе на память шарф, чтобы горло не простудил наверху.
— О, матушка, но ведь остался один день, послезавтра мне уже нужно быть в распоряжении барона…
— Я успею, — уверила она, подавая ему полотенце.
Он не стеснялся своей наготы, хотя мать все равно старалась не смотреть на него. Когда живешь в одной-единственной комнатке всей семьей, поневоле теряешь смущение. Терри растерся, осмотрел себя и решил, что в довольной мере чист, чтобы Элеоноре было не в чем его упрекнуть. Волосы он остриг, вместо невнятного цвета патл были светло-каштановые, слегка волнистые от влаги волосы чуть ниже подбородка. Главное, не забыть чисто выбриться перед тем, как идти на встречу с управляющим барона. Впечатление нужно произвести самое приятное, все-таки теперь эта дама будет его начальством.
Интересно, что он будет делать на борту цеппелина? Наверное, мыть, подметать и все такое прочее. Или какую-нибудь мелкую ремонтную работу. Да что угодно, лишь бы остаться там. Он был готов делать все, даже научиться работе слуги.
— Ложись спать, Терри, тебе нужно хорошо отдохнуть, чтобы не выглядеть совсем заморенным, когда придешь к барону.
— Да, мама, — он устроился на постели, было так странно: он совсем не устал, не ныли мышцы, не стонали и не жаловались кости.
— И завтра утром спи вволю, я не стану тебе мешать.
— Да, матушка. Доброй ночи, — пожелал он.
Сон не торопился к нему, наоборот, бежал прочь, стоило подумать, что скоро сбудется одна его мечта — он поднимется в небо! Надо обязательно взять с собой свои чертежи, когда выдастся минутка, поработать над ними. Сейчас он сможет откладывать деньги, конечно, накопить всю сумму вряд ли сможет, но путь к мечте должен начинаться с первого шелле. А там и до кронне доберется. Часть денег, что дала ему Элеонора, он, поразмыслив, положил в банк, сделав самый скромный вклад из возможных — сто кронне. Вклад будет понемногу прирастать, может, удастся передать его сыну по наследству. Это если у него еще будет сын. Когда еще получится жениться? Да и на ком? У него совершенно не было времени гулять с приличными девушками Слободки, а сейчас и не будет ни времени, ни возможности. Разве что среди служанок найдется кто-то. А почему бы и нет? Загадывать он не хотел. Совершенно. Сначала нужно показать себя отличным, ответственным работником, закрепиться, получить постоянное место работы и должность.
Сон пришел неожиданно, сморил его. Снов не было вовсе, словно кто-то свыше, милостивый и понимающий, давал ему возможность крепко отоспаться.
========== Глава третья ==========
С утра Терри проснулся в ужасе: опоздал! Затем, немного успокоившись, он вспомнил, что торопиться ему сегодня некуда. Впервые он не спешил по покрытым туманом улочкам Слободки к огромному мрачному комплексу завода вместе с другими трудягами. Впервые он проснулся, полностью выспавшись, и у него ничего не болело, не нужно было преодолевать сопротивление жалующегося тела. Он позавтракал, вытащил из сарая велосипед и отправился в деревню к тетке Заре.
Та встретила его с немалым удивлением.
— Терри, ты сегодня так рано. Что случилось? Неужто тебя уволили с завода?
— Совершенно верно. Теперь у меня будет другая работа, и я не смогу жить в Слободке и помогать матушке. Я уговорил ее переехать к вам, но это нужно сделать сегодня-завтра.
— Я отправлю твоих кузенов помочь ей, — пообещала тетка. — Выделим самую лучшую комнату.
— Главное, чтобы ей было хорошо. Я буду стараться навещать, но так как мой работодатель отправляется в путешествие, вряд ли вернусь скоро.
Терри заверили, что сделают все, чтобы его матушка чувствовала себя здесь превосходно. И что будут за него самого молиться каждый день. Последнее ему было, признаться, до свечи, ревностным христианином он не был, в церковь не спешил, исповедоваться ему было практически не в чем. Но он кивнул и попросил тетку поторопить кузенов: время идет, а дел много.
— Я тебе молока налью, подожди. Может, в этом своем путешествии и не попробуешь такого больше.
Терри улыбнулся и не стал отказываться. Молоко у тетки было всегда свежайшим и очень вкусным, как и сыр, масло и творог. Расспрашивать его особенно не стали — какая уж там работа, все лучше, чем рисковать жизнью и здоровьем на заводе. Заметили, что отмылся и постригся, а больше перемен и не было. Через час выехали обратно в город, кузены Вик и Рой — на запряженной смирной лошадкой телеге, Терри с ними, велосипед он уложил в сено и всю дорогу проболтал с парнями обо всем и ни о чем.
Мать уже собрала свои вещи, которых набралось не так и много, кузены перенесли их.
— Вот и все, — тихо сказала мать.
— Не переживайте, матушка, все будет хорошо. Я обещаю, — он крепко обнял ее.
— Ох, шарф! Я ведь связала тебе… — женщина кинулась к сундуку, вынула оттуда свое рукоделье.
Терри с благодарностью принял подарок, улыбнулся. С этим шарфом ему не грозил самый лютый холод. Он был из такой же тонкой выбеленной шерсти, как и подаренный барону Тарья, только что без монограммы. Хотя, нет, в уголке матушка вышила его инициалы и крохотную веточку вереска.
Так он и провожал мать, держа в руках шарф и часто моргая. Оставаться дома в одиночестве было непривычно, комната без вещей казалась такой пустой и заброшенной. Ему еще следовало найти за остаток дня и завтра жильцов, согласных снимать их крохотный, зато собственный домишко. Труда это не составило, хотя Терри и опасался не успеть: уже после вечернего гудка завода к нему пришли двое: один из мастеров смены наладчиков паровых котлов со своей молодой женой. Девушка, судя по всему, была уже беременна, и им требовался свой угол. Их устраивал домик, устраивала цена, так что все сладилось. Терри радовался: не будет незавершенных дел.
— Вы сможете переехать сюда послезавтра утром. Всем, что есть в доме и сарае, можно пользоваться, в том числе углем, дровами и велосипедом. Стоимость угля я включил в арендную плату, ну, а велосипед… главное, не сломайте. Дом теплый, зимой достаточно протопить один раз в сутки. Подпол, чердак — также в вашем распоряжении.
— Мы будем очень аккуратно обращаться со всем, — заверили его. — Спасибо, вы нас просто спасли.
Терри вручил им один комплект ключей, от сарая, дома, чердака и подпола. Замки делал еще его дед, они были, как говорится, «вечными». Ключи были бронзовыми, со старинными завитушчатыми головками и хитро вырезанными бородками.
— Значит, послезавтра? Арендную плату мы внесем при въезде, это ничего?
— Ничего. Впрочем, вы можете положить ее на мое имя в Императорском государственном банке, и вносить частями, если так будет проще, — Терри решил быть великодушным до конца.
К тому же, за молодого мастера поручился Вольф, значит, не обманет и все внесет.
— Это будет просто великолепно! Все платежи будут аккуратно вноситься, я обещаю.
Договор, составленный совместно и заверенный не только Вольфом, но и старостой этого конца Слободки, Гербертом Уэлшем, был подписан, один экземпляр его отправился вместе со старостой, второй остался у мастера Тобиаса, третий — у Терри.
Вечером Терри отправился прогуляться, он так давно не ходил по этим улицам безо всякой цели, просто потому что время было. Новая одежда позволяла ему не стыдиться своего вида, будущая работа грела сердце и заставляла подрагивать что-то внутри, предвкушая отбытие «Каллахана». И на пролетавшие цепеллины он впервые смотрел без зависти. Он полетит на том, что собрал своими руками, пусть «Каллахан» и не принадлежит ему. Он знает в нем каждый винт и заклепку, он даже знает, как и где проходят огромные сосуды этого небесного кита — паровые трубы и система охлаждения, электрические цепи и механика рулевого управления.
Домой Терри возвращался, чувствуя себя отчего-то невозможно счастливым, хотя его будущая работа вроде бы и не предполагала поводов для радости или гордости. Пока что. Он снова лег спать чистым и практически не уставшим, но уснул на сей раз очень быстро, сказав себе, что это последняя его ночь в его собственной постели.