Тень (СИ)

В этот раз встать было в разы тяжелее. Карл уже развернулся, собираясь уходить. Поднимаясь, я черканул мечом по бетону. Издавшийся звук заставил Карла замереть. Он обернулся, но я плохо видел его лицо. Я почувствовал, как по лбу бежит струйка крови, заливаясь в глаза. Маска не спасла меня от пагубных последствий удара Николаса. Рассечение мне всё-таки оставили.
— Ты больной? — изумился Карл. — Лежи. Мне тебя бить уже жалко.
— Заткнись, — спокойно сказал я, покачиваясь. — Делай своё дело.
Карл хохотнул.
— Самурая из себя вообразил, ронин?
Карла упрашивать не пришлось. Он, уже расслаблено, подошел ко мне, и занёс меч для удара. Концентрации и сил хватало лишь на то, чтобы устоять на ногах, но даже это удавалось с большим напряжением. Об отражении полноценной атаки не могло быть и речи, но надо было стараться победить.
Карл стал атаковать, и я, вместо того, чтобы блокировать нападение мечом, попытался уклониться, отскочив в сторону, но тщетно. Карл сделал мне подножку, что в школах обычно ставят друг другу дети, и это меня задело. «Я настолько слаб?».
Картина перед глазами тут же резко рванулась вверх. Взгляд помутился, к счастью, больше не проясняясь.
— Довольно!
Услышал я приглушенный крик, прежде чем полностью потерял сознание.
После этого я впал в апатию, став относиться безразлично абсолютно ко всему. Казалось, тренировки теперь потеряли всякий смысл, ведь на самом деле лучше всех у меня получилось позорно проиграть. Но продлилось это недолго. И даже во время апатии тренировки мои длились столько же, благодаря развитой самодисциплине.
Следующие три года было непросто. Уважения товарищей не было никакого, но со временем мне стало понятно, что оно не нужно. Во всяком случае, не такое, не за социальный статус, который только и нужен был среди вассалов. Без уважения с их стороны хуже не становилось, ведь всё что нужно для счастья, у меня было. Меч, тренировочный зал, возможность защищать людей. Всё.
Ни Хеля, ни Рю, ни Ичинару эти годы меня искать даже не пытались. Сначала было неприятно, но потом стало наплевать. Да и в конце-концов, мне самому было выгоднее пропасть безвозвратно, навсегда оставшись человеком под именем Миямото Мусаси. В начале, разумеется, я был совершенно противоположного мнения. Моё воображение не покидали мечты, где я выхожу из замка, и как только захожу за угол, на меня бросается Хеля и сжимает в объятиях. Она, со слезами на глазах, говорила: «Рэн! Я тебя так долго искала!». Но всё это осталось лишь фантазиями, вскоре переставшими меня беспокоить. Тревожное чувство того, что рядом кого-то не достает, сменилось полным безразличием.
Время всё расставило на свои места. В мастерстве мне быстро удалось превзойти и Карла, и Николаса, боевых операций у которых было намного меньше, чем у меня, да и тренировались они с большими пропусками. Конено, это было оправдано. В дни занятий мои товарищи предпочитали посещать увеселительные заведения и публичные дома. Правда, из общего правила было и исключение. Николас. После того, как мы схлестнулись с ним в бою, и после того, как мне несколько раз удалось взять над ним верх, он будто стал мне подражать, в плане тренировок. Разумеется, из-за отсутствия такой энергетической силы, как у меня, Николас моего режима не выдержал, и сократил его, при этом, всё равно тренируясь больше, чем остальные. Как итог, он получил большее превосходство, и даже начинал догонять меня в рейтинге, со временем заняв пятисотое место, из миллионов.
Пусть и не открыто, но он был благодарен мне за вдохновляющий пример, в чём признался на одной из совместных тренировок. Мне понравилось в нём то, что Николас оказался склонен к изменению в лучшую сторону, и пусть вначале он поддерживал общественное мнение, вскоре он смог сформировать своё, собственное. С тех пор, как это произошло, мы с ним стали друзьями, и дружили, наверное, не хуже, чем я дружил с Ичинару.
Как он там, кстати?
Открытое неуважение ко мне сменилось тихой ненавистью. Реально тихой, ведь никто даже не мог осмелиться косо взглянуть в мою сторону, и шептаться им приходилось у меня за спиной. Сразу вспомнилась ситуация детства, сейчас в точности повторявшаяся, но это меня не волновало. Предсмертное состояние в клубе запустило процесс отторжения общественных догматов, которые мной когда-то управляли. Сегодня меня не смущало то, что люди смотрят на меня, как на прокажённого. Начали появляться даже те, кто смотрит с благодарностью.
Все эти годы я уверенно держал первое место в списке, потому приобрёл некоторую известность. Чувство благодарности в людях, к моему удивлению, иногда пересиливало желание презирать не такого, как все. Может, не так уж всё было плохо, и возможно, стадное чувство стало слабнуть в них. Это не могло не радовать. Правда, резонно было бы задать себе вопрос, как я могу на это повлиять, и какой мне с этого толк? Какими бы они не были, люди, их просто нужно защищать.
А кто защитит моих близких?
После возвращения с прогулки, одним дивным вечером, меня вдруг охватило желание наведаться к Хеле. Или хотя бы просто пройти мимо своего старого дома, чтобы взглянуть, как там дела, и что изменилось. Мне хотелось понимать, что с ней всё хорошо. Особой важности в этом не было, но любопытство, всё же, заставляло. Решив, что завтра схожу, я отправился спать.
  
Глава 8
 
Меня слепило даже сквозь закрытые веки. Солнце уже было в зените. Проснувшись, я заглянул в сеть мечников, и обнаружил, что теней под Куполом стало больше. «Блин, как бы меня в патруль не выдернули» — забеспокоился я. Сегодня в патрулирование угодить точно не хотелось, ведь это обрушит мои планы по посещению Восточного района. Желание эти планы реализовать начинало казаться мне навязчивым.
Пожав плечами, и решив, что из-за двух-трех теней вассалов дергать не станут, я стал не спеша одеваться.
К сожалению, мои надежды не оправдались, и стоило закончить сборы, зазвонил коммуникатор, оповещающий меня о команде «сбор». От возникшего недовольства меня перекосило. Ну вот почему, когда обещают выходной, всё равно дёргают? Понятно, конечно — Западный район по количеству трещин превосходит остальные, от того-то он и самый беспокойный, но жаловаться тоже не приходилось. Благодаря ежедневным вторжениям мне удалось сколотить приличное состояние, и спокойно заниматься любимым делом, не думая о насущных вопросах и деньгах. Конечно, у меня и так не было навязчивых мыслей о них, но когда они начинали кончаться, в первое время, это связывало руки.
Радовало то, что мне было намного легче, чем вассалам. У низ была куча формальных и бумажных обязанностей. Они должны были проводить приёмы, присутствовать тогда, когда Говард принимал гостей, да и вообще без вассалов не обходилось никакое мероприятие. На них ещё висела ответственность за рыцарей, и им нужно было заниматься их обучением. Вассалы, правда, в отличии от меня, имели огромное жалование, а вот мне приходилось рубить теней, чтобы зарабатывать.
Первое время у меня даже была зависть к вассалам, ведь жили они лучше, и имели на порядок больше, но это длилось недолго. Вскоре, за три дня охоты на теней у меня могло выйти больше дохода, чем приносит двухмесячное жалование вассала. Конечно, бывало и хуже, но в среднем достаток у меня был как у вассала или даймё, а свободы больше. От этого многие высокие чиновники смотрели на меня косо, и наверняка некоторые даже хотели оказаться в моём положении.
Иногда мне хотелось позлорадствовать, ведь быть мной было действительно выгоднее, чем обычным чиновником. Но потом мне вспоминалось, что пришлось пережить ради того, чтобы оказаться тем, кто я есть сейчас. Это боль, это бессонные ночи, это тяжелые тренировки и упорство. Может, если бы ленивые вассалы делали так же, у них бы и жизнь была похожей на мою. Правда, вопрос, были бы они счастливы при этом?
Пусть в данный момент я и занимался любимым делом, вопросы о будущем и прошлом волновали меня постоянно. Какой дальше будет моя судьба, и долго ли мне предстояло жить в Западном районе? Как много времени пройдет, прежде, чем появится возможность снова переехать на Восток? По старому дому чувство тоски было невероятно сильным, и порой доходило до того, что хотелось сбежать туда, не возвращаясь. Там было чище, теплее, приятнее. Так же, там была Хеля, по которой, всё же, я иногда скучал.