Ultraviolence (СИ)

Мин понимает, что дошел до того, кто его звал, только когда утыкается в его ноги. Сильные руки обхватывают омегу за талию и сажают на колени. Юнги будто трезвеет на секунду. Втягивает в себя запах, пропускает внутрь, и мозг на мгновение освещается вспышкой «опасность». Но если это опасность, то почему она так притягивает, почему хочется ближе, хочется попробовать, сделать еще один шаг и упасть в эту пропасть, позволить мраку этих глаз накрыть с головой. Глаз. Точно. Эти глаза, они такие знакомые, от них волосы шевелятся на затылке, но пропитанный наркотой мозг не воспринимает информацию четко, смывает границы и толкает омегу вперед. Юнги зарывается лицом в шею альфы, короткими вдохами подряд вдыхает его запах и начинает тереться о голое тело. Будто в нем разожгли костер, который плавит кости, и Юнги очень хочет, чтобы его потушили, остудили.
Чонгук подхватывает парня под бедра и заставляет обвить себя ногами, смотрит в подернутые дымкой глаза и проводит языком от шеи до мочки уха. Омега начинает мелко дрожать, откидывает голову назад и будто просит продолжения. Чонгук не отказывает, повторяет нехитрую ласку и сжимает зубы до скрипа, испугавшись внезапного желания прокусить эту шею. Потому что с самой первой встречи клыки у альфы чешутся, хочется попробовать мальчишку, ощутить его кровь на языке, сделать своим. С ним Чонгук чувствует себя зверем, диким, слетевшим с катушек зверем, перед которым положили самое вкусное лакомство, и волк внутри Чонгука готов сожрать его. Альфа до синяков сжимает чужие бедра, ближе притягивает к себе и вкрадчиво спрашивает:
— Чего ты сейчас хочешь?
— Бассейн, — говорит омега и облизывает губы. Альфа несколько секунд следит за юрким язычком, а потом громко смеется.
— До него, боюсь, я не дойду, но у меня есть огромная ванная, которую для тебя сейчас наполнят.
Один из омег, услышав открытый намек, встает на ноги и скрывается в другой комнате.
Юнги обвивает руками шею альфы, притягивает к себе и легонько касается губами скул. Омега убийственно сексуальный, он просто сидит на коленях альфы, а у последнего внутри волк воет. Как можно вот так совмещать в себе невинность и разврат, как можно было быть шлюхой пятого Дома и в то же время сохранить всю эту детскую непосредственность. Чонгука от парня в руках кроет. Он уже видит, как раскладывает омегу на огромной кровати, куда до сих пор кроме самого альфы вход всем был запрещен. Как впивается в эту кожу, покрывает поцелуями тело с головы до кончиков пальцев и разводит эти стройные ноги. С ним хочется продлить удовольствие, хочется наслаждаться каждой секундой и не отпускать. Пусть вечно сидит на коленях. С альфой впервые так, что он уже готов купить товар, не опробовав. Рыжая ведьма отравила Чонгука своим зельем, которое разлилось в крови Чона с тем самым первым смертельным поцелуем. Мое. Не отдам. Решено.
— Как тебя зовут? — спрашивает Чонгук, пытаясь уйти от разрывающих мозг мыслей. Альфа прекрасно понимает, что нарушает данное себе слово. Что переходит ту границу, которую не должен был — он подпускает омегу ближе, он позволяет ему погладить зверя. Но уже похуй — Чон выебет его сегодня по-любому. План удержать на расстоянии только что с треском провалился.
— Юн… Шуга, — путаясь в словах, произносит парень.
— Юншуга? — улыбаясь, переспрашивает Чон. — Странное имя.
— Шуга, меня зовут Шуга, — обиженно тянет парень, не понимая, что тут смешного.
— Потому что ты сладкий, как сахар? — шепчет ему в губы альфа.
— Да, наверное, — омега от такой близости будто окончательно теряет себя.
— Не поверю, пока лично не проверю, — хрипло говорит альфа и проталкивает в рот омеги свой язык. Раскрывает горячие, дурманящие губы, врывается внутрь и проводит по деснам, ловит чужой сладкий язык и сосет, упивается малиновым вкусом, жаром. Отстраняется с пошлым звуком, снова мокро целует, не насыщается. Терзает, сминает, кусает губы, лижет, дает омеге набрать в легкие воздуха, и по новой. Чонгук никогда не целуется. Но этого мальчишку он будет целовать сутками, будет выпивать его до дна снова и снова. Потому что от Шуги у Чонгука весь прежний мир перед глазами трескается и осыпается на пол ненужным мусором. Потому что Шуга будит дикое неконтролируемое желание. Потому что Шуга погладил его зверя, и альфа сам ему это разрешил. И, блять, какое же у него правильное имя, ибо со сладостью этих губ не сравнится ни одно лакомство мира. Чонгук их попробовал, и теперь он одержим. Он будет впускать Шугу в вены, доза за дозой, пока не получит посмертный диагноз — передоз. Потому что с ним хочется только больше. С ним не хочется останавливаться. Шуга теперь личный фетиш Чон Чонгука, и он будет наряжать и учить эту куклу для себя. В первую очередь он наденет шелковый ремешок на эту тонкую шею с выбитым на нем именем альфы. Чонгук будет вдыхать свой любимый порошок с этого тела, хотя собственный запах омеги вставляет покруче лучших наркотиков. Альфа будет вплетать в эти огненно-красные волосы самые редкие и красивые цветы и наслаждаться их контрастом с бледной нежнейшей кожей. Он проведет тонкую золотую цепь от этого запястья к своей руке и не даст ей разорваться ни на секунду. Шуга отныне официально собственность Чон Чонгука. Его мнение на этот счет — альфу не интересует.
Чон замечает вышедшего из другой комнаты омегу, и, крепче прижав к себе свою отныне любимую лису, встает на ноги и идет в ванную.
========== Выпей меня до дна ==========
***
Стоит Чонгуку войти в комнату и остановиться напротив огромной, заполненной до краев ванной, как Юнги сползает с него и от нетерпения чуть ли не валится за бортик, прямо в пену. Альфа ловко перехватывает паренька и разворачивает лицом к себе:
— Сперва, я тебя раздену.
Чонгук медленно проводит подушечками пальцев по обнаженной спине, рисует только ему понятные узоры на позвоночнике, перемещает руки на впалый живот, пересчитывает ребра, царапает выступающие под джинсами тазобедренные косточки. Ловит нетерпение в глазах напротив и видит, как парень жадно смотрит на покрытую пеной ванную. Альфа за шлевки на джинсах тянет омегу на себя, трется об его пах своим возбуждением. Удовлетворенно ухмыляется, услышав, как скулит лиса, и нарочито медленно расстегивает джинсы и тянет их вниз.
Мин перешагивает через джинсы, упирается лбом в мощную грудь и часто-часто дышит. Тело ему отныне не подчиняется. И дело вовсе не в яде, которым его накачал Сюзи, дело в запахе альфы, его разгоряченной коже и умелых ласках. Юнги дергается, когда Чонгук, прихватив за резинку, тянет вниз его боксеры, но секундное стеснение отбрасывается куда-то на задворки сознания, стоит альфе пошло и мокро всосать в себя участок кожи на шее Мина.
И пусть в то самое мгновение мозг будто бьет тревогу, пытается привлечь внимание омеги, что-то хочет ему сказать и показать, но разум окончательно растворяется в воздухе, когда альфа берет обнаженного парня на руки и медленно опускает в теплую воду. Ванная спокойно бы вместила еще пятерых, и вначале Чонгук даже думал поделить ее и с другими омегами, но сейчас он свое решение поменял. Чон лично будет наслаждаться этим горячим податливым телом, сантиметр за сантиметром исследовать его — сегодня он сюда никого не впустит. Чонгук словно ребенок, которому подарили новую куклу, и она ему безумно нравится.
Шугой делиться нельзя. Омега ведь под кайфом. Каково же с ним, когда он в себе и сам хочет? Чонгук представить боится. Потому что уверен, что за такого Шугу и убить можно будет, хотя Чонгук уже готов убивать за него. Альфа не привык делиться, и даже взгляд, брошенный в сторону его игрушки, может отныне расцениваться как вызов. Чон опускается в ванную и подтягивает к себе играющего с пеной парня. Юнги сидит спиной к альфе, окольцованный его ногами и, прикрыв глаза, поддается его поцелуям и ласкам. Чонгук зажимает зубами загривок парня, оставляет на нем наливающийся засос и переходит к молочно-белым плечам. Покрывает поцелуями-укусами оба плеча, языком собирает капли воды. До мушек перед глазами хочется его губ. Альфу в глубине души такая ненормальная тяга к губам, может, и бесит, но обдумать ее можно будет потом, во всяком случае не сейчас, когда у него в руках такое тело и эти самые блядские губы всего в нескольких сантиметрах. Чон не сдерживается, за подбородок поворачивает лицо омеги к себе и впивается в губы. Переплетает языки, всасывает в себя язык омеги, и хоть он отчаянно пытается насытиться, по факту получается, что он еще больше голодает. Как вообще такое может быть. Почему этот колодец бездонный, почему он не напивается. Вгрызается в чужой рот, чуть ли не до крови прокусывает губы и хочет еще. Еще сильнее. Еще больше. Еще глубже. Если это ломка, то она должна пройти после дозы. Чонгук проверит.