Алфавит грешника. Часть 1. Женщина, тюрьма и воля
Часть 5 из 15 Информация о книге
«Вы – что не грезили собой…»
Вы – что не грезили собой,С чужим не жили человекомИ с разъярённою толпойНе жгли костры в библиотеках.Вас не учил протоирей,Мол, если верите приметам,Врата откроются скорей,Чем вы подумали об этом.Ведь свет и тьму в глазах слепыхНе отличить, кто не захочет,Как день вчерашний от других,Меня от вас и всех от прочих.Г
«Ген рабства кровь моя несёт…»
Ген рабства кровь моя несёт:Ген азиатский, древний, мутный,Грозящий мне ежеминутно,Но сладкий, словно горный мёд.Ген рабства кровь моя несёт!Как стыдно мне и как мне страшноСказать об этом, не таясь,Что с прошлым чувственная связьСильней свободы бесшабашной.Как стыдно мне и как мне страшно!Пускай живу в грехе и зле,Да зло ли собственное тело,Себя хранящее умелоНа прахом вскормленной земле.Пускай живу в грехе и зле!Когда умён и обеспечен,Зачем других мутить вокруг,Бросая в лица царских слугДавно обдуманные речи.Когда умен и обеспечен!И пусть внутри вопит душа.Да, оскоплён, незряч и болен,Но кто сказал, что я не воленЖить, сквозь соломинку дыша.И пусть внутри вопит душа!Коль крови я с рожденья верен,Как мой отец и как мой сын,За то великий господинНам срок немереный отмерил,Коль крови я с рожденья верен!«Глядеть – глядел…»
Глядеть – глядел.Постигнуть – не постиг.Пытался, но не разобрал ни слова,И прочитав немало умных книг,Я ничего не приобрел чужого.Любить – любил.Да удержать не мог.Грозил, смеялся, падал на колени,Бежал куда-то, не жалея ног –Дитя мечты и порожденье лени.А сквозь меня судьба моя текла,И знаю, что не раз дарила случай,Нередко даже просто волоклаЗа волосы из темноты дремучей.Но, видимо, я зол и бестолков,Притом, сестры и дочери капризней,Но если так, прошу без лишних слов:Прости и просто вычеркни из жизни.«Глубока вода и темна…»
Глубока вода и темна.И пускай звезда высока,А дорога вниз от небес до днаТоньше крылышка мотылька.Клён, коль ночь тиха, серебрист.И пускай ольха золота,Но возьмёшь когда прошлогодний лист,Нет различия ни черта.Жжёт огнём пурга меж снегов.И пускай к ней мга, как беда,Если к худшему ты душой готов,Не сломать тебя никогда.Боль обид уйдёт в свой черёд,И пускай кричит дочь навзрыд,Пеленала мать, в гроб жена кладёт –Сын запомнит и повторит.Глубока вода и темна.И пускай звезда высока,А дорога вниз от небес до днаТоньше крылышка мотылька.«Говорят, что пить одному нельзя…»
Говорят, что пить одному нельзя,Говорят: к беде и печали,А теперь чего, раз ведёт стезя,Как нам вороны накричали.Был мой друг как друг, незлобив и прост,Был мой друг и вдруг – не вернётся.Унесли его ночью на погост,Закопали как инородца.Было у него: синь морская глаз,Сочный говорок, слух совиный,А теперь на нём бархат и атласИ со всех сторон домовина.На щеках его был румянец густ,Будто только шёл по морозцу,А теперь над ним розы чайной кустПод созвездием Змееносца.Поступь у него так легка была,Да и жизнь легла, словно спета,А теперь кругом холодок и мглаБез единственного просвета.Был мой друг как друг, незлобив и прост,Но случилось так – не вернётся!Унесли его ночью на погост,Закопали как инородца.Значит, по уму, по его деламКак и раньше, не оценили,А теперь ему безразлично тамМежду сырости, среди гнили.И любимая, что любимой звал,Не задумываясь – забыла,А теперь чего, пусть бы и узнал,Не дотянется из могилы.Тоже и родня, умеряя пыл,Что тут было брать, разлетелась,А на это он даже не сострил –Сколько мёртвому не хотелось.Был мой друг как друг, незлобив и прост,Лишь одна беда – не вернётся!Унесли его ночью на погост,Закопали как инородца.И причём никто – ни друзья, ни яНе сказал ему, между прочим:«До свидания. До свидания,Если этого бог захочет».«Года пролежав под застывшей землёй…»
Года пролежав под застывшей землёй,Томясь незаслуженной карой,Сегодня общалось открыто со мнойТворенье писца Ахикара.Не важно, как выглядел автор стихов,Один из немногих на свете,Кому поклониться я в ноги готов,Читая его в Интернете.Во-первых, сказал ассирийский мудрец,И это усвоено мною:Покажется легче пушинки свинецВ сравнении с клеветою.Ещё, сколько с виду она не добра,Запомни: не в силах отмытьсяНе с глади озёрной и не с серебраЛукавой притворной блуднице.И дальше, смиряя гордыню и пылДля дружеского разговора,Тот прав, кто не злился и просто забылПричину ненужного спора.Но больше всего мне последний наказХотелось, чтоб выучил каждый:Пускай лучше умный ударит сто раз,Чем глупый похвалит однажды.