Серый мир

— Отлично! Очень утешительное заявление, — со стоном произнес я. — Практические советы какие-то будут? Может, с полезными людьми сведете?
— Совет только один: держись. Лучше всего сразу влиться в какую-нибудь организованную группу лиц. Обычно формирование идет по клановой принадлежности. Ты же у нас по легенде казак, вот и ищи своих соплеменников. Хотя, конечно, казаков очень мало, зато очень много тех, кто оказался в лагере благодаря таким, как ты. Поэтому лучше тебе сразу сколотить группу вокруг себя или захватить лидерство в другой группе. Но сделать тебе это надо за один день, иначе всю ночь придется бодрствовать. Самое большое количество убийств приходится на темное время суток.
— Оружие, амулеты, хоть что-нибудь полезное дадите?
— Нет. Во-первых, тебя перед отправкой в фильтр обыщут, а во-вторых, клеймо, которое тебе поставили вчера, не даст работать ни одному магическому объекту вблизи тебя.
— А, так вот для чего меня вчера раскаленным железом пытали? Что, совсем магические способности глушат?
— Ну не то чтобы совсем. Магия клейма действует в течение месяца, может, двух, все зависит от того, какие способности были у заклейменного. Караульным надо обезопасить себя от побегов, больше месяца лагерь-накопитель полным не бывает. Специально подгадывают к приезду покупателей с рудников.
Я не стал говорить, что мои магические способности никуда не делись, а даже наоборот — усилились. Вот только применять в открытую я их все равно не смогу, иначе сразу же буду замечен.
— А в лагере есть какие-нибудь детекторы, которые определяют наличие магических способностей у обитателей? — поинтересовался я на всякий случай.
— Стандартные измерители магического поля. Модели устаревшие, их еще «градусниками» называют. Определяют обычно резкие перепады магического фона или равномерное повышение вблизи датчика. Думаешь, как обмануть?
— Нет. Так, для общего развития спрашиваю. А с одеждой и обувью помочь можете?
— Да, это без проблем. Желаешь что-то конкретное?
— Нужен хороший камуфляж. Лучше всего, песчаная «афганка». Ботинки мои верните, я их Василию отдал, но предупредил, чтобы он их через вас мне передал. Носков две пары, одни обычные хлопчатобумажные, другие шерстяные. Еще майку, тельняшку, длинный свитер с высоким горлом и плащ-палатку.
— Ну ты дал! Выделяться там будешь, как голый зимой! Ладно, посмотрю, что можно подобрать.
— Лучше, чтобы все, кроме носков, было уже ношеное. Самое главное — это обувь, в тех, что на мне, долго я не прохожу.
— Понял. Жди, я пошел.
— Давай. Удачи! Чуть не забыл: тот толстяк, что меня клеймил, очень нелестно о тебе отзывался. Проблем не будет?
— Не бойся, не впервой. Прорвемся!
Сотник вышел из моей камеры и закрыл за собой дверь на засов. Я остался в одиночестве и, чтобы не думать о предстоящей дороге в «Копилку смерти», решил немного попрактиковаться в улучшении своих магических способностей. Заодно, может, пойму, почему они у меня остались после клеймения. Детекторов, определяющих магию, которые были установлены в лагере, я не боялся. «Градусники» были устаревшими моделями, и использовать их можно было только для определения вероятности возникновения магических бурь, собственно говоря, это и было их основное предназначение. Пользовались ими до сих пор только из-за того, что их устройство было настолько примитивным, что срок службы был неограниченным. Обмануть подобную модель было довольно легко, даже более совершенные модели детекторов, «Сторож» и «Периметр-2М», были неоднократно обмануты мной. Уж чему-чему, а подобным фокусам в отрядах «Горных стражей» обучали очень хорошо. Мы же все-таки по основной специализации — диверсанты. Ну а то, что моя группа занималась в основном поиском магических аномалий и древних артефактов, это уж, как говорится, что приказали, там и стою.
Я сел на пол, скрестив ноги по-турецки, закрыл глаза и, совершив глубокий вдох-выдох, заглянул внутрь себя. Провалиться в темную пучину самогипноза удалось как никогда легко, вдох-выдох… И все, я уже созерцаю энергетику своего тела. Я видел внутренним зрением все органы, каждую клетку, каждую косточку и каждый кровеносный сосуд. Я решил погрузиться еще глубже.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Ниже.
Еще ниже.
Вдох-выдох.
Тьма начала расступаться, и я увидел то, о чем только слышал от знахарей и магов, — «энергетическое сердце», основу и первоисточник магической энергетики. Это было похоже на голубоватую дымку, которая трепетала и расходилась волнами. Было видно, как она дрожит от моего взгляда, как она нежна и тонка. Самое главное, что она была целая. Хоть и тонкая, но целая. Именно целостность и устойчивость к повреждениям определяли силу и умение магов.
— Нравится? — раздался мурлыкающий голос в моей голове.
Твою мать! Кто это? Что за хрень! Я рывком вывалился из медитативного состояния и от неожиданности стукнулся головой о стену камеры.
— Кто здесь? — испуганно прошептал я. — Бенина мама! Так это была не галлюцинация!
— Нет. Я не галлюцинация, — со смешком произнес голос в моей голове. — Я подарок судьбы, который выпадает раз в жизни, и то не каждому.
— Подарок, шёл бы ты на… хутор бабочек ловить!
— Никакой благодарности! Я ему все потроха исправил, магические способности вернул, а он меня обзывает. Да-а. Ничего в этом бренном мире не изменилось, люди такие же неблагодарные, как и триста лет назад.
— Говори, что тебе надо? Или сформулировать вопрос по-другому: что надо сделать, чтобы от тебя избавиться?
— Во-первых, перестань говорить вслух, мы можем с тобой общаться мысленно. Орешь, как потерпевший, посторонние люди могут подумать, что ты психически больной, — укоризненно произнес голос в моей голове. — Во-вторых, выкинь из головы мысли о том, чтобы избавиться от меня. Мы теперь с тобой связаны очень крепко и на очень долгий срок, может быть, даже навсегда. Нас теперь нельзя разделить. Я заделал прорехи в твоей энергетике своей сущностью, и теперь я — это ты, ты — это я. Мы неразделимы.
— Охренеть, и за что мне такое счастье? — мысленно произнес я. — Зачем ты мне нужен? Зачем я тебе нужен? Зачем все это?
— Затем, что ты сам не представляешь своего предназначения, — ответил Даймон. — Ты изменишь судьбу этого мира.
— А-а! Ну так бы сразу и сказал. Теперь все понятно: у меня раздвоение личности и синдром Наполеона. Я просто сошел с ума, — с усмешкой в голосе подумал я. — И если что, то я совершенно не хочу менять судьбу этого мира. Понял? Я хочу только одного: выполнить задание — найти тех, кто убил и покалечил моих друзей, а потом вернуться домой. А на этот бренный мир мне плевать, мы никогда не были с ним друзьями!
— Просто смирись с моим присутствием, так будет проще, — промурлыкал у меня в голове голос. — Не переживай, ты не сошел с ума! Я бы даже сказал, что ты теперь душевно стал более здоровым.
— Ага! Успокоил. Настоящий псих никогда не признает, что он того — «ку-ку»! Понял?!
— Все! Ты мне надоел, ноешь, как баба! — Мурлыканье перетекло в рык.
По моему телу, от самой макушки до кончиков пальцев на ногах, протекла теплая волна, и я немного «завис», стоя посреди камеры с полуоткрытым ртом. Теплая волна «смыла» все мои страхи и переживания. Я успокоился и принял факт существования в моей голове еще кого-то другого, сразу и бесповоротно. Где-то там, на задворках своего сознания, я понимал, что это все влияние Кота. Он, сука мурлыкающая, просто внушил мне, что его присутствие — это норма.
Сколько я так простоял, я не понял, может, несколько секунд, а может, и пару часов. Вывел меня из ступора скрип отворяемых снаружи запоров. В тюремную камеру зашли двое казаков, у обоих были усы и бороды, поэтому определить их возраст я не мог, но, скорее всего, оба молодые. Растительность на лицах была густой и без седины. Хотя это и не показатель, в этом мире бывает человек в двадцать лет уже седой как лунь, а бывает и в сто лет без сединки в волосах и по бабам бегает так, что молодые от зависти зубами скрипят. А что делать: магия!