Переживая прошлое 2

находится в рамках ваших представлений о мире и жизни, которые вы имели на момент всего произошедшего. Не заметили? Неприятности относительно легко и своеобразно сходили с рук, а вся ваша жизнь в итоге крутилась вокруг психиатрической больницы, в которой вы все это время находились. Понимаете, это выдумка вашего мозга. Хоть и живописная, но выдумка. Вы довольно много знаете по долгу своей работы и интересам в целом, и потому даже специалисту ваша жизнь может показаться реальной, словно она действительно была. Но история ограничена рамками ваших знаний. Она не аффективна и этим не похожа на бред, но все же является ограниченной и взятой исключительно из вашего личного опыта.
– Там была Таня…
– Вероятно, вы ее любили, когда учились в школе, но боялись признаться в этом, потому что, судя по вашему рассказу, она была довольна задиристой девушкой и одноклассники, возможно, вас бы обсмеяли. В итоге вы скрыли эту информацию. А когда она уехала, пережили травму, которая протекала замаскированным образом. Спустя годы, вероятно, вы с ней даже общались, поскольку хорошо знали, что она чувствовала, когда сменила место жительства. Причем инициатором общения наверняка стали вы. Я прав?
– Наверное. Я не помню, – отрезал я.
– Скорее всего. Иначе бы вы не смогли так точно описать ее переезд. Ну, а ее трудная судьба – это ваши страхи относительно ее жизни там. Вы очень за нее переживали. К тому же проституция в РФ не так устроена, как вы описывали. Притоны находятся в самом городе и полностью крышуются полицией. Но, что забавно, вы ведь это знали, но по какой-то причине ваше подсознание решило оформить все именно таким образом, как вы рассказали. Романтизация, я думаю. Ну, и ключевым будет то, что в той жизни, которую вы описывали, вы были психотерапевтом: психотерапевт – это изначально врач, следовательно, у вас должно быть медицинское образование и медицинские знания. Задав себе банальные медицинские вопросы, вы поймете, что у вас в принципе нет системных медицинских знаний, которые можно получить, обучаясь на врача. Например: где находится берцовая кость, зачем нужна селезенка, чем характеризуется венозное кровотечение и артериальное, для чего применяется раствор сульфацила натрия, находящийся в аптечке? Между прочим, это банальные вопросы для любого врача, на которые он с легкостью ответит.
– Это все так трудно принять, – ответил я, впав в некоторую прострацию.
– Я думаю, вам нужно время, чтобы все это переварить. Как будете готовы, мы можем поговорить, если хотите. Главное – вы начали вспоминать то, что было, и теперь понимаете, что весь ваш рассказ о какой-то другой жизни – всего лишь собирательная история на основе ваших внутренних переживаний. Вы просто дали вещам, на которые обратили внимание, другую жизнь. Придумали историю и значение. А после поверили во все это, потому что оно стало убедительным и, в какой-то мере, даже необходимым. Мозг – удивительная вещь, и все, что он делает, направлено на то, чтобы помочь человеку. Например, при сильных стрессах человек мало спит – учеными доказано, что это важный шаг для преодоления недуга, и мозг это делает намеренно. То же самое и в вашей ситуации. Просто мы не знаем логику мозга, которой он оперировал, принимая данное решение.
– Я бы хотел увидеть фотоальбом. Вспомнить свою настоящую жизнь, – перебил я доктора.
– Да, хорошо. Я позвоню вашей жене, – сказал Семен Алексеевич.
– Спасибо, – коротко ответил я и удалился.
Информация была трудной, но ее нужно было как-то переварить и пережить, поскольку она разрушала все, о чем я думал до этого дня. Она была истинно правдива и вызывала вопросы, на которые я не мог найти ответы; также она задавала вопросы, которым я не мог противопоставить прошлую жизнь, и она о них разбивалась. Кажется, я действительно сошел с ума…
ГЛАВА III
В клинике не было возможности уединиться, чтобы просто уложить все рассказанное у себя голове. Я шел по коридору – за мной следил десяток пациентов, я заходил в палату – с коек на меня смотрели пустыми глазами, я шел в туалет – туда сразу же кто-то начинал ломиться. То же самое было в столовой, во дворе, в кабинете. Даже вздохнуть в одиночестве не давали. В любом пенитенциарном учреждении есть хотя бы карцер, но здесь ничего подобного не предусматривалось. Как тут не сойти с ума? Кругом психически нездоровые люди и постоянное наблюдение, на окнах – решетки, вдобавок режим, что вкупе создает состояние загнанности, а стоит только воспротивиться, как санитары скрутят и что-нибудь вколют.
В клинике использовалась несложная аптечка для пациентов. Транквилизаторы были нужны, чтобы успокаивать вегетативную нервную систему, помогая бороться с повышенной тревожностью. Например, гидазепам при астенических и тревожных состояниях. Феназепам, сильный транквилизатор, – при различных тревожных и панических состояниях. Седуксен – при эпилепсии и спастических состояниях. Амизил – при паркинсонизме и невротических расстройствах.
Нейролептики нужны, чтобы понижать скорость передачи нервных импульсов в головном мозге. Например, аминазин и галоперидол – для ослабления проявления психозов. Дроперидол – похожее средство, но уже как быстрый и краткодействующий нейролептик. Метеразин – аналог аминазина, но его применяли для детей, ослабленных больных и стариков. Тизерцин – также нейролептик, но с более быстрым седативным действием. Трифтазин – нейролептик при различных формах галлюцинаций. Лития карбонат – седативное при маниакальных состояниях. Мажептил – нейролептическое средство при кататонической шизофрении. Френолон – нейролептическое средство при безволии, вялости и отказе от еды.
Ну, и антидепрессанты, задача которых – восстанавливать химический баланс в головном мозге, помогая бороться с депрессией, обсессивно-компульсивным и другими расстройствами. Например, имипрамин – при депрессивных состояниях, заторможенности, вялости. Миртазапин – при депрессивных и биполярных расстройствах разной степени выраженности. Флуоксетин – при депрессиях невротического уровня. Ниаламид – при депрессивных состояниях, сочетающихся с безволием, вялостью и заторможенностью. Каоксил – при смешанных тревожных и депрессивных состояниях.
По большому счету, при депрессивных состояниях лечили транквилизаторами и антидепрессантами, а при шизофрении – нейролептиками, чтобы снять возбуждение, вызванное повышенным содержанием дофамина в мозге. Что было забавного в этом, так это то, что переизбыток гормона счастья – шизофрения, недостаток – болезнь Паркинсона. То есть, стоит только лодке качнуться в любую из сторон – и человек становится психически нездоровым.
В целом, после изобличения я чувствовал себя подавленно. Сначала, конечно, отказывался верить, что такое в принципе возможно, после даже злился, ведь прошла целая жизнь и такая реальная, но потом начал потихоньку принимать данность. Все-таки жить нужно в настоящем, а в реальности бывают и грозы. Это была одна из них. Жаль, что холодным