Иван-силач

             – Отправляйся домой, – скомандовал товарищ председатель своим писклявым голосом. – И скажи спасибо, что тебя самого не тронули. Ты должен был проявить бдительность, товарищ. Ты должен быть достойным гражданином своей страны.
  
             – Лизонька, Лиза, послушай. Я все узнал: мама не вернется.
             – Я знаю, папа. Никто еще не возвращался.
  
             Дни шли за днями, недели за неделями. Еще нескольких жителей деревни арестовали. Иван ждал ареста в любой момент. И был к нему готов.
             Тот вечер был обычным, таким же как остальные. Иван сидел у окна, смотрел, как дочь читает книгу. Она была очень прилежной ученицей. Неудивительно, что в своем классе она была лучшей. Иван услышал звук автомобильного мотора; он приближался. Гадая, кто бы это мог быть в такой час, Иван посмотрел в окно. У него замерло сердце.
 «Черная Маруся», проклятый воронок, остановилась напротив его крыльца.
             – Лиза! – страшно прошептал Иван. – Лиза, за мной приехали Скорее… Помни, что я тебе говорил.
             Бах! Бах! Удары сотрясли дверь.
 Лиза откинула запор. Дверь распахнулась настежь. На пороге стояли двое в форме.
             – Где твой отец?
             Лиза повернулась, направилась вглубь дома.
             – Папа! К тебе два дяденьки пришли.
             Иван верно рассчитал, что самоуверенный гэбешники не ждут подвоха, они пойдут вслед за девочкой и не станут проверять, не прячется ли кто за открывшейся входной дверью. Так и случилось. Когда двое вошли в дом, Иван, неслышно ступая босыми ногами, подкрался к ним сзади, широко развел руки, а затем разом захватил обе шеи в замок и сдавил что было сил.
             – С-сволочь, - прохрипел один из гэбешников. – С-су…
             Шеи у них были крепкие, они неуклюже возились, пытаясь высвободиться. Но Иван держал их мертвой хваткой и только сдавливал все сильнее. Скоро все было кончено; оба безжизненно обвисли на сгибах локтей Ивана. Он уложил мёртвые тела на пол и принялся спешно обыскивать. Забрал оружие, ключи от машины. Следовало поторапливаться: гэбешников вскоре могли хватиться сослуживцы.
             Самое необходимое было собрано заранее. Иван быстро оделся, жестом велел Лизе выходить на улицу, к машине. Затем встал между двух мертвых тел, снова подхватил их за шеи на сгибы локтей, поднял повыше и тоже побрел к воронку, подволакивая ноги. От колоссального напряжения по спине струился пот. От тяжести сводило мышцы. В этот поздний час со стороны должно было казаться, словно это его уводят двое конвоиров, а не наоборот. В какой-то момент он едва не уронил одного из мертвецов, и только чудовищным усилием не дал телу упасть. Прижав его собой к машине, Иван сумел открыть дверь и впихнуть на заднее сиденье одного из мертвецов. Затем подтолкнул к проему дочь – легонько, но с виду небрежно. Так, словно ее тоже забирали вместе с ним. Затем ему пришлось действовать быстрее. Хромая, он нетерпеливо подошел к переднему пассажирскому сиденью и втолкнул туда второго мертвеца – мышцы взвыли от облегчения. Иван обошел машину, пряча лицо и пытаясь шагать как можно увереннее, сел на место водителя, и вот уже черный воронок, сливаясь с темнотой, отъехал от крыльца.
             Те немногие соседи, которые осмелились наблюдать эту сцену, видели лишь, как Ивана, очевидно, вслед за женой, забирают двое из МГБ. Они видели только – или думали, что видели – что его вместе с дочерью вталкивают в машину, и что один из конвоиров садится на заднее сидение, а другой, тычком впихнув Ивана на переднее, садится за руль и уезжает, не включив фары. Совершенно привычная картина. Никто не подумал бы истолковать её иначе. Иван очень на это рассчитывал.
             Ведя машину, Иван не мог перестать думать о дочери, что сидела позади рядом с мертвецом. В салоне было темно, он не видел, что она делает. Отворачивается, стараясь не смотреть на мертвое тело? Или в ярости лупит, мстя за страх и унижение?
             Отъехав подальше от деревни, Иван остановился, вышел из машины. Открыл заднюю дверцу и выпустил дочь наружу. Она выскочила с явным облегчением.
             – Получилось, папа, – прошептала она. – У нас получилось.
             – Да… Получилось…
             Хорошо, что все случилось ночью, а иначе… Впрочем, ничего еще не кончилось.
             Иван знал, что следует торопиться. Он не рассказывал дочери, что задумал – просто из предосторожности, на случай, если что-то пойдет не так. Он огляделся по сторонам –  да, вот тот самый камень причудливой формы, который он заприметил ранее. Должно быть, где то здесь, за камнем… Иван пнул землю носком ботинка, вырывая рукоятку лопаты. Этой лопатой он откидал землю с дощатого настила, прикрывающего давно выкопанную глубокую яму: на дне лежала канистра с бензином и воронка. Горючее он копил много дней, сливая по чуть-чуть из топливных баков машин в колхозной мастерской, пока канистра не наполнилась под пробку. Лиза наблюдала за ним, широко раскрыв глаза. Иван усмехнулся.
             – Да, Лизонька. Папа обо всем подумал заранее.
             Иван долил бак воронка, канистру с остатками горючего запихнул в багажник. Теперь бензина должно было хватить на всю дорогу; без машины, на своих двоих, далеко не убежишь.