Свобода (СИ)
Аверхнернис ушёл на перерождение.
Комментарий к Глава 4
Небольшая зарисовка про доброго дедушку-дроу от Дэлоры:
https://ficbook.net/readfic/7628953
========== Глава 5 ==========
Публичная персона — она на то и публичная, что её имя не сходит со страниц новостей. Хотя бы на специализированных сайтах нет-нет, да мелькнёт, в связи с каким-нибудь событием: выпуском новой коллекции, выходом в свет, а то и каким-нибудь скандальным — или не очень — происшествием.
Имя Яниса Шерсса в принципе в прессе мелькало часто, он с радостью посещал презентации и приёмы, общался с начинающими скульпторами, давал интервью, охотно высказывая мнение о чужих работах. Журналисты его за это любили, пусть даже однажды он всё-таки окаменил парочку особенно наглых. Потом очень извинялся и даже порывался выплатить компенсацию, но те великодушно простили, чем добавили положительного общественного мнения и себе, и горгоне.
И когда мастер Шерсс внезапно пропал из поля зрения, тревогу подняли быстро. Вернее, сначала горгона презентовал коллекцию каменных светильников, развивавших его старую идею полых каменных шаров. Только если раньше те были наборные, то эти казались цельными кусками камня, и только если знать, куда нажать, секрет раскрывался. Но это было запланировано и анонсировано давно, ничего революционного. Обычные вещи, пусть ручной авторской работы, но скорее потоковые, так что никто даже не удивился, когда на презентацию явился один агент мастера.
Но вот когда хвост Шерсса не мелькнул на ежегодном благотворительном вечере, журналисты сделали стойку. Первую волну отвёл всё-таки присутствовавший на том вечере Хэлвирэт, обтекаемо отговорившись невозможностью мастера оторваться от дел. И репортёры ненадолго успокоились, тем более на аукцион была выставлена небольшая «танцующая» статуя наги, выкупленная за приличную сумму.
Вторая волна накатила после, когда до всех дошло, что Шерсс уже почти полтора месяца и кончика хвоста никуда не показывал. Хэлвирэт хранил молчание, журналисты рыли землю, и в итоге нарыли, разродившись статьями, что у именитого мастера конфликт в эльфийской части семьи. Особенно ушлые даже вставили в заметку пару слов о том, что этот самый конфликт завершился травмой и госпитализацией одного из членов семьи.
И Рилонар, и леди Ариндель, и Наиша сходились в том, что из этих публикаций торчат уши Риатте, но доказать ничего не могли. И тем более не собирались давать опровержений. Только посмеивались: ага, как же, бурный был конфликт. И примирение такое же: вылеченный Канафейн привычно явился к внукам, выглянувшая на шум Тимэрина окликнула его, а когда дроу обернулся — повисла у него на шее, горячо благодаря. Конечно, тот ответил кривой усмешкой и коротко-нейтральным: «Тебе это было нужно», — но никого не обманул. Все видели, как бережно он погладил эльфийку по спине, отцепляя от себя.
Тем же вечером состоялся семейный совет, на котором присутствовали все, кроме Яниса. Его семейным же решением не трогали, ненавязчиво опекая, чтобы ел, спал и не очень урабатывался, пойманный вдохновением. По итогам совет принял решение дразнить репортёров и дальше, отвлекая, а заодно подготавливая почву для грядущей эпической презентации чего-то феноменального. И тут же начали претворять его в жизнь.
Для начала Рилонар, прихватив детей и Тимэрину, выбрался на прогулку. В первый раз зря, а вот во второй они направились в более людное место, где к тому же проводилось какое-то местечковое мероприятие, и были замечены пронырливыми журналистами. Те покружили, покружили, примеряясь — а потом ненавязчиво так напали на добычу, будто невзначай поинтересовавшись мнением о празднике, здоровьем детей, уважаемого мастера Шерсса. А также тем, кто эта очаровательная эльфийка рядом с господином Хэлвирэтом. И, заслышав ответ, оскалились не хуже акул, почуявших кровь.
На следующее утро многие новостные ленты открывали статьи с одной и той же фотографией: Хэлвирэт, склонившийся в поцелуе над рукой эльфийки. Лёгкий румянец на её щеках и вцепившийся в юбку эльфёнок прекрасно довершали фото, ставя честно написанное ниже «мать моего сына» под большое-большое сомнение. Всем было прекрасно известно, что эльфы — те ещё интриганы, и в великую любовь мастера и его агента многие не очень-то верили. А тут такое!
Шум поднялся знатный, фамилию Шерсса не упомянул только ленивый. Это позволило выиграть ещё прилично времени, а после Рилонар взял Яниса в охапку и потащил на выставку, устраиваемую раз в полгода фирмой господина Тукдана. Там обычно презентовали работы новых мастеров, заодно позволяя им получить выгодные контракты или просто хотя бы познакомиться с нужными людьми, посещавшими эти выставки с большой охотой. Ну и, конечно же, там было не протолкнуться от репортёров, которые, завидев оскандалившуюся пару, тут же открыли на них охоту.
Вот только мастер Шерсс явно витал в облаках, настолько, что почти не замечал никого, а если и замечал, то отвечал невпопад. Никто же не знал, что буквально накануне бережно накрытая колпаком горстка пепла на его столе собралась обратно в пёрышко, ещё совсем крохотное и нестерпимо яркое. В курсе был один Рилонар, который выставил напоказ свою тёмную сторону, глядя на всех подбирающихся к супругу так, что те отползали, явственно чувствуя холодок кинжала под рёбрами.
По итогам репортёрам пришлось довольствоваться всего лишь фотографиями, но в выпуски, посвящённые выставке, опять в основном попала одна, сделанная, когда на сцене демонстрировали работы участников. Янис тогда так задумался, что, почувствовав Рила за спиной и его руки на плечах, автоматически захлестнул хвостом ноги своего эльфа и уютно обвил его змейками. Так и сняли: укутанный чешуйчатым плащом Рилонар холодно косился в сторону фотографа, не забывая обнимать Яниса, положив подбородок ему на макушку и всем видом говоря: моё.
Сплетни поползли с новыми силами, о том, что происходит в семье мастера, гадали уже все. И как раз в это время Наиша аккуратно запустила цикл статей о творчестве внука, приурочив их к какому-то айраватскому национальному празднику. Праздник никого не заинтересовал, а вот статьи — очень даже, не знавшие раньше о мастере, но начитавшиеся светской хроники охотно к ним приобщались. И уходили заинтригованные: в конце последней значилось, что на нынешний момент мастер Шерсс работает над грандиозным проектом, который должен затмить все его прошлые работы. Тут не сплоховала леди Ариндель, напомнив публике о фонде, который и проспонсировал этот проект. Упомянула она и тот факт, что Шерсс почти на полгода отложил все иные дела, даже хорошо оплачиваемые, чтобы подарить разумным Сольваны что-то воистину невероятное, не получив за это ни-че-го. Конечно, все понимали, что скульптор такого уровня может и десять лет жить безбедно на деньги от предыдущих заказов, но раньше Шерсс участвовал в благотворительности лишь на общих, приличествующих его статусу основаниях.
В общем, к моменту, когда Янис начал потихоньку возвращаться в реальность, почва была подготовлена, открытия новой статуи ждали не просто с любопытством — с жадным предвкушением.
Любопытство мучило не только поклонников творчества горгоны. Ян ещё ни одно своё творение не создавал так долго — даже площадь на Шьяре. Там у него львиная доля времени ушла на то, чтобы придумать саму концепцию. Здесь же… Идею горгона вынашивал давно, но и воплощал рекордное количество времени. Это Ян-то, который, поймав нужную волну, за считанные дни создавал шедевры! А здесь несколько месяцев — месяцев сплошного и не спадающего вдохновения. Даже Рилонар не мог предположить, что у него получится.
Как это будет.
Самой сложной частью в работе Яниса было окаменение статуй — знаменитый «танцующий» эффект создавали как раз слои камня с разной ирризацией, разной структурой. Разного состава, в конце концов. Не всегда удавалось сразу совместить их как нужно. Временами Ян вообще переделывал заготовки, если оказывалось, что они не соответствуют его изначальному видению. Неудачные попытки обычно уходили на отделочные материалы — всё-таки высот в искусстве окаменения Ян достиг немалых, и камень из-под его взгляда выходил отличного качества. А что разный — так задача для дизайнера интереснее.