Свобода (СИ)

— Моя фамилия тебя устроит? — буднично уточнил Рилонар. — Или создавать боковую ветвь?
Тимэрина только и смогла, что ошарашено моргнуть — такого поворота она никак не ожидала. Чтобы не обговаривая ничего, не ставя условия… просто дать…
— У папы Рила красивая фамилия, — сообщил появившийся в дверях Шэрин, который отлично умел чувствовать момент, когда можно сунуть свой хвост в интересное дело, и этот хвост не прищемят.
— А боковую ветвь можно при достижении мастерского звания создать, так даже круче получится, — приползшая следом за братом Ясмин завилась кольцами, как настоящая пай-девочка.
Ришелар ничего говорить не стал, только перелез через кольца хвоста и ввинтился под бок к матери, обнимая. И улыбнулся — совсем не по-эльфийски.
========== Глава 4 ==========
Самым удивительным для Тимэрины стало даже не то, что детей спокойно оставляли под присмотром дроу. В конце концов, Канафейн не стал бы причинять вред своим признанным внукам. Но то, что дети — все трое — сурового деда обожали и радовались его визитам… Это в голове как-то не укладывалось.
Потому что Канафейн не делал скидок никому, и зачастую после его визитов все трое валились спать, едва проводив его до двери — так выматывались, стараясь выполнить все наставления деда. Правда, и похвалы тот отвешивал, если было за что. Скупо, рублено, но надо было видеть, как расцветали тогда детские лица…
Вот и сейчас гостиная была завалена чем-то непонятным, из чего дроу выбирал то полые трубки, то кусочки материи. А змейки только что хвостами не виляли, так и норовя ввернуться под руку — и совершенно не обижаясь на короткие окрики. Ришелар же отвоевал себе кухню и теперь смешивал в кастрюльке какую-то явно алхимическую бурду, периодически таская результаты своих трудов деду. Что эта бурда не предназначалась в пищу, Тимэрина была уверена: больно уж специфический запах шёл. Но зачем варево было нужно… И зачем под него дружно взяли самую красивую кастрюлю — она тоже не поняла, но решила не вмешиваться.
— Я… могу чем-нибудь помочь? — робко уточнила она, остановившись на пороге гостиной.
Три пары глаз воззрились с подозрительным энтузиазмом.
— А какие ткани лучше сочетаются? — под нос эльфийке тут же было притащено не меньше десятка лоскутов. — Чтобы ярко, но глаз не резало?
— Ну… Нет, Ясмин, красный с зелёным — это слишком кричаще…
— Нам и нужно кричаще, — откликнулся со своего места Канафейн.
— Ярко и пёстро! — закивал Шэрин. — Чтобы весело было!
— Тогда хотя бы этот и этот оттенки, — сдалась Тимэрина, отбирая лоскутки. — Можно добавить ещё вот это жёлтые, но совсем немного, а вот этот голубой — с фиолетовым и розовым… А что вы, собственно говоря, делаете?
Дети переглянулись и дружно захихикали.
— Мы участвуем в конкурсе! А деда Канафейн нам помогает… ну, или мы ему…
Поглядев на две хитрые мордашки — и на улыбку дроу, скалившегося во все клыки, Тимэрина только вздохнула. И ведь не выспросишь теперь, в чём дело, раз решили молчать. То ли действительно конкурс, то ли сюрприз готовят, и пока не сделают — не расскажут.
— Мне уйти?
Ещё одни переглядки.
— Ну, если не страшно испачкать юбку в клей…
Шэрин торопливо зажал сестре рот ладонью.
— В общем, испачкаться! — закончил он. — То мы будем очень-очень рады, если ты останешься!
— И отойдёшь с дороги. Мам, эта кастрюля очень горячая, аккуратней! — серьёзно заметил из-за спины Ришелар.
Тимэрина посторонилась, пропуская его. Ясмин тут же подпихнула табуретку — если кастрюлю им ещё могли простить, то за испорченную полировку обеденного стола досталось бы посерьёзнее. А табуретка… ну, она всё равно была старая. И Ясмин её полотенцем накрыла.
— А где кисточки?
— Вон там в углу были. Ты лучше скажи, где ножницы, нам лоскуты нарезать надо…
— Так непонятно же ещё, какой формы резать. Мы же хвостатого делать будем, чтобы развевалось всё?
— Ага, прямо как шарф у ба на выступлениях.
— Не, как шарф — это слишком длинно, запутается ещё…
— Нужно правильно запускать, — поправил их Канафейн. — Иди сюда, Тимэрина, поможешь собирать каркасы.
«Каркасы чего?» она тоже спрашивать не стала, вместо этого села рядом с дроу, глядя, как ловко движутся его руки, сортируя нарезанные трубки по размерам и толщине. В голове у Канафейна явно был какой-то план, потому что он раскладывал трубки в определённом порядке, на несколько разноразмерных кучек.
— Держи вот так, пока клей не схватится, а то конструкция получится неустойчивой.
Тимэрина кивнула. Мирный дроу уже немного укладывался у неё в голове, мирный дроу, дающий простые и понятные инструкции — ну, наверное, тоже. Канафейн и в самом деле был непривычно не воинственным. Он даже все ножны с оружием отцепил и сложил на диван, извечную свою косу с грузиком перекинул за спину, а во взгляде читалась не холодная сосредоточенность, а почти ребяческое предвкушение чего-то интересного.
Ясмин с братом тем временем резали нужные ткани на лоскутки, полоски и ленточки, сноровисто сшивали во что-то совсем уж несуразное, то и дело бегая замерять длину трубок. А те постепенно действительно складывались в каркас — чего-то крылатого, то ли птицы, то ли какого-то мифического зверя. К нему примеряли алые, жёлтые, оранжевые и багряные лоскутки. Тимэрина не знала птиц такого окраса — но, в конце концов, дети могли его и просто придумать.
Впрочем, была не только эта птица. Один из каркасов оказался длиннее, словно и впрямь хвостатый — дракон? А Ришелар и вовсе старательно сопел над уже узнаваемым кораблём, для которого ему нарезали ярко-красные паруса.
— Мам, а тебе что сделать? — неожиданно оторвался от проклеивания последнего паруса он. — А то нечестно, ты нам помогала, а не поучаствуешь!
Тимэрина растерянно оглядела груды деталей и лоскутков.
— Я же даже не знаю, что и для чего вы делаете.
— Ну… а что хочется?
— Давайте стрижа сделаем? Вот такого! — Шэрин в несколько движений набросал на листочке стремительный силуэт.
— А можно золотую рыбку… — Ясмин стрельнула глазами в сторону вальяжного ската, которого раскрашивал Канафейн.
— Или русалку!
— Бабочку можно? — тихо попросила Тимэрина.
— Точно, бабочку! — змейки дружно хлопнули в ладоши. И тут же озадачились: — А какую?
В итоге, больше с лёгкой руки Канафейна — Тимэрина чуть не рассмеялась этому сравнению — бабочка вышла воздушной и очень-очень светлой, серебристо-белой, с нашитыми на крылья лоскутками пятен. Канафейн, правда, почему-то улыбался, помогая выбирать ткань, но Тимэрина не придала этому значения. Уж больно необычно было самой делать что-то, своими руками. Не очередную бесполезную вышивку и не никому не нужную картину, а что-то более приземлённое и нужное… А для чего, собственно, нужное-то?
Пока собранные конструкции стояли, досыхая, дети принялись наводить порядок в гостиной. Вернее, видимость порядка: просто стаскивали всё в одно место, складывая неряшливой грудой и нисколько по этому поводу не беспокоясь. Слишком уж предвкушали поход на конкурс, чтобы заниматься такими приземлёнными вещами, как полноценная уборка.
Канафейн даже одёргивать их не стал, вместо этого поднялся, прицепил ножны с оружием к поясу.
— А обед? — неуверенно спросила Тимэрина.
— Пообедаем после в кафе, — пояснил он. — На полный желудок идти не стоит.
— А… это всё? — Тимэрина обвела рукой бардак в гостиной.
— Потом уберём! — легкомысленно сообщили змейки.
Весёлый азарт оказался заразителен, и Тимэрина сама нетерпеливо переступала с ноги на ногу, дожидаясь, пока клей просохнет. За это время дети успели одеться и даже немножко выкинуть мусор, который не годился на какие-то ещё поделки.
А потом они поехали, в парк, один из самых крупных в районе. Последнюю часть пути пришлось добираться пешком, по аккуратным аллеям куда-то в глубину парка. И чем ближе к неизвестному месту назначения они подходили, тем больше встречалось народу с такими же конструкциями из трубок и лоскутков. Вот только сделаны они все были по-разному и изображали тоже разное: рыбы, птицы, корабли, полосатые змеи, яркие ромбы с длинными лентами, и в самом деле — русалки… Глаза разбегались, Тимэрина крепче вцеплялась в свою бабочку, крутила головой, пытаясь всё заметить и рассмотреть.