Извращенная Гордость (ЛП)

 — Киара Витьелло, — сказала я.
 Бедная девушка Фамильи, брошенная на съедение волкам Фальконе. Все слышали об этом союзе. Это была сплетня года среди девушек и женщин Наряда. Я испытывала только жалость к девушке, но она не выглядела так, будто нуждалась или хотела этого.
 — Киара Фальконе сейчас, но да, это я.
 Она оглянулась через плечо, слегка нахмурившись, и я проследила за ее взглядом, обнаружив стоящего позади нее Нино Фальконе.
 — Тебе не обязательно оставаться. Мы с Серафиной поговорим. Она не представляет для меня опасности.
 Он боялся, что я нападу на его жену? Возможно, использование ее в качестве защитного щита помогло бы мне выбраться из особняка, но я не была настолько храброй. Если я потерплю неудачу, я знаю, что это будет означать, потому что взгляд Нино заставил меня похолодеть.
 — Я останусь, — твердо сказал он, глядя прямо на меня, когда вошел, закрыл дверь и прислонился к стене. — И если ты сделаешь шаг в сторону моей жены, последствия будут очень неприятными.
 Щеки Киары покраснели. Она одарила меня извиняющейся улыбкой, прежде чем подойти к нему и коснуться его груди. Я не слышала, что она говорила, но выражение лица Нино оставалось стоическим. Он покачал головой, и она вздохнула.
 Она подошла ко мне. Я настороженно посмотрела на нее. Она была не только Витьелло, но и Фальконе. Ни одна из фамилий не успокаивала меня.
 — Мне очень жаль. Он очень заботливый, — сказала она с легкой улыбкой.
 Я посмотрела на Нино.
 — Это очевидно.
 Выражение его лица оставалось холодной маской. Римо одарил бы меня своей кривой улыбкой или пугающим взглядом, и я должна была признать, что предпочла бы его непроницаемому лицу Нино, потому что не сомневалась, что он был таким же жестоким и испорченным, как его брат, но еще более трудным для чтения.
 Киара протянула руку.
 — Меня зовут Киара.
 Поколебавшись, я взяла ее.
 — Серафина.
 Ее взгляд упал на мою руку.
 — Мне очень жаль.
 — Ты не должна извиняться, — сказала я ей, вернувшись к кровати и опустившись на нее.
 — Боюсь, это единственное, что ты получишь, — сказала она с оттенком неодобрения.
 По крайней мере, она казалась потрясенной тем, что ее сумасшедший деверь причинил мне боль.
 — Мне не нужны извинения Римо. Я хочу, чтобы он лежал у моих ног в луже собственной крови.
 Я послала Нино улыбку, оценивая его реакцию, но выражение его лица не изменилось. С таким же успехом он мог быть вырезан изо льда. Если он не поддастся на насмешки, то мои шансы пройти мимо него равны нулю. Если я когда-нибудь попытаюсь сбежать, мне придется убедиться, что его нет рядом.
 Глаза Киары слегка расширились, когда она присела на край моей кровати, разглаживая платье.
 — Думаю, тебе придется встать в конец очереди. Мир полон людей, которые хотят того же.
 О, она мне нравилась. Подавив улыбку, я спросила.
 — Ты одна из них?
 Она поджала губы.
 — Вовсе нет.
 — Значит, это он сделал тебе больно, — сказала я, кивнув в сторону ее бесчувственного мужа, только теперь что-то опасное мелькнуло в его глазах. Он определенно не был равнодушен к своей жене.
 Киара взглянула на Нино, и улыбка на ее губах удивила меня.
 — Нино никогда не причинит мне вреда. Он мой муж.
 Она казалась честной и более ... она казалась влюбленной. До меня доходили слухи о том, что случилось с ней и что Фальконе сделали с ее дядей. Может быть, она просто была благодарна.
 — Почему ты здесь? — я спросила в конце концов.
 — Я думала, тебе понравится женская компания.
 — Я хотела бы вернуться в свою семью, в свой дом. Я хочу, чтобы Римо прекратил свои извращенные игры. Вот чего бы мне хотелось, — хрипло прошептала я, чувствуя себя виноватой за то, что накинулась на нее, но ничего не могла с собой поделать.
 Она кивнула.
 — Я знаю.
 — Сомневаюсь, что ты пришла предложить свою помощь. Ты верна Фальконе.
 Она снова перевела взгляд на Нино.
 — Так и есть. Они моя семья. — я отвернулась, думая о своей семье, о Сэмюэле, и мое сердце сжалось. Она испугала меня, когда наклонилась ближе, и Нино тоже напрягся и выпрямился. Несмотря на мои явные опасения, она приблизила губы к моему уху и прошептала. — Эти люди жестоки и грубы, но это не все. Я думаю, ты можешь проникнуть под кожу Римо. Я желаю этого вам обоим.
— она отстранилась и выпрямилась. — Я посмотрю, что можно сделать, чтобы тебе разрешили проводить дни вне этой комнаты. Мы могли бы посидеть в саду. Нет никаких причин, почему твое пленение должно быть более неприятным, чем абсолютно необходимым.
 Я уставилась на Киару. Она удивила меня, но если она действительно думала, что кто-то может проникнуть под кожу Римо Фальконе, то жизнь в Вегасе исказила ее мозг.
Г Л А В А 7
• ────── ✾ ────── •
СЕРАФИНА
 В комнате не было часов, но, должно быть, уже перевалило за полдень. Кроме холодной пиццы и воды из-под крана, я ничего не ела и не пила. Возможно, это еще одна часть игры Римо.
 Выглянув в окно, я попыталась найти конец помещения, но с моего наблюдательного пункта сады, окружающие особняк Фальконе, казались бесконечными.
 Что сейчас делает Сэмюэль? Я закрыла глаза. Он обвинит себя в том, что случилось. Я знала его. Он всегда считал себя моим защитником. Мне хотелось услышать его голос, сказать ему, что это не его вина. И маму с папой…
 Я надеялась, что они, по крайней мере, нашли способ скрыть правду от Софии. Она была слишком молода, слишком невинна, чтобы обременять себя жестокостью нашего мира.
 Стук, за которым последовал поворот замка, заставил меня повернуться лицом к двери. Я вздрогнула от тупой боли в предплечье. В комнату вошел подросток в спортивных шортах и футболке. У него были чуть более длинные вьющиеся каштановые волосы, он был худощав, но мускулист.
 — Привет, — сказал он нерешительно, карие глаза были добрыми.
 — Римо послал меня за тобой.
 Я не сдвинулась с места у окна.
 — Ты что, его слуга?
 Мальчик улыбнулся неосторожной, честной улыбкой. Улыбки мало кто мог себе позволить в наших кругах.
 — Я его младший брат, но в глазах Римо это одно и то же.
 Его доброта смутила меня. Он не казался фальшивым. Я перевела взгляд на его предплечье, на котором не было отметин Каморры, ножа и глаза.
 — Тебя еще не призвали.
 Улыбка исчезла.
 — Через два дня.
 — Но ты не хочешь, — с любопытством сказала я.
 Осторожность сменила открытое дружелюбие.
 — Мы не должны заставлять Римо ждать.
 Он открыл дверь пошире и жестом пригласил меня выйти. Интересно, что он сделает, если я откажусь следовать за ним? Он был выше меня и определенно сильнее, но у меня сложилось впечатление, что ему будет трудно дотронуться до меня. Будь он моим единственным противником, я бы рискнула, но Римо был внизу.
 Наконец я подошла к нему и последовала за ним по длинному извилистому коридору.
 — Кстати, меня зовут Адамо, — сказал он.
 Я взглянула на него.
 — Серафина.
 — Я знаю.
 — Полагаю, вы, братья Фальконе, были замешаны в похищении, — пробормотала я.
 Он сдвинул брови, но промолчал. На его лице был намек ... на смущение и неодобрение.
 Через несколько минут, мы пришли в нижнюю часть особняка, в какой-то развлекательный центр с баром, диванами, телевизором, и боксерской рингом. Среди обломков валялась боксерская груша, и Римо смотрел на нее так, словно она лично оскорбила его. Он тоже был в боевых шортах и больше ни в чем.
 Воспоминание о том, как он держал меня под душем, как я прижималась к нему совершенно голая, всплыло на поверхность. В то время я мало что заметила, и даже сразу после этого, но сейчас мой взгляд скользнул по показавшимся твердым мускулам, многочисленным шрамам, которые говорили о его жестоком прошлом и настоящем. Каждый дюйм Римо кричал об опасности. Его рост, мускулы, шрамы, но еще хуже глаза.