Эльфийская сага. Изгнанник
тут же поморщился.Да что же за день сегодня такой! Чувства бились из темных сердец ледяными фонтанами
и ни Габриэл, ни Селена не могли их запереть на замок и запрятать на дно - туда, где им
самое место.
- Не надо, Селена, не плачь – это не достойного темного эльфа. Слабости и слезы не
наш удел. – Габриэл гладил ее шелковистые волосы. - Твой муж был достойным воином.
Он умер на поле битвы, как истинный шерл, без страха и с именем короля на устах. Ты не
должна носить траур так долго. С его кончины прошло несколько лет. Раны затянулись.
Мы не можем оплакивать его вечно. Так гласят Три закона. – Габриэл вздохнул. - Дред
был мне другом лучше, чем я ему. Я не смог спасти его тогда.
- Это не твоя вина. Его отряд попал в засаду черных гоблинов.
- Да, но они ставили сети на меня, а в них угодил твой муж.
Селена с удивлением услышала горечь в голосе брата. Легкая скорбная усмешка
коснулась его губ.
- Гоблины его жестоко пытали. Хотели вызнать маршруты, которыми я передвигался
по дорогам Верхнего Мира. Он был еще жив, когда я ворвался в их лагерь. Я помню…
умирая на моих руках он просил только об одном, чтобы ты и мои племянники никогда не
познали войны.
- Прошу Габриэл, умоляю, - Селена вцепилась в его запястье стальной хваткой. –
Уйди со службы. Послушай старшую сестру. Мое сердце чует беду. Страшную беду. Я
гадала на рунах…
- Что? – Удивился Габриэл. – Гадание на рунах запрещено. Оно возведено в ранг
тяжких преступлений и карается смертью.
- Знаю.
- Откуда они?
- Отец отдал. Не об этом речь, - продолжала она почти шепотом, - руны сказали, мы
все: ты, я, Эджиннал, Агата в опасности, пока ты не оставишь службу. Прошу, во имя
светлой памяти твоего друга и моего мужа брось военное дело, займись чем угодно.
Прошу.
- Руны сказали? – Небрежно осведомился Габриэл, отстраняя сестру. – Очень
интересно. Что еще тебе сказали руны?
- Клянусь, я больше ни о чем тебя не попрошу. Уйди со службы…
- Я старший маршал Его Величества, Селена, и свято чту Кодекс Воина! От несения
службы меня может освободить либо указ короля, либо смерть! Никак иначе!
Холодно отчеканив отказ, Габриэл развернулся и покинул дом сестры.
* * *
22
Мерэмедэль, объятый покоем, спал. По крайней мере, большая его часть. Пока одни
нежили холеные тела на пуховых перинах, другие терпели жестокие, унизительные муки в
сырых, зловонных подвалах.
… Разгневанный надзиратель Эрл стегал пленного эльфа с дикостью разъяренного
зверя. На окровавленной спине того не осталось живого места, рубашка серела лоскутами, кровь залила тюремный пол.
- Теперь будешь исполнять, мои приказы? – Рычал надзиратель. - Не слышу, отвечай! Будешь, исполнять мои приказы, а не препираться, проклятое белобрысое
ничтожество!
- Да, буду, - сквозь обжигающую боль шептал исполосованный пленник, закованный
в кандалы.
- То-то же, - брезгливо сплюнул Плетка и развернулся к клеткам.
Хлыст угрожающе взметнулся в полумрак, полоснув о сводчатые камни.
- Запомните! Теперь вы собственность короля Теобальда! А значит, и моя! Любой, кто еще раз ослушается приказа, как этот, - он кивнул в сторону эльфа, прикованного к
стене, - так легко больше не отделается. Всем ясно?
Мертвая тишина стала ответом.
- Чудно! Все – на выход! – Скомандовал он. - Пора на рудники!
Младшие надзиратели поспешно бросились отпирать засовы и выкидывать
пленников в коридор.
Эридан, измученный ранами, смертью учителя, гибелью Лесного города и
спасенный волей Габриэла, безвольно подчинился. Когда крепкие руки сковывали его и
остальных единой ледяной цепью, он закрыл глаза. Последние часы смешались для него в
бесконечный кошмар, из которого, казалось, не было спасения ни телу, ни душе. В
ревущем сознании юного эльфа билась всего одна мысль - мысль о сестре Арианне, оставшейся в неведении о том, куда пропал ее младший брат.
- Сестра моя, – прошептал бескровными губами Эридан. – Услышь меня. Помоги
мне.
- А ну, пошли! – Взревела каленая глотка Эрла. Над пленниками свистнул хлыст.
Построенные по двое пленные, гремя кандалами, поплелись во тьму подгорного
перехода, изрыгавшего холод и сырость. Здесь среди камня и мрака они теряли всякую
надежду на спасение; свет, горевший в их сердцах, медленно умирал.
Из темноты коридора донесся глас:
- Стойте! Именем Его Высочества! Стойте!
- В чем дело? – Раздраженно взревел надзиратель, оборачиваясь.
Солдат подбежал и протянул свернутый трубочкой указ. На кончике серебристого
шнурка блестела королевская печать. Эрл сорвал ее и пробежался по письму.
- Кто из вас ученик некого Алиана Горного Лиса?
Пленные угрюмо молчали, некоторые постанывали, иные тяжело дышали, но на их
лицах не отразилось участия, будто они вообще не слышали вопроса.
- Повторяю, - зарычал Плетка, и его рука потянулась к хлысту, - кто из вас ученик
чародея? Отвечайте, или вам всем не поздоровиться.
- Я, - тихо прошептал Эридан и выступил из толпы, - это я.
- Взять его, - скомандовал солдат.
Двое помощников кинулись к худому и бледному юноше, сняли кандалы и, больно
заломив руки за спину, потащили в подземелье.
- Куда меня? – Застонал он, тряся грязными волосами.
- В пыточную!
Глава 2. Гамбит Его Высочества
23
Не ради насилия и убийств куется правый меч
(Рудаки)
Габриэл возвращался по улицам, окутанным сновидениями, и старался привести
сознание под контроль разума, не сердца. Спор с сестрой оказался не к месту и некстати.
Вымотанный незапланированным походом, он мечтал побыстрее вернуться