Мир по Тому Хэнксу
«Я уже забыла, сколько раз играла таких девушек, – рассказывала Уилсон о своей работе на телевидении. – Я была то зайка, то психованная, то сучка, чьей целью было показать героя героем, а героиню хорошей. Таких персонажей впихивают в сценарий, когда у постоянного состава ничего особенного не происходит. Но она никогда не мешает постоянным главным героям или фабуле сериала» [77].
Подустав от рамок Голливуда, Уилсон уехала в Англию на интенсивный учебный курс в Лондонской академии музыки и драматического искусства: ораторское искусство, пение, танец, диалекты и даже фехтование плюс роли в спектаклях «Сон в летнюю ночь» и «Орестея». Когда Рита вернулась в Штаты и получила свою первую роль – в «Волонтерах», – она уже была сформировавшейся актрисой.
Действие «Волонтеров», комедии о добровольцах из Корпуса мира, происходит в 1962 году в Таиланде, но снимали фильм в Тустепеке, отдаленном уголке Мексики. «Там фермеры водят лошадей прямо по улицам» [78], – рассказывал Хэнкс. На площадке выпуски The New York Times трехнедельной давности считались свежайшими новостями; чтобы пообедать, Хэнксу иногда приходилось ехать на авто по полчаса, перебираться через реку на старом пароме, а потом пешком подниматься в гору. Застряв в джунглях, Хэнкс и Уилсон проводили много внеэкранного времени вместе. Он был женат, но несчастливо, а она была помолвлена, но сомневалась. Они подружились, делились друг с другом сомнениями и надеждами, и их дружба перешла в нечто большее.
Хэнкс не был бабником – по его словам, за всю жизнь он спал с семью женщинами, – его накрыла главная страсть его жизни. «Мы с Ритой взглянули друг на друга, и – бабах – мы попали» [79].
Каждый вечер дарил роскошный закат, а встречи в нерабочее время были вдвойне радостны благодаря еще одному ведущему актеру. «Как прекрасно было быть влюбленным, когда рядом Джон Кэнди. Жизнь – это всегда праздник! Больше papas fritas [4]!» [80]
Когда съемки «Волонтеров» закончились, Хэнкс вернулся в Штаты и приехал в новый дом своей семьи на Аддисон-стрит в долине Сан-Фернандо. В течение двух недель стало ясно, что брак подошел к концу. Хэнкс ушел из дома и поселился в отеле Sheraton в Студио-Сити. Они с Льюис пытались помириться пару раз в то лето, но их усилия заканчивались горькими ссорами.
Тем временем в планах Хэнкса появилась еще одна картина: «Ничего общего», ее ставил Гэрри Маршалл. В жизни все шло наперекосяк, и Хэнкс хотел отказаться от роли, но студия TriStar Pictures предупредила: если он так поступит, то, может не сомневаться, в ближайшие два года он работы в Голливуде не найдет. Забеспокоившись, что ему придется снимать фильм с обиженной звездой, Маршалл предусмотрительно позвал Хэнкса на личную беседу: «Я сказал ему, что искренне сожалею о его семейных проблемах, что я расстроен тем, что он не спешит делать этот фильм. Но, сказал я, ни актеры, ни съемочная группа, ни я не имеем отношения к его разводу или его контрактным обязательствам. Никто из нас перед ним не виноват, так что ему не надо это на нас выливать» [81].
Хэнкс нехотя уступил и отправился в Чикаго, чтобы играть успешного рекламного агента, которому внезапно пришлось ухаживать за стареющим сварливым отцом (Джеки Глисон). Это первый фильм, где Хэнкс, создавая персонажа, многое черпал из собственной биографии: как и его герой, Хэнкс был успешным парнем немного за тридцать, и у него были сложные отношения с умирающим отцом. (У Бада Хэнкса отказали почки, и он жил на гемодиализе.)
«Я не разговаривал с папой, пока мы занимались фильмом, – рассказывал Хэнкс, – Но в итоге он собрался его посмотреть. И я сказал: “Папа, это все про тебя. Я вернулся и много размышлял о тебе и о том, каково быть твоим сыном”» [82].
Это положило начало периоду сближения между Томом и Бадом. Хэнкс даже нашел общий язык с Френсис, третьей женой Бада. «Моя мачеха продлила папе жизнь лет на десять благодаря той страсти и любви, что они питали друг к другу» [83], – сказал он. Отец и сын проводили много времени вместе, и Хэнкс во все съемочные контракты внес пункт, что неподалеку от любой съемочной площадки должен располагаться диализный центр, чтобы Бад мог приезжать к нему. В итоге Бад прожил до 1992 года; последние годы жизни он защищал интересы пациентов-почечников и даже появился на обложке журнала Trans-Pacific Renal Network.
(У Хэнкса были не столь напряженные, но более прохладные взаимоотношения с матерью; в двадцать-тридцать лет он периодически напоминал ей, что она его не растила. Но, повзрослев, он с большим пониманием начал относиться к решениям, которые она приняла в молодости. Она трижды выходила замуж и прожила до 2016 года, скончавшись в возрасте восьмидесяти четырех лет.)
Долгое время Хэнкс решал личные проблемы, сбегая в работу. Результат: успешный, хорошо зарабатывающий актер, ощущавший, что он «мертв с головы до ног» [84]. Хэнкс рассказывал: «Я был грустный, запутавшийся, словно эмоциональный калека. Мне казалось, этот карточный домик вот-вот рухнет». Несколько месяцев Хэнкс встречался с терапевтом три раза в неделю. Тот ему сказал: «У вас есть много причин печалиться, но все будет хорошо».
«Я ему очень долго не верил», – признавал Хэнкс. Но прошло некоторое время, и он «почувствовал, что наступил мир добра».
На людях Хэнкс демонстрировал беспечное равнодушие, когда речь шла о многочисленных браках его родителей, но этот фасад рушился, когда в уравнение добавлялись его дети, ведь он и сам ушел из семьи. Колину было семь, а Элизабет – три. Он не мог избавиться от неприятных мыслей: «Почему-то, как я ни старался, все равно мои отпрыски будут ощущать себя брошенными. Это очень плохо. Я ведь помню, как это было со мной» [85]. Хэнкса грызло чувство вины: «Еда казалась невкусной, а жизнь – неприятной. Я не спал» [86].
В октябре 1985 года, вскоре после того, как Хэнкс вернулся в Калифорнию со съемок фильма «Ничего общего», Льюис официально подала на развод. Юридические формальности были противны и продолжительны, ведь обычно разводы заставляют людей показать себя не с лучшей стороны. Процесс затянулся на два года, но в итоге Хэнкс и Льюис пришли к соглашению. Саманта уехала в Сакраменто вместе с двумя детьми, Том получил частичную опеку. В конце концов, подобно многим разведенным родителям, они научились мирно общаться ради блага детей.
Через полгода после окончания съемок «Волонтеров» Уилсон бросила жениха, а Хэнкс находился в процессе развода. И они отправились на свое первое «официальное свидание» [87]: предпремьерный показ картины «Не ищи смысла» (Stop Making Sense) – роскошный фильм-концерт группы Talking Heads, поставленный Джонатаном Демми. Вскоре Уилсон познакомила Хэнкса с родителями. Он произвел хорошее впечатление, несмотря на то что пришел в двух футболках (на манер Стива Бэннона), и они решили, что «это самая странная вещь, которую они видели в жизни» [88].
Вскоре Хэнкс и Уилсон стали жить вместе в их «пробном любовном гнездышке» [89] в Западном районе Лос-Анджелеса возле Калифорнийского университета. Хэнкс обнаружил, что эта часть города сильно отличается от беспорядочной пригородной застройки в долине Сан-Фернандо: теперь он обитал в модном районе с любителями пробежек и машинами-кабриолетами, больше похожем на стереотипный Лос-Анджелес из кинофильмов. «Кажется, в любой момент могут появиться Старски и Хатч» [90], – удивлялся Хэнкс.
В 1986 году Хэнксу исполнилось тридцать, и он встретил этот рубеж с облегчением. «Когда я отпраздновал тридцатый день рождения, то подумал: “Наконец-то!” В моей жизни столько всего произошло к этому моменту. Становясь старше, я нравлюсь себе все больше. Я чувствую себя более расслабленным, счастливым. Я не плачу по уходящей юности. Скорее я сам выставляю ее за дверь, ведь я столько лет был идиотом» [91].
Он успел по большей части привыкнуть к сюрреалистичному статусу знаменитости. Подобно многим звездам до него, ему приходилось полагаться на внутренний барометр добра и зла, когда он продвигался по новому миру наград и опасностей. Хэнкс рассказывал: «Полгода я вел себя как урод, и никто бы мне не сказал, что я урод» [92].