Небо на земле (СИ)

Только почему Герман поднял именно эту тему? Неужели заметил в Пашке проклятую червоточинку, ненормальность? «Всё, хорош параноить», — тем более что он уже пришёл. Сейчас разок в шахматы продует, прабабкиных пирожков под чай натрескается и пойдёт обратно. А там спать пора, утро — и вместо четырёх дней останется три.
***
Герман объявился ровно на четырнадцатый день. Пашка как раз бодро прыгал через лужи на окружной дороге из школы, подгоняемый в спину сильным северным ветром, когда его окликнули по имени.
— Подвезти? — риторический вопрос. Какая бы малость не оставалась до дома, лучше её проехать в тепле и сухости, чем шлёпать по воде и холоду. Тем более, если ты традиционно одет не по погоде.
— Здрасьте, — осиновым листом дрожащий Пашка плюхнулся на переднее пассажирское сиденье. — Как командировка?
— В пределах естественного безобразия, — ага, то-то у него круги под глазами, что твои фингалы. — Соскучился?
— Угу. Каждый вечер слезами подушку орошал.
Герман хмыкнул и завёл мотор: — А я вот скучал. Особенно последние две презентации, — автомобиль влился в плотный поток своих спешащих по домам собратьев. — Куда тебя везти?
— На следующем перекрёстке налево и до «Южного» супермаркета.
— Хорошо, — светофор в последний раз мигнул зелёным, останавливая «ауди». — Только не торопись сразу убегать: у меня для тебя подарок.
— Правда? — прикольно! Совсем как мама — она тоже всегда что-то интересное из командировок привозит.
— Правда, правда, — они благополучно повернули, и вскоре Герман припарковал машину в закутке стоянки сбоку от местного торгового центра. Повернулся к своему пассажиру и какое-то время просто молча его разглядывал.
— Всё на месте? — Пашка с трудом удерживался от того, чтобы не начать в смущении ёрзать по креслу.
— Абсолютно, — Герман перегнулся к небрежно брошенной на заднее сидение замшевой куртке и вытащил из её кармана небольшую деревянную коробочку. — Держи.
Подарок показался слишком тяжёлым для своих невеликих габаритов, и когда Пашка поднял крышку, то сразу же понял причину. Два отполированных, идеально круглых кусочка ночного неба просто не могли весить мало.
— Это авантюрин, — пояснил Герман.
— Ясно, — Пашке имя камня ничего не сказало, но вот о том, что шарики называются «гантань», он знал. — Такие красивые, — и так удобно легли в ладонь. Он попробовал покрутить их по кругу и едва не выронил. — Спасибо вам.
— Пожалуйста, — какая-то странная интонация. Пашка с беспечным любопытством поднял взгляд от звёздного подарка — и попался.
Герман смотрел на него так, как, наверное, смотрел на бандар-логов мудрый Каа, и от этого волосы на загривке мгновенно встопорщились испуганным ежом. «Если он сейчас что-нибудь — не важно что — прикажет, то я сделаю, — понял Пашка. — Просто не смогу сопротивляться». Он изо всех сил вжался в спинку сидения, рефлекторно пытаясь увеличить расстояние между собой и страшным, ставшим вдруг незнакомым человеком напротив. Сердце гулко отбивало нестройный ритм: ту-тук, тук-тук, тук… «Сейчас», — Пашка обречённо приготовился к неизбежному, но Герман вдруг отвернулся от парализованной ужасом жертвы.
— Прости, — глухо сказал он. — Я обещал, я помню.
Пашка со свистом выдохнул.
— Можешь выкинуть шарики, если не нужны — по сути это так, бесполезная игрушка.
— Неправда! — подарок-то в чём виноват? — Они как небо! И вообще, откуда вам знать: может, я такие давно хотел?
— Не врёшь? — Герман снова посмотрел на него, но уже человеческим и почему-то немного печальным взглядом. — Вижу, не врёшь. Только никак не пойму: отчего ты всегда меня прощаешь? Сначала с работой на даче, потом с шахматами… С подарком этим, наконец?
— Ну, — Пашка задумчиво сдвинул брови, — наверное оттого, что не верю, будто вы способны взаправду причинить мне вред.
— Ох, Павел, — усмешка Германа горчила разгрызенной таблеткой. — Ладно, ступай домой, пока дождь не начался.
— Хорошо, — однако браться за ручку двери Пашка не спешил. — Что со следующим разом?
— Не могу сказать точно, но если этот треклятый бизнес окончательно меня не добьёт, то на выходных, по обычному сценарию.
— Ясно, — всё, теперь можно уходить. — Берегите там себя, ладно?
— Как пойдёт.
Пашка удручённо покачал головой и выбрался из машины.
========== Часть 2, глава 3 ==========
Я не дам слезе пролиться —
За неё заплатят мне!
Эпидемия «Романс о слезе»
Не то чтобы ему вовсе не нравились девочки. Просто они были совсем-совсем другие.
Шёл урок литературы. Пашка вполуха слушал вводный рассказ учительницы о творчестве Достоевского и тайком разглядывал сидящую на соседнем ряду Варвару Елисееву, чья неброская, строгая красота уже не первый год заставляла замирать его сердце. Вдобавок Варя хорошо училась, бегала марафоны и любила поэзию Серебряного века. Пашка был уверен: сумей он завязать разговор, они бы нашли общие темы для бесед. Но как переломить себя, как заставить подойти к ней? Как это вообще бывает у нормальных людей? Тут сосед Васька коротко двинул замечтавшегося одноклассника локтем под рёбра, возвращая от мечтаний к реальности: учительница перешла от монолога к диалогу с классом.
— Слушай, Стожаров, о чём ты всё время думаешь? — на следующей перемене полюбопытствовал Василий.
— Да так, — неопределённо пожал плечами Пашка.
— О Варьке он думает, — подмигнул стоявший рядом Васькин брат-близнец Генка. — Всю литературу на неё пялился.
— Ты-то откуда знаешь? — тут же вскинулся уличённый в симпатиях мечтатель. — Сам, что ли, пялишься, куда не надо?
— Да просто, как голову ни подниму — у тебя всё время глаз в её сторону косит, — наблюдательный Генка сидел за следующей в ряду партой. — Давно бы подошёл и пригласил девушку куда-нибудь.
— Может, он просто не в курсе, что с девчонками делают, — прыснул со смеху Васька.
— Как будто ты в курсе, — буркнул обидевшийся Пашка. — Эксперты, блин, по женскому полу.
Васька-да-Генка переглянулись и дружно хмыкнули.
— Если хочешь, можем подкинуть тебе обучающее видео, — заговорщицки понизив голос, предложил Генка, на что Пашка лишь по-германовски вскинул бровь: — Порнушку, что ли? Так трахаться — дело нехитрое, любая животина бессловесная с этим прекрасно справляется без дополнительного обучения.
— Загнул, — уважительно признал Васька. — Не, не порнушку. Слыхал про такую штуку, как пикап?
— Ша, Варька идёт! — на полуслове оборвал брата Генка.
Действительно, к троице стоящих у подоконника ребят шла прямая и тонкая, как молодая берёзка, Варвара.
— Стожаров, можно тебя на два слова? — она решительно сдула с глаз густую тёмно-русую чёлку.
— Можно, — кивнул Пашка, игнорируя смешки и перемигивания близнецов. Он был стопроцентно уверен в том, что у Вареньки к нему сугубо деловой разговор.
— Стожаров, ты собак боишься? — интригующее начало.
— Нет.
— Тогда проводи меня сегодня до дома.
Пашка с трудом поймал падающую челюсть.
— К нам во двор недавно один… нехороший человек переехал, — обескураженный вид одноклассника вынудил Варвару дать объяснение. — У него собака, ротвейлер, с поганой привычкой бросаться на людей. Причём не кусается, скотина такая, а просто валит на землю и не даёт подняться.
— Погоди, он её что, одну на улицу выпускает? — не поверил Пашка.
— Ага. Сам на работу уходит, а псина во дворе пасётся.
— И на это ещё никто не жаловался?
— Куда?
— Ну, не знаю. Ментам, например.
— Они с участковым приятели, так что тот сказал, когда укусит, тогда и обращаться.
— Да уж, — Пашка потёр переносицу. — А почему ты меня попросила?
— Я тебя видела пару раз у нас во дворе и решила, что ты рядом живёшь.