Шаг за шагом / Step by step (СИ)

— Как угодно, — кивнул тот. — Запиши наши номера. Один из нас всегда дома. Если нужна будет помощь с вещами, у меня есть фургон.
— Все в порядке, — улыбнулся Майк. — Я налегке.
Гейб ушел на кухню, оставив будущего постояльца на брата. Повисло молчание, которое, похоже, действовало Майку на нервы. Он забивал в список контактов их номера и, время от времени поглядывая на Роба, теребил шнурки от капюшона толстовки.
— Ладно, я пойду, — бросил он, закончив. — Кстати, у тебя тут пена осталась.
Он осторожно провел по скуле Роба и, как бы в доказательство, продемонстрировал белый шарик на кончике пальца. Роб, округлив глаза, остранился, прикрыв ладонью то место, которого секунду назад коснулись чужие руки. Ощущение было странное, обычно малознакомымые люди не вторгаются вот так запросто в чужое личное пространство.
— Спасибо, — произнес он как-то неопределенно.
— Всегда к твоим услугам, — улыбнулся Майк и направился к служебному выходу.
Роб некоторое время озадаченно смотрел ему вслед.
— Этот Майк, он вроде немногим младше тебя, — сказал Гейб, передавая Робу заказанные закуски.
Была пятница. Они только открылись, а посетителей собралось уже довольно много.
— Да, наверное, — ответил Робин, забирая тарелки.
— Подружился бы с ним, — бросил брат и отошел к плите.
Роб отнес закуски и вернулся за стойку. Гейб выглянул в окно раздачи и оглядел зал.
— Похоже, сегодня придется тяжко, — несмотря на его слова, выглядел он довольным.
— Слушай, Гейб, — нерешительно начал Роб. — Я думаю уехать из города ненадолго.
Он давно планировал этот разговор, но все никак не мог подобрать подходящее время. Этот вечер казался тоже временем неподходящим, но брат был в настроении, и Робу подумалось, что, возможно, сегодня все пройдет гладко. Однако стоило ему заикнуться об этом, Гейб переменился в лице.
— И куда ты собрался? — нахмурившись, спросил он.
— Хочу покататься по стране, — ответил Робин, как можно более непринужденно. — Думаю начать с Калифорнии.
— Я против, — отрезал Гейб. — И ты прекрасно знаешь причину.
Робин и вправду знал. У него с братом была разница в возрасте десять лет, поэтому до недавнего времени они не сильно интересовались делами друг друга. И даже когда его отправили в эпицентр боевых действий, Гейб не особо переживал, ведь все это было где-то далеко, за пределами его маленького мирка. Однако когда он впервые увидел брата спустя несколько лет: такого потерянного, без ноги, выброшенного за пределы привычного течения жизни, Гейб впервые со времен детства разрыдался. И в этом не было ничего постыдного, ибо это были слезы раскаяния. Он искренне сожалел, что позволил брату пойти таким путем. А потому сейчас он старался, как мог, оградить его от всего, что представляло опасность. Но вот Робу от такой заботы становилось тошно. Он чувствовал, будто Гейба вынесло на ту самую обочину жизни вместе с ним. Это тяготило его. Ведь если б не он, брат вполне мог бы найти себе женщину или попробовать сойтись с бывшей женой.
Выпроводив последних посетителей, братья занялись уборкой. Гейб орудовал на кухне, Роб, убрав со столов в зале, перемыл барную посуду. Шел третий час пополуночи. Нога предательски заныла. Робин поднялся к себе, прихватив из бара бурбон. Он понимал, что заливать анальгетики алкоголем — не самая лучшая идея. Однако сегодня ему нужно было напиться. Но только алкоголя было недостаточно, чтобы унять боль. Следующее, что помнил Роб, голос брата, ругающегося с кем-то.
— Эй, ты ведь доктор, так сделай что-нибудь!
— Мистер Джонс, успокойтесь, это всего лишь отравление.
— Да как тут успокоишься?! Он же синий весь!
— Я уже дал ему все, что нужно. Теперь остается только ждать…
После он видел уже привычные ему кошмары и сюрреалистичные видения. Он несколько раз просыпался, его рвало. Чьи-то руки вливали в его горло нечто, по текстуре похожее на жидкий мел, а затем вновь укладывали его в кровать.
Без четверти восемь Роб открыл глаза. Майк дремал, сидя на стуле, у его кровати. На нем была серая больничная форма. Робин попытался встать, но окружающая действительность качнулась перед глазами и отозвалась гулким звоном в его голове. Он со стоном упал обратно на подушку. Майк, поморщившись, приоткрыл глаза.
— Ты в сознании, наконец, — он не то спрашивал, не то утверждал.
— Кажется, я чуть не сдох прошлой ночью, — ухмыльнулся Роб.
Майк посмотрел на него как-то грустно и устало.
— Весело тебе, я смотрю, — он поднялся и, покачиваясь, вышел в коридор.
Следующие несколько дней Робу пришлось выслушивать нотации брата. Но это было ничто по сравнению с молчаливым презрением соседа. И такое его поведение нервировало Роба, ведь до этого Майк был дружелюбен с ним. Робин несколько раз пытался заговорить с ним, чтобы выяснить, в чём проблема. Да, вероятно, выхаживать его после отравления было не очень приятно, но тот ведь работал в больнице, и ему случалось оказывать помощь пациентам в состоянии пострашнее, чем у Роба в ту ночь. Майк уходил от разговора, давая понять, что он ему неприятен, но не объясняя толком причину. Эта игра в «кошки-мышки» раздражала, можно же было сказать всё прямо по-мужски и не бегать от него.
— Чёрт! Что за идиотизм? — процедил сквозь зубы Роб, когда сосед в очередной раз прошёл мимо, едва заметно кивнув. — Всё же было нормально. С чего ты вдруг начал меня игнорить?
Майк обернулся и бросил на него угрюмый взгляд. Он только что вернулся с дежурства и по его лицу было видно, что он жутко устал.
— Ты правда не понимаешь? — он напряжённо сощурил глаза.
Роб кивнул и скрестил руки на груди, приготовившись выслушать его аргументы.
— Если честно, меня бесят такие люди как ты, — поморщившись, произнес Майк. — Те, кто так легкомысленно относятся к своей жизни. У нас в клинике в онкологии лежат дети с лейкемией. Им каждый день приходится бороться со смертью. А что ты?! Ты заливаешь анальгетики виски. И не говори мне, что ты не знал, что так нельзя! Тебя должны были предупредить. Но ты всё равно сделал это, потому что тебе… что? Больно? Тогда почему ты не предпринял ничего из того, что тебе действительно помогло бы снять болевой синдром?!
Роб опустил взгляд. Его раздирали противоречивые чувства. Слова Майка задевали за живое. Было обидно и горько, он ведь не выбирал себе такую жизнь. Но в чём-то сосед был прав.
— Я признаю, что вел себя, как безответственный идиот, — вздохнув, произнес Роб. — Но иногда бывает так невыносимо, что хоть на стенку лезь.
— И всё равно это не повод, — возразил Майк.
— Знаю, — кивнул он. — Мне и самому такое не по душе. И я извиняюсь, что причинил неудобства.
Майк удивленно приподнял бровь. Кажется, после слов извинений он немного смягчился.
— Принято, — тяжело вздохнув, сказал он наконец. — Если это всё, то я пойду, пожалуй.
Он развернулся к двери в свою комнату. Роб проводил взглядом его коротко стриженный затылок. Вроде бы они всё выяснили, но ощущение неудовлетворенности осталось.