Его ледяное высочество (СИ)

А чем, ты думала, это может закончиться?
Она представила, как зарывается руками в его волосы — и очнулась.
Конечно! Она же в его спальне! Надо обыскать её, пока он не вернулся. Вероятно, где-то на полу найдется его волос. Все её обещания себе, планы, мысли вернулись. Гермиона встала с кровати, перебарывая дурноту.
Она не нашла его волос ни в комнате, ни в ванной. Ну, конечно, его же не было несколько дней! Тщательно всё осмотрев, Гермиона решила уйти. Она встала у двери, ощущая смутное желание остаться и дождаться его. В спальне было светло, из широкого окна тянуло ароматами лета, и все здесь рассказывало о Драко. Но остаться было бы ещё одним предательством по отношению к себе. Гермиона взялась за ручку и потянула. Ручка крутанулась, но дверь не открылась. Она попробовала еще раз, без толку. Малфой запер её!
— Малфой, выпусти! Открой дверь! — закричала она. Он наверняка надирался с утра, сидя в своем любимом кресле. — Открой!
Она забарабанила по двери руками. Пнула, надеясь вывести его из себя, но снова не получила ответ.
Она была заперта и не знала, когда Малфой соизволит вернуться.
========== Глава 12 ==========
Гермиона выглянула в окно. Комната Драко находилась на втором этаже, и спуститься не было никакой возможности. Под окнами запущенный парк. Гермиона разглядела заросли цветущего дурмана. Вероятно, розарий и роща, где Драко впервые поцеловал ее, находились с другой стороны дома.
Утреннее солнце скрылось за тучами. Цветочный запах стал ярче, как бывает перед дождем. Вскоре упали первые капли, и воздух наполнился ароматом земли.
Дождь затрещал по стеклу. Гермионе пришлось закрыть окно.
Она не могла даже думать о еде, но пить хотелось ужасно. В ванной комнате Гермиона прильнула к крану с водой. Напившись, она умылась и почувствовала себя намного лучше.
Хотелось смыть вчерашнюю ночь, чувство вины, мысли о Малфое и головную боль. Она открыла кран, чтобы набрать воду в ванну. Пока лилась вода, Гермиона взяла с полки флакон парфюма. На дне осталось немного жидкости. И если это тот самый парфюм, то у Малфоя есть чувство юмора. Название говорило само за себя. Гермиона сняла крышечку и понюхала. Он.
Нажала на пульверизатор. Он кашлянул, заскрипел, но не вышло ни капли. Гермиона потрясла флакон, сделала несколько нажатий. И уже не рассчитывая, что что-то получится, отвела руку. Ругаясь и шепча, струя парфюма брызнула прямо в ванну.
Аромат обещал возвращение в прошлое, бесконечное сладкое путешествие в детство. Гермиона сняла одежду: ненавистное платье горничной с пуговицами спереди и широкими карманами на юбке. Хотя карманы эти, как выяснилось, очень пригодились. Платья — все, что ей дали, были велики, но она ни разу не попросила эльфов изменить размер. Ей хотелось знать, что это платье не для нее, оно ей не по размеру, и скоро она от него избавится.
Гермиона опустилась в воду и закрыла глаза, предвкушая, что вернётся в то счастливое время, когда ей все давалось легко, она знала, чего хотела, знала, что Драко Малфой — тот, кого надо избегать. Вернется в то время, когда все было понятно и хорошо. Первые ноты парфюма возвратили ее в состояние беспечности, но затем парфюм сыграл с ней злую шутку. Она вспомнила прикосновение к руке Малфоя и дальше к его губам, и прикосновение к нему всем телом, которого никогда не было, у каминной полки. Боже, что делает с ней воображение… Она закрыла глаза и присутствие Малфоя обрушилось на нее. Она лежала в его ванной, голая, окутанная его ароматом, каждая клеточка ее кожи. Ощущая его аромат так, словно Драко был рядом. Осознавая, что его нет.
Так почему она сопротивляется? Она этого хочет. Что скрывать теперь? Хочет его всего, и чем больше сопротивляется, тем больше хочет. Это не поддается логике, не поддается анализу и оттого убивает.
Потому что он Малфой — самый неприятный мальчик в ее вселенной? Потому что у нее грязная кровь, а значит, она для него ничто? Или потому что рядом с ним она больше не может быть Гермионой Грейнджер — самой умной девочкой школы? И в этом все дело. Только в этом. Его поступки, которые привели Пожирателей в Хогвартс, не имели значения. То, что она его пленница, тоже. Видимо, она совсем сошла с ума.
 
Возможно, Гермиона уснула, задремала на мгновение. Потому что открыла глаза, услышав какой-то звук. Она вышла из ванны, вытерлась полотенцем: чуть влажным, потому что этим полотенцем пользовался утром он. Но теперь ей не хотелось думать об этом, не хотелось думать об этом никогда. В голове было яснее после сна. Она оделась и вышла. Но в спальне никого не было. Она подошла к двери, подергала ручку. Дверь также заперта. Прислушалась. На всякий случай позвала Малфоя. Но ответ не получила.
Теперь хотелось есть.
Она снова начала осматривать комнату. Но в этот раз лениво, с болезненным интересом.
Какая ирония! Они так сильно не любили друг друга. Гермиона никогда не думала, что окажется в его комнате, тем более при таких обстоятельствах. Здесь все, ожидаемо, было в зеленых цветах. Вещи Драко повсюду. Часть она видела каждый день в школе, и никогда не думала, что сейчас ей доставит такое удовольствие смотреть на них снова.
Взгляд выхватил брошенную в углу форму для квиддича, снитч на столе и зеленую мантию на стуле. Странно знать, что Драко ещё надевает эту мантию, ходит в школу. Он так повзрослел.
Ей и в голову не могло прийти, что однажды она будет дотрагиваться до его мантии без отвращения, с трепетом, чувствуя, ощущая, что материя касалась его тела. Проводить рукой по плотной ткани, как если бы проводила рукой по его коже.
На полках детские книги. В ящике стола набор юного зельевара. На коробке были нарисованы колбочки с миниатюрными пробками. «Зачарованные пузырьки в подарок!» Гермиона улыбнулась. «Потри меня и я стану невидимым!» В коробке нашелся один пузырек. Гермиона покрутила его между пальцами, и стеклянный пузырек стал невидимым. Забавная игрушка. Гермиона положила его обратно.
На столе лежала раскрытая книга. Судя по затертой обложке, ее читали и не раз. «Оруэлл, 1984». Маггловская книга. Что Малфой в ней нашел? Она взглянула на страницу, на которой он остановился.
«Колокольчики росли так густо, что невозможно было на них не наступать. Он присел и стал рвать цветы — отчасти чтобы убить время, отчасти со смутным намерением преподнести ей букет. Он собрал целую охапку и только понюхал слабо и душно пахшие цветы, как звук за спиной заставил его похолодеть: под чьей-то ногой хрустели веточки. Он продолжал рвать цветы. Это было самое правильное. Может быть, сзади — она, а может, за ним все-таки следили.»
Гермиона взяла книгу с намерением почитать.
Становилось прохладно. Она закуталась в мантию Драко и забралась с книгой на его постель. От мантии пахло парфюмом и очень тонко табачным дымом — вряд ли он курил — от нее пахло, неуловимо, мягко, проникающе им самим.
Гермиона была пьяной, как от вина, слабой, чувствуя запах Драко, и ничего не могла с собой поделать.
Может быть, ей стоило отпустить себя хотя бы на сегодня. Дать себе передышку, перестать постоянно корить.
Рано или поздно так бы и закончилось.
Капли стучали по стеклу. Ее окутало предвкушение чего-то очень хорошего, такое ясное светлое чувство, какое бывает только в детстве. Да, именно так она и чувствовала себя до войны, до скитаний и пыток. Комната Драко была пропитана юностью и беззаботностью. Здесь думалось о сладких пирогах и рождественском кексе, о соревнованиях и о том, что все хорошее обязательно исполнится. Она теперь знала точно — сердцем — что Драко больше не спал в этой постели, предпочитая ей жесткий диван в гостиной.
 
В кармане мантии нашлась открытая пачка шоколадного шортбреда. Гермиона укуталась в чужие воспоминания и чувства и жевала сухое печенье, украденное из чужого детства. Впервые за очень долгое время ей было хорошо и спокойно.
Гермиона раскрыла книгу:
«Теперь, когда вы разглядели, на что я похож, вам не противно на меня смотреть?