Плохие сны (СИ)

— Ты тоже думаешь, что это дикость? — спросил Рен у серва, остановившись напротив нее. Серв не пошевелилась и не ответила.
— Отвечай мне! — рявкнул Кайло, обрушив кулак стену рядом с балериной. Она вздрогнула, но продолжила хранить молчание, глядя мимо Рена.
Кайло ухватил ее за подбородок и заставил посмотреть на себя.
— Рей, — сказал он внятно. — Ты думаешь, что сервы — это дикость?
— Я не знаю, — тихо ответила девушка. Кайло впервые услышал ее голос.
— Я запрещаю тебе говорить с Канатой, — сказал он сухо. — С нашей экономкой. Только если тебе что-то понадобится, и ты не сможешь справиться сама. Если я узнаю, что ты нарушаешь мой приказ, я накажу тебя. Ясно?
— Да.
— Отлично, — Кайло отпустил девушку и отступил от нее, придирчиво оглядывая, будто ища признаки неповиновения. — Очень хорошо.
***
Теперь у Кайло появилась новая привычка. По вечерам, перед тем, как пойти спать, он бегло просматривал записи с камер, чтобы убедиться, что балерина выполняет его приказ. И пока она действительно его выполняла.
Комментарий к Часть 3
Собственно, песня, под которую Кайло вытанцовывал с Рей и дала название фику :D
John and the Volta – Bad Dreams
========== Часть 4 ==========
За ужином Кира огорошила Кайло необычным вопросом. С присущей ей непосредственностью, она спросила:
— Пап, а когда у Рей будет своя комната?
От неожиданности Кайло чуть не подавился.
— Ты думаешь, она ей нужна? — спросил он.
Кира пожала плечами.
— У меня есть комната. И у вас с мамой. А она стоит в гостиной.
— Она же декоративный серв, детка. Это ее… работа — так стоять, — ответил Кайло.
— И танцевать, — добавила Кира. — Просто… Бабушка рассказывала мне про таких сервов. Пусть у нее будет своя комната.
От упоминания своей матери Кайло помрачнел. Но высказать ничего не успел, потому что эту идею неожиданно поддержала Фазма.
— Это было бы здорово, — а, обратившись к Кайло, добавила:
— Если бы она была обычным сервом, у нее все равно была бы комната.
— Мало мне головной боли, — фыркнул Рен. — И где будет эта комната? В подвале? На чердаке?
— Что-нибудь придумаем, — сказала Фазма.
В подвале на самом деле было не так много места. Свободные комнаты в доме были, но они были для гостей и для самих Ренов. Наконец, Фазма предложила «отдать» серву крошечную комнату под самой крышей. Она находилась в мансарде с декоративным витражным окном, и была единственной комнатой на последнем этаже — выше был только чердак. Так как на чердак лазить было лень, то там хранили вещи, которые уже не использовались, но которые было жаль выбрасывать или отвозить на переработку. Или, по какой-то причине нельзя было этого сделать.
Старый диванчик, ужасная картина, подаренная коллегами, дожидающийся реставрации комод, подшивка старинных журналов и коллекция виниловых пластинок, для которых не было проигрывателя, торшер без абажура — вот, что заполняло узкую маленькую комнату. Каната убралась там, и Кира торжественно привела туда Рей и объявила ей, что теперь это ее комната, и по ночам она может находиться здесь.
Кайло понимал, что Фазма согласилась только потому, что ее нервирует серв. Для Киры это была часть игры. Что же Кайло…
В конце концов, он решил, что пусть серв ночует там. Ее «гроб» заволокли наверх, воткнули на свободное место — и комната была обжита.
Когда Кира ушла вечером спать, Кайло поднялся к балерине и сказал ей:
— Я не хочу, чтобы ты говорила с Кирой. И за этим я тоже буду следить.
***
Кайло был довольно вспыльчивым, и иногда даже самая малость могла привести его в ярость. Но сегодня он мог бы похвастать, что держался изо всех сил и вел себя идеально. Он был абсолютно спокоен на работе, зная, что сегодня будет прекрасный вечер. Все-таки десять лет брака — это серьезная дата. Няня останется на ночь, и эту ночь можно провести по своему разумению. Жаль, конечно, что не удалось уехать на несколько дней, как они когда-то планировали, но…
 
Как бы не так, мистер Рен.
Кайло вернулся домой раньше, по пути забрав посылку: к цветам Фазма, будучи аллергиком, относилась без энтузиазма, зато была большой фанаткой старинного оружия. Она могла несколько часов проторчать в антикварной лавке, частенько следила за онлайн-аукционами, и была подписана на несколько каталогов, но сама покупала что-то редко. И специально для нее Кайло аж из другой страны заказал ассегай, настоящий, прошедший экспертизу — ему было больше двухсот лет. Стоил он как крыло от самолета и, на взгляд Кайло, выглядел невзрачно, не то что какой-нибудь фламберг. Но Фазма оценит, это Кайло знал точно.
Время шло к вечеру, жена как раз должна была освободиться, и Кайло набрал ее номер.
— Привет, извини, что не позвонила, сегодня я опоздаю! — скороговоркой выпалила Фазма, едва взяла трубку.
Кайло показалось, что он ослышался.
— Опоздаешь? — переспросил он.
— О, — Фазма замолчала, и по этому молчанию Кайло понял, что о планах на вечер можно забыть. — Сегодня девятнадцатое, — она не спрашивала, а утверждала. — Еб… э-э… Черт! Прости, Кайло, я почему-то была уверена, что это завтра или послезавтра…
— Ничего, — ответил Рен. Собственный голос показался ему чересчур сухим. — Приезжай, я тебя жду.
— Черт! — тихо повторила Фазма. — Извини, пожалуйста.
— Ничего, — терпеливо сказал Кайло. — Все, отбой.
Он отменил бронь в «Канто-Байт», пытаясь уговорить себя, что их маленький праздник всегда можно перенести на другой день, и ему не обидно, что Фазма забыла об их годовщине. Он понимал ее: в этом году они оба выбивались из сил, но это вложение времени и нервов обещало окупить себя уже после Рождества. В конце концов, это девчачьи глупости — подсчитывать дни и года. Вон, даже Фазма особого внимания не обращает.
К несчастью, обида внутри него не поддавалась на уговоры
Потом Кайло сообщил няне, что на ночь ее услуги не требуются, и обнаружил, что не знает, чем себя занять, а давящее, колючее чувство внутри лишь крепло.
Он побродил по дому, чувствуя себя внезапно очень одиноким, а потом подхватил из бара бутылку и отправился в кабинет — напиваться. Он надеялся, что злоба насытится и уляжется, заснёт к приходу Фазмы. Ещё меньше ему в таком состоянии хотелось видеть Киру — хорошо, что с ней сегодня няня.
Но вместо этого раздражение росло, ввинчиваясь в душу, ища выход. Кайло следил, как сменяют друг друга цифры на часах, и чувствовал, что ему физически необходимо выпустить свою ярость. Иначе… Иначе бог знает, что он вытворит и что скажет.
Отставив бутылку — она опустела наполовину, но опьянения Рен словно не чувствовал — Кайло вышел из комнаты, сунув руки глубоко в карманы и сжав кулаки.
В коридоре он встретился с Джессикой, и она приветливо улыбнулась:
— Кира уже спит, мистер Рен. Я пойду?
— Да, конечно, — откликнулся Кайло. В другой раз он бы обязательно зашёл к Кире, просмотреть, как она спит, но сейчас он чувствовал, как вокруг него расстилается темная душащая аура. Даже Джессика, казалось, почувствовала это, что-то изменилось в ее лице, и она, попрощавшись:
— Приятного вечера! — торопливо зашагала к лестнице на первый этаж. А Кайло направился к лестнице, ведущей наверх — на чердак и мансарду.
Он сам не знал, что толкнуло его туда пойти. Кайло не знал, чего ему хотелось. Выговориться? Наорать на кого-то? Разбить что-нибудь? В студенческие годы он стравливал пар в зале, проводя там, иногда, пять дней в неделю. Позже — отрывался на работе. А теперь он был уважаемым человеком, и срывы ему были не к лицу.
Балерина, как ей и полагалось, была на своем месте. Она неподвижно сидела на диванчике, глядя в стену, погруженная в свой медикаментозный транс. В комнате было полутемно, единственным источником света был ночник, проецирующий на стены звезды, планеты и хвостатые кометы — должно быть его принесла Кира.