Песнь огня

Оруженосцы заверили меня, что он и Фрейда вернутся к казни, но их нигде не было видно…
– Мы решили, что сбросим его еще раз, как следует, ради твоего удовольствия. Но и этого хватит.
Я увидела кровь на горле Дака в том месте, где кинжал уперся в его кожу.
Не могло так произойти, что, найдя его, я снова его потеряю…
Видя мою панику, Дак снова начал меня утешать:
– Энни, все хорошо, все хорошо…
А потом захрипел.
В моих ушах раздались крики – мои собственные…
Роуд повалился назад, когда третья фигура напрыгнула на него, вонзив кинжал в его тело. Этот человек тоже кричал.
Дак высвободился из его хватки, потирая горло, и медленно обернулся.
Молодая женщина, ростом почти с Дака и гораздо меньше Роуда, сидела верхом на повелителе драконов, в ее руке был зажат нож, который она раз за разом, рыдая, вонзала в его грудь. Ее руки покраснели от крови, кровь хлестала изо рта Роуда. У женщины длинные, спутанные волосы, ее руки и ноги казались странно искривленными.
Я с трудом разбираю слова на норише, которые она, задыхаясь, произносит сквозь зубы:
– За моих братьев. За моих сестер. За маму. За отца. – А потом, задыхаясь: – За меня.
Дак опустился рядом с ней на колени, чтобы оттащить ее от Роуда.
– Все кончено, – произнес он на норише, которого раньше не знал, – Все кончено, Лена.
А потом взглянул на меня, обнимая ее. Его забрызганное кровью лицо сильно исхудало, незнакомые мне шрамы от ожогов испещряли его шею, теряясь под отросшими волосами. Но те добрые глаза, которые я помнила, остались прежними.
И от его неуверенной улыбки меня охватывает облегчение.
Он со знакомой мне нежностью, которой одаривал тех, кто нуждался в поддержке, наклонился и приподнял подбородок женщины, чтобы она взглянула на него. Его губы коснулись ее щеки.
– Эй, – с улыбкой сказал он. – Есть кое-кто, с кем я хотел бы тебя познакомить.
Они поднялись, и тут я заметила, что Дак тоже двигался неловко и медленно, они оба согнулись, как люди, чьи кости были поломаны и неправильно срослись. Дак, не переставая обнимать девушку, представил мне Мабалену, которую когда-то сбросил с дракона повелитель.
Ее лицо озарял свет, когда она смотрела на него.
– Мы знали, что ты придешь, – сказала она мне.

ЛИ
Дым просачивался на застекленную террасу Обители, вырываясь из ноздрей Великого Дракона, вокруг пахло серой. Хвост размером со слоновий хобот скучающе колотит в стекло. Каждый раз, когда голиафан двигается над нами, крыша трещит.
– Они выкуривают нас, – догадался Рок, его голос звучал едва слышно. – Классическая тактика. Прямо как в феодальном справочнике драконорожденных…
Лотус дышал через рукав.
– Я пытался защитить тебя, – сказал он Року, но я слышал, что в его голосе нарастает неуверенность.
Выкуривание, вероятно, не входило в сделку, которую он заключил с Иксионом.
Дым стал слишком густым. Мы все кашляли. Рок закрыл ладонями свои слезящиеся глаза.
– Вы не понимаете. Есть только один способ, чтобы кто-то вроде Иксиона заметил кого-то вроде меня.
Он потянулся к ручке двери и выругался, почувствовав ожог.
– Рок, – позвал я, и он обернулся.
Тупой ужас сменился желанием чего-то другого.
– Я останусь здесь, с тобой. Если ты этого хочешь.
Рок испустил дрожащий вздох. Его налитые кровью глаза уперлись в меня, яркие на его красном лице, и я знал, что он понимает меня и что на мгновение он поддался искушению.
Пусть кровь драконорожденных вскипит и иссякнет в моих жилах, в пожарище, охватившем тренировочный центр Стражников, подогреваемый нашими надеждами на благополучие нашего народа, когда все вокруг рухнет.
Позволь мне умереть вместе с тобой.
Рок покачал головой:
– Не сегодня, Ли.
Он натянул рукав формы на ладонь, чтобы повернуть дверную ручку.
Иксион и Эдмунд ждали во дворе вместе с Люцианом Ортосом, начальником штаба, и с половиной гвардии Защитника. Над ними возвышался голиафан, чье тело нависло над крышей Обители, чешуя блестела, как черепица. Один-единственный глаз без века следил за нами, как фонарь. Бассилеанская принцесса стояла на карнизе крыши рядом с драконом, бронзовый шлем все еще скрывал ее лицо, а длинная мантия, ниспадавшая до пят, сияя, струилась с одного плеча. Стоя на нашей крыше, неподвижно глядя на нас сверху вниз, она могла бы быть статуей давно почившей богини, королевой из Золотого века.
Рок, который первым выскочил из Обители, обернулся, чтобы посмотреть на дракона, накрывавшего нас своей тенью, прежде чем взглянуть на Иксиона.
– Ричард Неархоллраб, крепостной? – снова спросил Иксион.
Рок поморщился.
– Мой господин, – ответил он.
– Так-то лучше, – с улыбкой сказал Иксион.
 
4 
 Надеяться на риск
ДЕЛО
НОВЫЙ ПИТОС
Как только я увидел драконов, чьи крылья были разукрашены вайдой, то сразу понял, что, помогая Гриффу, я помог завершить период правления драконорожденных на Новом Питосе. На мгновение высоко над головой, наравне с клочьями рассеивающегося тумана, мы с Джепайрой наблюдали, как наш мир рушился: Антигона и Аэла сбросили Гриффа на спину Спаркера, драконы в боевой раскраске роились над Курганом, наши люди в панике спасались бегством, когда на них обрушился драконий огонь. Но внезапно мы резко вернулись к реальности.
Феми. Этело. Отец.
И мы резко нырнули вниз, мчась им на помощь.
На земле царила такая бешеная суматоха, что мы не сразу смогли отыскать Феми или ее небесную рыбу в этом хаосе. Они застыли под аврелианцем Мойры.
Мойра. Оруженосец Феми, о чьей малозаметной и скромной персоне я до сегодняшнего дня и не задумывался…
Пламя Джепайры отбрасывает Мойру и ее аврелианца от сестры.
– Отстань от нее!
Мойра захохотала в ответ, когда ее дракон освободился и взлетел вверх. Феми поднялась с земли, по ее виску струилась кровь, но в остальном она выглядела вполне невредимой.
– Где отец и Этело?
Этело, близнец Феми, – отверженец, тот, кого не выбрали драконы, так никогда и не ставший одним из нас. Он должен был пойти пешком с отцом. Феми вскарабкалась на спину своей небесной рыбы и уперлась пятками в ее бока.
– Они движутся к победе. Вперед…
Ее небесная рыба, Геката, скулила и колотила ногами по земле, которая словно притягивала ее. При виде кружащего над ней сородича, она с трудом вспорхнула вверх, ее крылья дрожали. Она присоединилась к нам на высоте пятнадцати футов, где мы заметили еще одного драконорожденного – это Роксана Полуаврелианка.