Авиатор: назад в СССР 12+1 (СИ)

— Принял. 321й, на 5й канал и далее по заданию, — дал мне команду Ветров.
— Понял. По заданию, — ответил я.
Едва мы вышли на канал управления, как началось наведение. Ветров устремился вверх, выскакивая за плотный слой облачности.
Я же начал работать по плану. Обороты двигателей медленно убрал и начал пикировать вниз. Это была интересная задумка Ветрова.
— На месте, — доложил я Паше, когда занял высоту в 200 метров под облаками.
Стою в вираже и прослушиваю команды своего ведущего. Но в эфире пока голос Борзова.
— Слева. Выводим. Начали «вилку» и рааз! — давал он команду Белевскому.
Главное, чтобы Ветров не заигрался. Ему нужно провести пару через точку, где стою я. И времени на раскрытие нашего плана у него немного.
— Где второй? Где второй? — запрашивал Тимур.
— На индикаторе не наблюдаю, — отвечал ему ОБУшник.
Ещё один вираж и можно уходить отсюда. Догадаются наши оппоненты и весь план Павла насмарку.
— Манёвр! — услышал я голос Ветрова.
Аж для самого стало неожиданностью! Рычаг управления двигателями отклонил до упора. Ручку управления на себя и МиГ-29 резко начал набирать высоту.
Выскочил за облака и тут же выполнил переворот, чтобы зайти в переднюю полусферу ведомому.
Выровнял самолёт. Прицел включён. Есть захват!
— Пуск один! Пуск два! — доложил я и отвернул в сторону.
— 325й вышел из атаки, — ответил на это Саня.
Это я сейчас Белевского вывел из игры. Теперь я устремился за Борзовым, чтобы вместе с Ветровым его перехватить.
Но не так и просто было догнать Геру. Он продолжал маневрировать. Делал это очень круто!
— Справа заходим, — указал Ветров.
Паша начал накрывать Борзова сверху, но тот выполнил каскад манёвров и ушёл вниз, пробивая облачность.
Пикирую вслед за ним, но мне преграждает дорогу Ветров. В последний момент я ушёл, чтобы не попасть в спутный след.
— Я сам. Слева обходи.
— Понял! — громко говорю.
В разрыве облаков я увидел, куда спикировал Борзов. Он уже у самой воды. Его накрывает сверху Ветров и снова попадается на уловку. Очередная управляемая бочка, и теперь Гера в атакующей позиции.
— Наблюдаю! Атакую, — даю понять Паше, чтобы он не маневрировал по высоте.
Ручку отклоняю на себя и тут же вправо. Переворотом ухожу вниз, чтобы накрыть Геру Борзова.
Мне нужно 2–3 секунды, чтобы выполнить захват Су-27К. Он уже в прицеле. Сейчас будет захват.
— Чего творишь⁈ — слышу в эфире голос Борзова.
У меня ком даже не успел к горлу подкатить. От напряжения шею свело!
Как тут не возмущаться Борзову⁈ В последний момент я смог уйти от столкновения с ним. Показалось, что смог разглядеть огромные от страха глаза Геры, который пошёл вслед за Ветровым.
Выравниваю самолёт и проношусь в 300 метрах над водой. Ох уж этот Ветров! Он так хотел мне помочь или сбросить с себя Борзова, что вывел мне его лоб в лоб⁈
Снова перевожу самолёт в набор. Придавило знатно. Надо заканчивать, чтобы быстрее отработать следующие атаки. Белевский уже заскучал в вираже.
Включаю форсаж и выхожу на дальность пуска ракет. Самолёт Борзова в захвате.
— Пуск один! Пуск два! — доложил я.
На отметке в 2500 метров закончился первый раунд. Вся карусель заняла у нас всего 2 минуты, а вспотел, как за полчаса бега.
— 015й, ухожу влево в исходную, — доложил Борзов.
Я же продолжал набирать высоту. Самолёт Ветрова выскочил за условный рубеж в 4000 метров и продолжал набирать высоту.
— 014й, 321й разрешите пристроиться справа.
— Эм… нет, — нервно сказал в эфир Ветров.
Нет в голосе уверенности. Что-то не то.
— Борт порядок? — спросил я.
— Обороты падают. Вибрация… но пожара нет.
Опять проблемы с двигателем. Ситуация сложная, но не критическая. Ветров выровнял самолёт, и в этот момент я догнал его. Пристроился справа, но его МиГ-29 очень странно вёл себя. Будто заснул.
— Обороты какого двигателя упали?
Ветров молчал, а его самолёт постепенно опускал нос.
— Обороты… оба… обоих!
  
Глава 17
 
Ветров ещё только произнёс крайнее слово, а я уже обогнал его. Скорость он потерял резко. Времени, чтобы думать над неисправностью, нет. Если он сказал, что обороты упали у двух двигателей, значит, всё очень плачевно.
 
— Секундомер, — произнёс я про себя, нажимая кнопку пуска на бортовых часах.
— Температура тоже падает, — доложил в эфир Ветров и зажал кнопку выхода на связь.
Я отклонил ручку управления вправо и начал выполнять вираж. Секундная стрелка на часах неслась по кругу невероятно быстро. Время сейчас явно играет против Ветрова.
Развернувшись, я увидел, как его самолёт постепенно снижается. Внешних повреждений не замечаю.
В эфире по-прежнему прерывистое дыхание. Ему бы кнопку отжать, а он ступор поймал.
— От себя! Ручку от себя! Не теряй обороты! — продолжал я громко повторять в эфир.
Но Паша не слышит. Время идёт, а он ничего не делает. Явно же, что система автоматического запуска двигателей не сработала.
— Встречный запуск не прошёл. Скорость… падает. Обороты… 45%, — продолжал докладывать Паша.
А тем временем возможности автоматического запуска уже нет. Обороты уже прошли минимальную отметку в 50% и продолжают падать. Да отпустит он кнопку или нет⁈
Стрелка на часах прошла отметку в 8 секунд.
— Обороты… 40%, — нервно произнёс Ветров и отпустил кнопку.
Наверняка, начал перемещать рычаг управления двигателями, меняя режим. Вот только не в ту сторону. Время включения автоматической панели запуска прошло. Теперь только разгонять самолёт.
У него остался только шанс выполнить ручной запуск. Он есть в инструкции, но вряд ли Ветров читал этот пункт мелким шрифтом.
— Скорость? — громко спросил я.
— 350… падает, — ответил Паша.
— Ручку от себя и пошли пикировать. Быстро! — громко говорю в эфир.
Отметка в 12 секунд. Время ещё есть. На включение двигателей у него не больше 100 секунд.
Высоты не так уж и много для разгона. Нужно набрать 400–450 км/ч, иначе не получится запустить двигатели.
Самолёт Ветрова наклонил нос и начал пикировать. Я выполнил переворот и пошёл за ним следом. Только бы он не молчал и не впал в ступор.
— 400, температура 500, — доложил Ветров.
— РУД на СТОП.
Секундомер отсчитал уже 20 секунд. Время уходит.
— Выполнил. Готов к запуску, — произнёс в эфир Паша.
Самолёт всё ещё пикирует. Скорость у него растёт, а нужно, чтобы ещё и обороты с температурой вышли на показатели не менее 70% и 500°С.
Я продолжаю лететь рядом, контролируя высоту.
— Не выходит. На индикаторе ЗД не высветилось.
— Ещё раз. РУД на СТОП.
Уже 3000 метров. До рубежа катапультирования осталась 1000.
30 секунд прошло. Приближается слой облачности. Сейчас мы войдём в эту белую вату, и я потеряю его из виду. А там…
Нет, двигатели запустятся!
— Запуск! — громко сказал я.
— Выполнил. Горит «Запуск правого» и… ничего.
— Жди, — ответил я, и в этот момент самолёт Ветрова исчез в облаках.
Внутри всё сжалось. Проще самому оказаться в подобной ситуации, чем наблюдать со стороны.
Время ещё есть. Ему надо дождаться, когда отработает система запуска и на индикаторе появятся долгожданные буквы ЗД.
— 014й, покинуть самолёт, — дали команду с корабля.
Ветров не отвечает. Отметка 2000 метров уже пройдена.
— Прыгай, сказал! Прыгай! — повторили команду Паше.
Если через 2 секунды не будет запуска, то всё. А ведь парень в облаках. Водную поверхность не видит.
Переживаю за Ветрова, больше, чем за себя. А он снова дышит в эфир, значит, борется.
— Обороты… обороты, — настойчиво повторяет он.
Опять зажал кнопку. Да запускайся уже! Отметка в 1500 метров. Это всё, пора!
— Обороты… есть Малый газ! Есть запуск, — радостно закричал в эфир Паша.
Секунда, две, и вот из облаков показался нос МиГ-29. Вывел!