Сто одиннадцатый

Четыре офицера переглянулись.
— А ведь действительно, черт возьми! — сказал майор из области. — Мы ведём себя, как при расследовании обычного происшествия. Как будто нам все ясно и ничего здесь нет выходящего из рамок привычного. Доктор прав!
— Можно ли это понять так, что вы сами ничего не понимаете?
— Ну конечно, доктор!
— Тогда другое дело!
— Так чего же мы ещё не знаем, товарищ Аксёнов? — сказал майор. — Говорите!
Капитан, по привычке очень коротко, рассказал о том, что случилось с ним в поликлинике.
— У моего заместителя имеется акт, — закончил он, — подписанный главным врачом поликлиники, старшей медсестрой, мною и им самим.
— И вы утверждаете, что повторный снимок показал отсутствие переломов рёбер? — спросил врач-эксперт.
— Не я это утверждаю. Об этом сказал мне главный врач поликлиники, хирург по специальности. Он прибавил, что самое удивительное заключается в отсутствии какой-то «костной мозоли», если я правильно запомнил.
— Вы запомнили правильно, но это ничего не объясняет, а, наоборот, запутывает ещё больше.
Наступило продолжительное молчание. Было видно, какое огромное, ошеломляющее впечатление произвёл необычный рассказ Аксёнова на четырех человек, всего полчаса назад преисполненных скепсиса и просто неверия. Теперь у всех четырех впервые возникло отчётливое ощущение тайного присутствия здесь, в Н…ске, чего-то непостижимого для разума, влияющего на ход событий, которые были абсолютно непонятны и фантастичны сами по себе. Как сегодня утром у офицеров, подчинённых капитану Аксёнову, так и у приезжих появилось неприятное сознание бессилия противостоять этому влиянию. Разница заключалась лишь в том, что офицеры отделения считали это влияние враждебным по отношению к людям, а капитан, врач-эксперт и оба майора не подумали и не могли подумать ни о какой враждебности. Наоборот, нельзя было не видеть заботы о людях, попавших в сферу этого влияния. Правда, пока они знали только один случай — с начальником н…ской милиции, но и единственный случай говорил о многом.
Первым сумел взять себя в руки и хотя бы внешне успокоиться майор из области.
— Теперь я, наконец, понял, что вы имели в виду, товарищ Аксёнов, — сказал он. — Но и вы должны согласиться с тем, что, не зная о случае с вами, мне довольно трудно было прийти к мысли об аналогии. Даже сейчас, после вашего рассказа, такое предположение не легко укладывается в сознании.
— Все три происшествия никак не укладываются в сознании, — сказал врач-эксперт, — по крайней мере у меня.
Капитан и майор из района кивнули в знак согласия.
— Просто в голове путается! — заметил капитан.
— Все это естественно, — сказал Аксёнов. — Смятение умов у тех, кто лично наблюдал происходящее в Н…ске и его ближайших окрестностях, в колхозе или в Фокино, или хотя бы слышал о них, велико. А ведь очень многие ещё не знают, что, строго говоря, происшествий у нас было сегодня не три, а семь, если учитывать каждое в отдельности.
— Ещё того лучше!
Аксёнов помолчал, собираясь с мыслями.
— Я думаю, что лучше всего будет изложить события в том порядке, в каком они происходили, — сказал он, — или, что точнее, в каком мы здесь узнавали о них.
— Погодите! Магнитофон у вас есть?
— Сейчас нет! Он был в кабинете следователя и, как вы могли заметить, разбит.
— А можно достать другой?
— Разумеется. Но на это нужно время.
Капитан достал из планшета блокнот и авторучку.
— Говорите! — сказал он. — Я буду стенографировать.
— Стенографировать или записывать на ленту магнитофона придётся все, что будет сказано кем бы то ни было из свидетелей или участников любого н…ского события. А теперь, товарищ Аксёнов, я думаю, все готово и вы можете, наконец, начать ваш рассказ.
Но Аксёнову снова помешали. Не успел он произнести первое слово, раздался громкий стук в дверь, и, получив разрешение войти, в кабинете появились Кузьминых и Саша Кустов.
— Вот и прекрасно! — сказал Аксёнов. — Явились два главных действующих лица моего будущего повествования. Садитесь, товарищи, и следите за изложением происшествий сегодняшнего дня. Если в чем-нибудь ошибусь, поправьте! Но сперва вопрос к вам, товарищ младший лейтенант: как девочка?
— Жива и здорова.
— То, что девочка здорова, ваше мнение или Семена Семёновича?
— Семена Семёновича. Он не нашёл у Анечки никаких признаков заболевания.
— Её нашли на дороге?
— Да.
— Почти совсем раздетую, в одной только тоненькой рубашке? Как же она не замёрзла?
Саша рассказал про загадочную плёнку. Как и следовало ожидать, все были, который уж раз в этот день, ошеломлены и заинтересованы. Да и было от чего!
— Как вы объясняете это? — спросил майор.
— Никак! Не могу ничего придумать. И никто не может, — с секундной заминкой прибавил Саша.
— Ну, это ещё неизвестно!
— Ты говорил о звуке, — подсказал Кузьминых.
— Да! Перед появлением девочки на дороге снова раздался тот же звук, который мы слышали здесь перед появлением быка.
— Что ещё за звук? — спросил майор.
— Слышали все! — ответил Аксёнов. — Перед тем, как там, — он кивнул на кабинет следователя, — появился бык, раздался высокий, звенящий звук, ни на что не похожий.
— Мне он показался свистом, — заметил Кузьминых.
— Нет, скорее звон.
— Свист, звон! — сердито сказал майор из области. — Почему молчали до сих пор?
— Совсем упустил из виду. В такой круговерти событий неудивительно забыть о такой мелочи.
— И что же говорили об этом звуке кузнецы?
— Я не расспрашивал их специально. Оба сказали, что звук слышали и не могли понять, откуда он донёсся к ним на пустынной дороге.
— Что же получается? — озабоченно сказал майор. — Перед появлением девочки был особый звук, перед появлением быка — тоже. Надо поразузнать, порасспрашивать не только в городе, но и в ближайших окрестностях. Может быть, ещё где-нибудь слышали подобный звук.
— Будет сделано! — Аксёнов повернулся к своему заместителю. — Примите меры! — приказал он.
— Слушаюсь, товарищ капитан.
Майор из области недовольно поморщился. Ему не хотелось, чтобы его советы воспринимались как приказания. Не та была обстановка.
— Что Анечка говорит? — спросил Аксёнов. — Не выяснилось, где она была три часа?
— Анечка ничего не говорит, — ответил Саша. — Полина Никитична пыталась её расспрашивать, но ничего не узнала. По словам Анечки, получается, что она попала на дорогу прямо из кухни, куда прибежала из кроватки. Создаётся впечатление, что эти три часа вообще не существуют для неё.
— Это плохо! — заметил Аксёнов.
— Мне кажется, что так и должно быть.
— Почему вы так думаете?
— Если разрешите, — сказал Саша, — я объясню позднее.
— Хорошо, пусть будет так! Товарищ капитан, вы можете приступить к рассказу, мы вас слушаем!
— Есть все основания полагать, — начал Аксёнов, — что три первых события произошли в одно и то же время, а именно — в семь часов десять минут утра, хотя точно это и не установлено. Два из них имели место в Н…ске и одно — в пригородном колхозе. В Н…ске исчезли внучка Болдыревых Аня, на глазах у своей бабушки и находившейся в тот момент в доме молочницы (об этом вам уже известно из моего телефонного сообщения), и кот по кличке Белка, принадлежащий младшему лейтенанту Кустову, здесь находящемуся. Кот исчез на глазах у Кустова и его матери. По любопытной случайности третье исчезновение — быка на дворе животноводческой фермы колхоза — произошло в присутствии тоже Кустова, деда младшего лейтенанта. Зовут его Степан Никифорович, и он находится сейчас здесь, в нашем отделении. Считаю нужным обратить ваше внимание на то, что кроме этих трех случаев вполне возможны другие исчезновения животных, птиц или даже людей, но об этом у нас пока нет сведений.
— Только этого нам и не хватает! — сказал майор.
— Будем надеяться, что других случаев не было и произошло только три, о которых я рассказал. Очень интересно отметить, что во всех трех дело происходило совершенно одинаково. Кот, девочка, бык словно внезапно проваливались сквозь землю или, как определяют это некоторые из свидетелей, «растворялись в воздухе». На месте исчезновения не оставалось ни малейшего следа. Следует особо обратить внимание на то, что девочка исчезла в одной рубашке и босая. Как вы слышали только что, она появилась на дороге. Учитывая двадцатитрехградусный мороз, дело должно было окончиться трагически, но этого не случилось благодаря той «плёнке», о которой мы узнали от младшего лейтенанта, но которой он сам не видел. Этой плёнкой придётся основательно заняться…