Пятые приходят на помощь

В том месте, где Кажа впадала в большую реку, еще издали можно было различить глубокий омут. Два встретившихся потока вскипали бурунами и, переплетаясь между собой, закручивались воронками, всасывая в них плывущий мусор и даже полузатопленные бревна. Прибывавшая в главной реке вода наступала на поток Кажи, давила его обратно, захлестывала своей массой, и горная речушка испуганно поворачивала назад, начиная наступление на самое себя.
Алексей вытащил лодку на мысок, разделявший место слияния рек, и велел пассажирам немного поразмяться. Сам он достал из рюкзака сумку с набором блесен, выбрал посеребренный «байкал» и привязал блесенку к леске. Спиннингист развернул бродни и чуток зашел в воду. Он взмахнул удилищем, и блесна со свистом полетела в реку, щелкнула у самых водоворотов. Алексей дал ей дойти до дна и резко поднял, начал крутить катушку.
Ребята, вытянув шеи, с секунды на секунду ждали, что на спиннинге забьется рыбина, но скоро увидели весело играющую блесну. Она подошла к берегу, и тройник зацепился за камень. Рыбак легонько дернул леску в сторону, и она ослабела.
Болельщики разочарованно вздохнули. Алексей сделал новый заброс и при первых же оборотах катушки почувствовал резкую поклевку. Как ни старался рыболов, а катушку повернуть не мог, будто блесна зацепилась за камень. Но он знал точно, что была поклевка, и держался настороже, следя за тем, чтобы не ослабить леску. Так продолжалось с минуту. И вот леска медленно начала резать поток. Затрещал тормоз. Ойкнул Витамин, заблестели глаза у Васьки Фонарикова. Алексей стал Сдерживать рыбину, она направилась к берегу, но, будто раздумав, снова повернула вглубь.
Потом спиннингист уверенно повел рыбину на отмель. Скоро показалась лобастая голова тайменя. Алексей, пятясь на берег, потянул его на себя. Таймень, переливаясь цветами радуги, ударил сильным хвостом по гальке, блесна звякнула и отлетела в сторону. Но было уже поздно: до воды рыбина добраться не могла.
Алексей еще побросал спиннинг, но больше не было поклевок.
— Хорошего помаленьку,— сказал он.— Поднимемся немного по Каже, а там все вместе станем ловить хариусов.
Лодка, ловко отворачивая от валунов, тихонько стала пробираться вверх по бушующей речке.
Лагерь решили разбить на широкой поляне, с трех сторон окаймленной молодым пихтарником с осинками. Залитая солнцем луговина всем понравилась. Алексей вырубил палки-рогатулины и вбил их в землю. На поперечную жердинку повесил ведро. Васька Фонариков и Витамин в это время собирали хворост. Ирина Владимировна с Галкой Павловой ушли к воде чистить тайменя.
Скоро загорелся костер. Сухие дрова весело трещали, языки пламени лизали ведро с водой. Алексей сказал:
— Пока женщины кулинарничают, мы займемся рыбалкой.
Он порылся в сумке и достал из нее маленькие тройнички,
искусно замаскированные разноцветными нитками мулине под кузнечиков, стрекоз и ручейников.
— Искусственные мошки собственного изготовления. Похожи? Давайте ваши удочки...
Рыболовы остановились у переката. Алексей взмахнул длинным удилищем, и мошка мягко опустилась на быстрину. Ее подхватило течением, она закачалась на волнах, миновала валун. Рыбак дернул леску на себя и снова опустил ее, мошка чуток притонула. В этот момент около нее вскипел бурунчик, и Алексей почувствовал, как леска натянулась. В глубину метнулась серебристая рыбина. Алексей быстро поднял удилище, и на гальку упал хариус.
А в это время, пятясь, тащил из воды свою первую добычу Витамин. Когда хариус оказался у него в руках, мальчишка, как индеец, издал победный клич.
Ирина Владимировна осталась хлопотать у костра, а Галка Павлова вместе с Аленкой прибежали к рыболовам.
— Дайте и нам удочки! — попросила Галка.
Алексей сходил в кусты, вырезал легкие таловые удилища, оснастил их.
— Ловите,— протянул он девочкам удилища.
Галка забрела в воду, но Алексей велел ей выйти на берег.
— Простудиться можно,— объяснил он.— А рыба под каждым камнем стоит.
Скоро Галка вытащила трепещущего хариуса и от радости пустилась в пляс.
— Бросай сюда, на быстринку,— учила Галка Аленку. Но у той рыба никак не ловилась.
Скоро рыболовы вернулись к лагерю. У Васьки Фонарикова на снизке трепыхалось восемь хариусов.
— Вот это рыбак! — похвалила его Ирина Владимировна.
Копытов, бородатый и Ромка направились в кабинет старшины. По дороге встретилась тетка Феклинья. Она увидела бородатого и поклонилась.
— Знакомая? — спросил милиционер.
— Встречались,— односложно ответил задержанный.
Ромка хотел было бежать к дому Алексея — может быть,
еще успеет на рыбалку,— но участковый будто уловил его мысли, взглянув на часы, сказал:
— Опоздал, Рома.
Мальчик удивленно посмотрел на Копытова.
— Не торопись, вместе поплывем,— положил тот руку на Ромкино плечо.
Задержанный сказал, что в поселке оказался случайно, приехал разузнать насчет работы.
— Сам-то откуда? — поинтересовался старшина.
Бородатый признался, что недавно освобожден из заключения. Вот и присматривает себе подходящее местожительство.
— Дело ответственное,— согласился Копытов.— С пресвитером Руденко давно знакомы?
Задержанный передернул плечами.
— Это к чему вам знать, гражданин начальник? — И с напускной веселостью хихикнул:— Ни в бога, ни в черта не верю...
— Вы на вопрос отвечайте, Павел... Как по фамилии-то?
— Сорокин,— выдавил из себя бородатый.— Откуда вы мое имя знаете?
— Мы многое знаем,— усмехнулся старшина.— Советую не запираться...
Сорокин встал и злобно посмотрел на Копытова:
— Не из пугливых я, гражданин начальник. Чувствую, что пришить мне дельце какое-то хотите... Не выйдет!
— Сами себе вы «пришили дельце».
— Не выйдет!
— Чего уж там. Когда лес воровали с лесосклада, вы ударили человека по рукам шестом и он чуть не утонул? Вы?
Сорокин выжидающе молчал.
— Может, рассказать, как было дело на острове? — с ухмылкой спросил Копытов.— Пожалуйста. Вы предложили компаньону — пока не будем его называть — разжечь костер... Потом компаньон наткнулся на лодку и зашиб об нее ногу... А кто лодку оттолкнул?
Задержанный молчал.
— С какой целью вы поили водкой сборщика вторсырья?
Сорокин обмяк, опустился на стул.
— Значит, вам уже все известно. Значит, продал меня «божий сын»? Врет он. Не я человека ударил. Он бил его, паразит. И лодку я не отталкивал...
Копытов протянул задержанному лист бумаги.
— Напишите все, что вы делали в нашем поселке. Кстати, «божьим» человеком вы называете пресвитера Руденко?
— А то кого еще? Вам это не хуже меня известно,— тяжело вздохнул Сорокин.
Ромка не верил ушам своим: так вот он какой, этот пресвитер!
Старшина подошел к мальчику и шепнул:
— Сбегай к Руденко, пожалуйста. Скажи, пусть идет сюда — я вызываю...
Руденко дома не оказалось.
Из показаний Сорокина было видно, что недели две назад он приехал в поселок и без дела слонялся по улицам. Там он и познакомился с пресвитером баптистской общины Фомой Руденко. Слово за слово, и тот намекнул, что есть возможность неплохо заработать. Рассказал, что при известной осторожности можно без опаски брать с лесосклада лес. Два раза Сорокин проникал на склад один, сплавлял пиломатериалы до пристани, потом носил их в кусты и прятал там, маскируя ветками и прошлогодней травой. Но ворованное сплавлять по реке без помощника было неудобно, и Сорокин отказался идти «на дело». Тогда и решился сопровождать его сам Руденко.
— Бог всемилостив,— сказал он.— Для святого храма стараюсь.
В тот же день пресвитер дал Сорокину денег и велел завязать знакомство со сборщиком вторсырья.
— Напои его и оставь где ни на есть, а на лошади подъезжай к берегу. Приплавим лес и ночью тихонько вывезем в поселок.
Копытов позвонил дежурному в райотдел милиции.
— Задержал здесь одного,— сообщил он.— Машину присылайте.
Потом, когда Сорокина уже увезли, Ромка заметил: