Прорвавшие блокаду

Как уже было сказано, политической стороной своего предприятия капитан не слишком интересовался. Так что он довольно быстро уступил аргументам, преподнесенным ему в весьма привлекательной форме и в благоприятных обстоятельствах. Однако на этом дело не кончилось: неожиданно под удар были поставлены его насущные интересы: груз, за которым он плыл, и оружие, которое вез конфедератам.
— Знаете, мистер Джеймс, — сказала однажды мисс Холлибот, — моя признательность вам не помешает мне быть откровенной. Напротив. Вы отважный моряк, умелый коммерсант, и ваша фирма пользуется заслуженным уважением. Но сейчас она явно идет против своих принципов, занимаясь недостойным делом.
— Как! — воскликнул Джеймс. — Неужели торговый дом не имеет права совершить обычную торговую сделку?
— Да, не имеет! Ведь вы снабжаете оружием тех, кто восстает против законного правительства! Вы даете оружие на неправедное дело.
— Мисс Дженни, — защищался капитан, — я торговец, и меня касаются только интересы фирмы. Мы стараемся извлечь выгоду везде, где только можно.
— Вот это и заслуживает осуждения, — не отступала девушка. — Не все можно оправдать выгодой. Если вы, к примеру, продаете китайцам опиум, от которого они умирают, то виноваты не меньше, чем снабжая южан средствами продолжения преступной войны!
— На сей раз, мисс, это уж слишком, я не могу согласиться…
— Но все, что я говорю, справедливо! Если вы заглянете себе в душу, то поймете, какую незавидную роль играете. Подумайте о результатах, за которые отвечаете перед обществом!
Джеймс Плейфейр просто опешил. Он ушел в гневе, дулся и сердился чуть ли не полчаса, но потом возвратился к этой девушке, меткими доводами и очаровательной улыбкой приводившей его в замешательство.
Бедный шкипер уже не принадлежал себе, хотя, конечно, в этом не признавался. На своем корабле он уже не чувствовал себя полным хозяином.
Таким образом, к великой радости Крокстона, дело приняло хороший оборот. Капитан, похоже, был готов сделать все, чтобы освободить Отца мисс Дженни, даже если придется подвергнуть опасности и корабль, и груз, и весь экипаж, а также навлечь на себя гнев дяди Винсента.
 
VI
ПРОЛИВ У ОСТРОВА САЛЛИВАН
Через два дня после встречи с «Ирокезом», когда «Дельфин» находился на долготе Бермудских островов, он попал в сильнейший шторм. Бермуды известны многими загадочными несчастными случаями, здесь часты мощные ураганы. Недаром именно сюда Шекспир поместил героев драмы «Буря», в той сцене, когда Ариэль и Калибан оспаривают друг у друга царство водной стихии.
Порывы ветра были ужасны. Джеймс Плейфейр решил даже укрыть корабль в бухте на Майнланде — одном из Бермудских островов с английским военным гарнизоном, — но передумал: не хотел задерживаться в пути. К счастью, «Дельфин» достойно выдержал испытание, и после того, как целый день его нес перед собой могучий ураган, продолжил плавание к американским берегам.
Капитан гордился своим кораблем, но более всего его поразило хладнокровие девушки. Мисс Холлибот провела вместе с ним на мостике самые страшные часы, и Джеймс, разобравшись в своих чувствах, понял, что целиком захвачен властной, непреодолимой любовью.
«Да, — говорил он себе, — девушка стала полной хозяйкой на корабле. И со. мной сделает все что захочет— как море с судном, терпящим бедствие. Чувствую, что иду ко дну! А как же дядя Винсент? О, Боже! Думаю, если Дженни попросит выбросить за борт весь контрабандный груз, я так и сделаю».
К счастью для торгового дома «Плейфейр и K°», мисс Холлибот не требовала подобной жертвы. Бедный капитан был полностью во власти чувства, и Крокстон, читавший в его сердце, как в открытой книге, с таким усердием потирал руки, что мог бы стереть их до крови.
«Вот и попался, голубчик! — повторял слуга про себя. — А раз так, то через каких-нибудь восемь дней мой хозяин преспокойно разместится в лучшей каюте «Дельфина».
Ну, а что же мисс Дженни? Никто не мог бы сказать, замечает ли она, какое влияние оказывает на молодого человека, может ли разделить его чувство. А уж Джеймс Плейфейр и подавно был не в состоянии догадаться. Как истинная американка, девушка держалась сдержанно и хранила свою тайну в глубине души.
Итак, любовь неотвратимо овладевала сердцем молодого капитана, а «Дельфин» так же стремительно продвигался к Чарлстону.
Тринадцатого января впередсмотрящий заметил в десяти милях на западе землю — низкий берег, почти слившийся с морем. Крокстон, внимательно изучавший горизонт, в девять утра смог определить местонахождение судна и закричал:
— Чарлстонский маяк!
Если бы «Дельфин» подходил к берегу ночью, все бы увидели этот маяк, расположенный на острове Моррис, на высоте ста сорока футов над уровнем моря, гораздо раньше: его мерцающий свет заметен обычно в радиусе четырнадцати миль.
Теперь оставалось решить главный вопрос: через какой из проливов заходить в бухту?
— Если не встретим препятствий, — сказал капитан, — то через три часа станем уже у причала.
Город Чарлстон располагался на берегу лимана, вытянутого на семь миль в длину и две в ширину, вход в который был довольно сложен, ибо зажат с юга островом Моррис, а с севера островом Салливан. На Моррисе стояли федералисты; их артиллерийские батареи простреливали часть бухты и господствовали над рейдом. Остров Салливан был, напротив, в руках конфедератов, которые укрепились в форте Моултри. «Дельфину», пожалуй, выгоднее было пройти вдоль северного берега, чтобы избежать огня батарей федералистов.
Пять проливов вели в лиман: один вблизи острова Салливан, второй по северному фарватеру, третий по Овераллу, четвертый по основному фарватеру, и, наконец, существовал еще проход Лоуфорд, но здесь чужое судно без лоцмана пройти не могло, да к тому же осадка корабля не должна была превышать семи футов. Северный проход, как и Овералл, обстреливался федералистами. Следовало бы, вероятно, двинуться через основной, где проще идти по пеленгу, [35] но Плейфейр решил положиться на судьбу и попробовать войти в любой. Впрочем, он знал все секреты бухты, ее опасные места и течения, глубину при отливах. Так что оставалось попасть в пролив. Маневр требовал как большого мастерства, так и точного знания ходовых качеств корабля.
Между тем перед Чарлстоном крейсировали два федеральных фрегата. Мистер Мэтью обратил на них внимание Джеймса.
— Вот-вот они потребуют от нас ответа: что мы делаем у их берегов.
— А мы не станем отвечать, — засмеялся капитан. — Ошибаются, если думают удовлетворить свое любопытство.
Фрегаты на всех парах двинулись к «Дельфину», который продолжал свой путь, стараясь, однако, оставаться вне сферы огня. Чтобы выиграть время и сбить с толку врагов, шкипер держал курс на юго-запад. Казалось, корабль намеревается войти в проход у острова Моррис. А ведь там стояли пушки федеральной армии, одного ядра было бы достаточно, чтобы отправить на дно английское судно. Так что «Дельфину» предоставили возможность двигаться, прекратив преследование и ограничиваясь в основном наблюдением.
Целый час расстояние между кораблями практически не менялось. Ко всему прочему «Дельфин» шел тихим ходом: створки клапанов паровой машины, по приказу капитана, были закрыты. Из труб вылетали густые облака дыма, давление в топках приближалось к максимуму, так что скорость в любой момент могла быть увеличена.
— Вот удивятся, — предвкушал Плейфейр, — ускользнем у них из-под рук!
Когда он решил, что достаточно приблизился к Моррису с его артиллерией, дальность стрельбы которой не знал, то внезапно изменил курс, заставив корабль сделать настоящий пируэт, и пошел на север, оставив фрегаты в двух милях. Те поняли наконец коварные планы противника и пустились его преследовать. Но было слишком поздно: «Дельфин» удвоил скорость и направился к противоположному берегу. Для очистки совести фрегаты дали вслед несколько залпов, зря потратив снаряды: они не долетели и до середины дистанции. В одиннадцать утра, пройдя возле острова Салливан, «Дельфин» на полном ходу сумел попасть точно в узкий пролив. Теперь он был в безопасности: ни один федеральный корабль не рискнул бы пройти там, где глубина при отливе составляла всего одиннадцать футов.