Положительный (СИ)

 Саня с готовностью раздвигает ноги еще шире, сжимая мою талию ногами. Так, словно мы уже...
 Блядские боги!
 Но я уже не могу остановиться. Мне мерзко от самого себя, страшно от того, что я чувствую, но все это перекрывает похоть.
 Я хочу его. Хочу своего брата, так откровенно и доверчиво прижимающегося ко мне всем телом. И когда он тянет вниз мои трусы, я не сопротивляюсь, позволяя.
 Мне нравится чувствовать его подрагивающие пальцы на своей коже.
 Опускаю ладонь на его пах, глажу, одновременно жадно целуя в шею. Саня хнычет что-то, трется об мою руку, похоже, уже плохо соображая.
 Теперь всю ситуацию контролирую я. И мне нравится чувствовать эту власть над братом. В кои-то веки он слушается.
 Глажу его, дрожащего от возбуждения, ладонями, не имея сил оторваться. Целую, оставляя алые следы на плечах, шее, подбородке... Саня тянет ко мне худую руку, и я прижимаюсь губами к его ладони.
 Соскальзываю, наконец, пальцами под резинку его трусов, обхватываю пальцами член, оттягиваю крайнюю плоть, а потом стягиваю с мелкого ненужную, как настойчиво утверждает мой нижний мозг, тряпку и опускаю ладонь на Санину задницу. Чуть сжимаю пальцами бархатистую кожу, пробираюсь пальцами в ложбинку меж ягодиц. Там Саня теплый и гладкий. Крышу срывает окончательно.
 А потом...
 Потом мелкий, тяжело дыша мне в губы, наощупь достает откуда-то из-под подушки синий квадратик презерватива.
 И именно это спасает ситуацию. Я вдруг прихожу в себя, снова начиная соображать.
 Осознание того, что я творю – оглушает, словно ведро ледяной воды, без предупреждения вылитое на голову.
 – Сань... – осторожно вынимаю презерватив из его пальцев, – что ты делаешь?
 Мелкий вздрагивает, смотрит затуманенными глазами. Волосы растрепались, челка лезет в глаза. Отвожу от его лица светлые прядки и целую в лоб.
 – Пожалуйста! – похоже, Саня начинает понимать, в чем дело. И я чувствую, как его трясет.
 И вдруг понимаю, что ему страшно. Страшно до такой степени, что на висках выступила испарина.
 Идиот малолетний...
 – Ты же хочешь! – тянется ручонкой к моему все еще стоящему члену.
 – Сань, – перехватываю тонкое запястье и отвожу его руку в сторону, – остановись. Ты... не понимаешь, – бля, да как ему это сказать-то? – Тебе будет больно.
 – Я знаю, как это, – на губах мелкого появляется злая улыбка. – В меня поместилось два члена, знаешь? И уж от одного...
 Мать твою!
 Меня передергивает. Остатки возбуждения мгновенно исчезают. Зажимаю его рот рукой, заставляя замолчать.
 Саня вздрагивает, его глаза вмиг наполняются слезами.
 Что же я, блядь, за урод?!
 А мелкий все же вырывается и срывающимся голосом выдыхает:
 – Тебе противно, да? Это из-за того, что у меня ВИЧ? Или потому что они...
 У меня перехватывает дыхание. Обнимаю его, прижимаю так крепко, что это больно. Саня бьется в моих руках, кричит что-то истерично, но я гораздо сильнее его, ослабленного всем этим адом терапии, так что я просто держу его, пережидая истерику.
 – ...и тогда я просто вскрою вены, – тихо говорит Саня и замолкает. И от этих негромких слов меня пробирает холодом. Словно я стою у заброшенной могилы зимой.
 – Что за хуйню ты несешь? – не узнаю своего хриплого голоса.
 – Почему ты не хочешь со мной?.. – Саня заминается, не зная, похоже, как продолжить.
 – Я хочу, – наверное, тот момент, когда можно было соврать или честно сказать нет, давно прошел. Да и я сам не вижу смысла отрицать очевидное, какой бы жуткой ни была реальность. – Но не стану.
 – Почему? – тихо спрашивает мелкий, утыкаясь лбом мне в плечо.
 – Потому что мы братья, Сань, – глажу его по голове. – Потому что тебе шестнадцать. Я просто не могу.
 – Я тебя люблю, – и я чувствую, как по моему плечу, куда уткнулся мелкий, катятся теплые капли.
 – Я тебя тоже, – а что я еще могу ответить?
 – Ты никогда не сделаешь мне больно, – гладит пальцами мою руку.– Я знаю.
 – Не в этом дело, – качаю головой. – Не только в этом. Я не хочу, чтобы...
 – Ты сделаешь это, – Саня поднимает глаза, и в серой глубине я вижу свой приговор. – Нам это нужно, Жень.
 Молча целую его в уголок рта и откидываюсь на подушку. Мелкий устраивается рядом и затихает.
 Я уверен, что сегодня не засну.
 _____________________________________________________
 The Elder Scrolls III: Morrowind – Main Theme
 Ставим на повтор.
 Глава 12.  
 Вера явилась в половине седьмого вечера. Как раз тогда, когда мы с Саней ели только что сваренное мной подобие фасоли, которая, естественно, превратилась в кашу – я забыл о ней на два часа. И то, что она не пригорела – было чудом.
 Впрочем, попробовав содержимое кастрюли, я пришел к выводу, что оно вполне съедобно и, разложив фасоль по тарелкам, пошел звать мелкого.
 Тот минут пять отнекивался, но, в итоге, все же пришел на кухню и уселся за стол, не отрываясь от телефона.