Последний вздох (ЛП)

Рэйган фыркает:
— Ничего себе, так благочестиво с их стороны.
— У всех есть свои границы, — я пожимаю плечами.
— Почему же народ не бунтует? Ты сказал, у всех здесь есть оружие.
— Банды обеспечивают инфраструктуру и дают некое чувство стабильности. Полицейские прогибаются потому, что банда с большой властью и правильным лидером может обеспечить этим людям лучшую жизнь, чем правительство. Если твою дочь изнасилуют, банда вершит правосудие от твоего имени. Обезьяний Холм – одно из лучших мест. Реальную опасность для живущих здесь представляют только конкурирующие банды, которые давят со всех сторон. На разборках убивают больше людей, чем где бы то ни было.
— Говоришь так, будто одобряешь их деятельность, — говорит она.
— До этого я служил в армии, и могу сказать, что по благословению правительства США я убил гораздо больше народу, чем по собственной нужде. Полагаю, важно защищать людей, о которых ты заботишься. Это важный принцип для меня. C другой стороны, есть фавелы под названием «Слезы Бога», они были запущены несколько лет назад под руководством человека по имени Рука Ножа. Там экспериментировали с местными культурами, сорвали существующие устои и установили новые. Жители фавелы носили медальон, выбитый из местного гранита. Говорят, что если ты навредишь члену фавелы «Слезы Бога», ты и вся твоя семья будут убиты в отместку.
— Это жестоко.
Я думаю о том, что хотел бы сделать с людьми, которые схватили мою сестру, и с теми, что обижали Рэйган, и качаю головой. Эти фантазии могли бы напугать её больше и заставить бежать быстрее, чем моё желание к ней.
— Может быть, но я не слышал ни об одной войне за территорию, люди не ходят вооруженные до зубов, а полиция не проносится, как торнадо с вихрем пуль и гранат.
На другом конце поля появляется одинокая фигура и движется, прежде чем Рэйган успевает ответить. Я слышу её шаги в мою сторону, значит, она всё-таки слушает меня. Девушка кладет руку мне на спину, этого не достаточно, чтобы удержать меня или ограничить в движении, но достаточно, чтобы не прерывать связь между нами. Подозреваю, что другой рукой она придерживает приклад пистолета.
Информатор видит меня и поворачивается, чтобы спустится к старому заброшенному продуктовому магазину. Буквы в названии стерлись, но на одном окне заявлено, что здесь продавали фрукты и бобы. Мы заходим в здание, здесь абсолютно пусто, даже нет полок. В задней части выступают склады и хранилища. Плитка на полу разбита и покрыта темными пятнами крови.
Мой информатор идет к двери спиной, и я прижимаюсь к противоположной стене. Мы не доверяем друг другу. Незнакомцы, связанные бизнесом. Убийство не произойдет, пока сделка не состоится. Стукач одет в толстовку и мешковатые джинсы – универсальный наряд подростка-хулигана любой страны мира. Кроме, возможно Восточной Азии. Эти парни носят зауженные джинсы.
— Всё здесь, — он протягивает мне руку в перчатке, а в ней маленькую карту памяти.
У него слегка трясётся рука, выдавая его нервозность. Нервные люди склоны сначала стрелять, а потом разбираться в перспективе и правильности поступка. Всё в этом информаторе вопит о том, что он новичок. Стоит ли нам с Рэйган убивать его? Перчатки на его руках слишком велики, чтобы быстро и плавно извлечь пистолет. Мешковатые штаны слишком большие и помешают ему бежать, а капюшон сужает его поле зрения. Я немного сдвигаюсь влево, чтобы оказаться на границе его периферийного зрения.
Я беру SD-карту, вытаскиваю не активированный смартфон и вставляю в него карту. Загружаю приложение и протягиваю Рэйган:
— Читай. Вслух.
Информатор протестует:
— Дай мне оплату.
— Нет, — я качаю головой, чертовски ненавижу работать с любителями. — Слушай, женщина, мы проверим твою информацию, а затем я заплачу.
Она дергает головой, и капюшон спадает, открывая очень красивую бразильянку. Высокие скулы, тонкий нос и темно-русое каре.
— Как… — начинает она, но замолкает.
— Голос, — нетерпеливо отвечаю я. — Плюс ко всему твои бедра, — я указываю на её талию.
Кивнув Рэйган, я повторяю свою команду:
— Читай.
Через секунду Рэйган начинает читать.
— Светлые волосы, карие глаза. Женщина.
Возраст около 20.
Место рождения: Канкун.
Дата: 16 марта.
Состояние: хорошее здоровье. Странная фобия. Отказывается смотреть людям в глаза. Непонятные конвульсии. Возможно, самостоятельно навредила себе. Подтвердила обширные знания о компьютерах и интернете. Предлагала взломать кайманский и баттерфилдский банки, получив конкурирующие номера банковских счетов. Вызов был принят. Успешно. Отказалась выполнять другую работу, пока не получит отдельный номер и обещание, чтобы к ней не прикасались. Требования удовлетворены. Предполагается сотрудничество с организацией AБ.
— И еще здесь несколько электронных адресов. АБ?
— Арийское братство, — поясняю я. — Они работают с картелями, транспортирующими наркотики. В США у одного из них самые высокие показатели по обороту нелегальных наркотиков в мире.
— Достаточно? — говорит стукач.
Да. Я не могу объяснить облегчение, которое испытал после того, что прочитала Рэйган. Это она. Моя высоко функциональная сестра – аутист. Такая блестящая.
— Достаточно.
Я вытягиваю бархатный мешочек. В нем мусгравит — камень, который дал мне Петрович за снятие его дяди. Он стоит около ста тысяч. Я бы заплатил вдвое больше за эти данные. Информатор едва может держать его в своих перчатках. Пока она смотрит вниз, я подвигаю Рэйган напротив храма.
— Дениэл, — слышу шокированный голос Рэйган.
Не понимаю, как она до сих пор может удивляться. Это еще раз доказывает, что она не позволила своему заключению разрушить её изнутри. Она по-прежнему переживает, когда кому-то больно. Как я уже говорил, самая большая опасность для Рэйган – это комок в моей груди. Он снова начинает биться. Я выясню хорошо это или плохо, но позже, черт возьми.
— Вот, что будет дальше. Ты возьмёшь нашу оплату и вернешься на базу. Можешь сказать, что убила нас. Можешь сказать, что пытала. Ни я, ни она не смогут рассказать другую историю. Но если ты попытаешься что-то предпринять, я вышибу тебе мозги прямо здесь. Я даю тебе выбор, женщина. Понимаешь?
Она кивает, но мой пистолет следует за каждым её движением. У неё расширяются глаза при виде его.
— Это правильно. Я использовал это оружие много раз. Я не буду спрашивать, сколько раз ты стреляла. Но подозреваю, что ты окажешься на полу с пулей в голове раньше, чем достанешь свое оружие из кармана. Так что будь умницей, и проживешь еще как минимум десять минут.
— Это ты так думаешь, — фыркает она, а потом я вижу бледную красную точку, прежде чем всё катится в ад.
Рэйган
Требуется две секунды. Одна секунда, пока я смотрю на лицо хорошенькой женщины, удивляясь, откуда у неё на лбу лазерная точка. А в следующую секунду её лоб взрывается, ударяя мне в лицо измельчённой плотью, влажной и горячей.
— Вниз! — кричит Дениэл.
Он толкает меня рукой за плечи, прежде чем я осознаю, что мозги этой девушки находятся на моем лице.
Я хлопаюсь на грязный окрашенный бетонный пол, и воздух вырывается из моих легких. Пистолет и ножи, заправленные в мой жилет, упираются в ребра. Я уже почти уверена, что оказалось в аду, но нет, я жива. Пока ещё. Тело девушки падает рядом со мной, а её кровь растекается рядом с моей ногой. Дениэл не медлит ни мгновения, и извиваясь, ползет к стене. Когда первоначальный шок отпускает меня, я следую за ним. «Сложись, как бумажная», — говорил он мне.
Мы прячемся в здании, где Дениэл приседает за холодильник, который здесь, похоже, со времен Никсона. Еще один выстрел раздается на моем пути к Дениэлу, и что-то ударяется о соседнюю стену.
Я издаю испуганный всхлип, когда Дениэл берет меня за руку и тянет к себе. Мое тело становится, словно из гипса, и я стараюсь быть под эти прикрытием, как можно дольше. Он отворачивается от меня, хотя я цепляюсь за его спину, а затем толчком открывает дверь холодильника, чтобы дать нам больше защиты.