Говори со мной по-итальянски (СИ)

Ну, конечно! Однако вслух я сдержанно произношу:
— Естественно, сеньорита Каролла. Я вас очень благодарю.
Она прикрывает глаза, точно что-то представляет. И ее лицо окрашивает блаженная улыбка. Кажется, Бьянка считает себя должной помогать мне и, возможно, ей нравится, что это удается. Она действительно помогла! Деньги с репетиторства будут совсем не лишними, даже учитывая заработную плату отца.
— Ну, и замечательно, — теперь она широко раскрывает рот, обнажая ровные белоснежные зубы.
Я невольно заглядываюсь на то, как же хороша эта женщина.
Мечтаю выглядеть так в тридцать семь лет. Меня чуть не хватает удар, когда Бьянка подается вперед через стеклянный стол и кладет свою ладонь на мою, сжатую.
— Ты волнуешься, переживаешь, и я вспоминаю себя в твоем возрасте. Внутри кипит жизнь, но не имеешь понятия, как сделать так, чтобы это не прекращалось. Чтобы в какой-то момент все не перегорело. Чтобы обязательно остался хоть росточек в душе после того, что ещё придется пережить. Она меня, будто книгу читает. Вот черт. В ее карих глазах столько теплоты, что я растворяюсь и разрешаю мягкому голосу восстанавливать мое сердце. Бьянка видит меня насквозь, мне это не может не нравиться. Немного пугает, но и успокаивает в какой-то мере то, что есть человек, полностью тебя понимающий.
— Все просто, — отвечает мудрая писательница на мой ещё не заданный вопрос. — Прости тех, кто тебя обидел и люби тех, кто тебе дорог. Больше правил нет.
То ли Бьянка читает мои мысли, то ли я где-то проговорилась. Но второе исключено. Я могу считать ее своим личным ангелом? Я этого очень хочу, потому что ее напутствие такое элементарное и естественное!
— Спасибо, — легко улыбаюсь, благодарю ее я. — Вы правы.
Но на самом деле, мне хочется крепко обнять Бьянку. Так, как бы я обняла маму.
  
Глава 8
 
Лукас
Маркус протягивает мне листовку. Закончив упражнения на тренажере, я подтягиваюсь вверх и хватаю из его рук рекламный буклет. Глянцевая бумага после железа приятно ощущается в ладони. Марк тоже запыхался, сегодня он занимался на беговой дорожке, а Дейл, похоже, совсем забыл о спорте, увлекшись какой-то миловидной итальянкой. Я не мог не оценить, насколько упругой выглядит ее задница, но короткие волосы в стиле мальчишеской прически меня не привлекают.
— Что это? — хмурюсь я, вычитывая название очередной римской вечеринки. — Что за глупость?
Маркус, сняв яркую повязку со лба, садится рядом со мной, на соседний тренажер.
— Это не глупость, — вскидывает брови он. — Ты что, не понимаешь? Черно-белая вечеринка. Каждый раз в конце сентября студенты нашего универа утраивают попойку в честь начала учебного года. Из-за тебя я пропустил прошлые три раза, но теперь…
— Конечно, пропустил! Потому что тупые малолетки снова нажрутся дешевого алкоголя, и я не хочу смотреть, как они опустошают свои желудки, — категорично заявляю.
— … Но теперь я собираюсь туда пойти, — несмотря ни на что, продолжает спокойно Марк.
Он ведет ладонью в воздухе, подобно своему отцу. В нем просыпается эмоциональность и азарт. Этого друг скрыть не в состоянии. Мы почти неделю не разговаривали о Еве, и, кажется, пока мы не упоминаем ее в беседе, наши отношения не испортятся. Но они действительно стали хрупче. Не знаю, почему я так зациклился на этой идиотке. Ну, серьезно! Она презирает меня, моих друзей, скорее всего, только за то, кто мы и откуда. Да, и я когда-то был настроен скептически к итальянцам, но, переехав сюда, я изменил свое мнение. В смысле, конечно, я хочу вернуться в Англию, однако готов терпеть этих людей и их страну, если того требуют обстоятельства. И мне все же больше не семнадцать лет, я умею управлять своим недовольством и характером, теперь я просто понимаю, что должен быть терпимее и находить плюсы в народе, в кругу которого приходится жить.
И ведь Ева совсем уже не девочка. Почему она считает, что имеет право вести себя так грубо и невоспитанно? Черт. Я слишком много о ней думаю!
— Дейл согласен, — изрекает Маркус, возвращая меня в зал спортивного клуба в центре столицы.
Я моргаю несколько раз, пытаясь собраться с мыслями.
— Он тоже пойдет с тобой? — говорю без всякого энтузиазма.
Марк кладет руку мне на плечо.
— И ты пойдешь.
Когда я качаю головой, друг поднимает голову, его короткие пряди рассыпаются и кончики «смотрят» в разные стороны.
— Да брось! — морщится парень. — Там будет много крутых девчонок. Горячих итальянок, Лукас. Мы отожжём! Так ведь?
Я молчу, стараясь не показывать, насколько подавлен из-за дурацкой нелюбви Евы. Снова закрываться в своих размышлениях я не желаю, поэтому встряхиваю головой, представляя, как оттуда исчезают все мои пошлые представления обнаженной подруги кузины Маркуса.
Он повторяет свой последний вопрос и ладонью сжимает мое плечо:
— Так ведь, Лукас?
Лучше бы заткнуть ему рот. В стремлении попасть на каждую тусовку в городе он безумен. Зачем Марку это нужно? И я люблю вечеринки, но предпочитаю немало времени удалять работе в фирме отца, а так как папа владеет лишь частью компании, и остальные акции принадлежат родителям Дейла и Маркуса, им бы тоже не помешало хоть немного вникнуть в суть дела. Я, наверное, ответственен больше, чем требуется. Но мне необходимо изучить бизнес «от» и «до», иначе планам не осуществится. А они огромные — открытие собственной, пусть и небольшой, компании того стоит.
— Хорошо, — сдаюсь я, глубоко вздохнув.
И когда собираюсь подняться на ноги, Маркус останавливает меня, сжав плечо сильнее. Я бросаю на него взгляд, полный недоумения.
— В чем дело? — мой голос приобретает гневные нотки, хотя я сам не могу объяснить, почему разозлился.
Может, ярость на лице Марка сподвигла меня на это? Я чувствую, что его дыхание становится быстрее, а на губах проявляется лукавая улыбка. Дьяволы души друга, не скрываясь, отображаются в глазах. Мне не становится страшно — но ощущение чего-то странного и неправильного не покидает.
— Я не буду притворяться, Лукас, ладно? — начинает парень, подвинувшись, расставив широко ноги и положив локти на колени. Он сцепил пальцы обеих рук, при этом не отводя от меня пристального, будто изучающего взгляда. — Уже и так понятно, что ты ее хочешь…
Не дав Марку договорить, сбрасываю его руку и, нервно усмехнувшись, качаю головой. Я опускаю ее, надеясь, что смогу сдержать вздох. Не стоит выдавать себя. Мне совсем не льстит репутация увлеченного и влюбленного мальчишки.
Стать вторым Дейлом ни в коем случае не хочется. И даже если я признаюсь, что Ева просто заинтересовала, Маркус все равно не отстанет, убеждая меня и остальных в неравнодушии к этой девушке. Ему просто нравится быть одним единственным героем-любовником, свободным в компании занятых парней и перенимать на себя внимание других девчонок. С его внезапно проявившейся любовью к тусовкам, одержимость менять телочек идет рядом. Нет, и я люблю это, и я не привык быть всего лишь с одной девушкой, но Маркус бьет все рекорды. Он, наверное, впал в помешательство после ночи пятилетней давности в Риме. Я уже просто перестал обращать внимание на его выходки, однако сейчас слова друга задели меня. Не знаю, что же в ней такое есть… Чем? Чем она так особенна? Почему я зациклен на ней? Глядя на Дейла, постепенно остывающего к своей индианке, я думаю, что и у меня есть шанс.
— Что за бред, — вылетает из моего рта, когда я перебиваю Маркуса.
Я поднимаюсь — и Марк вторит мне. Он проходит за мной в раздевалку, и я буквально чувствую улыбку в каждом его слове.
Этот парень собирается сорвать у меня с губ признание, но у него ничего не выйдет.
— Ты зря теряешь время, — протягиваю, открывая шкафчик.
В него влетает моя грязная серая футболка, затем — спортивные брюки, нижнее белье и…
— Ты уверен? — Маркусу удается прервать даже процесс моих молчаливых раздумываний.