Век любви и шоколада (ЛП)

— Деньги у меня есть. В Мексике я богатый шокобарон. Я это сделаю в обмен на... — он сделал паузу, чтобы выдумать цену — пятьдесят процентов выручки с первой недели.
— Пятьдесят процентов неоправданно высоко, Тео. И кроме того, ты всегда так ведешь торг? Ты ведь уже сказал Луне готовить самолет, разве нет?
— Правду говоришь, Аня. Тогда пятнадцать процентов выручки до тех пор, пока расходы на самолет, топливо и какао не покроются?
— Тео, сейчас ты предлагаешь слишком мало. Мой бизнес может прогореть и тогда ты ничего не получишь.
— Я в тебя верю. Кто научил тебя всему? Плюс это дает мне отличный шанс повидать Нью-Йорк. Я хочу помочь тебе. И не прочь увидеть тебя. Волосы отрасли?
Я ответила ему, что он увидит их когда приедет.
— Тео, buen viaje. (Прим.пер. «Удачно долететь.»)
— Хорошо, Аня. Ты не полностью забыла испанский.
***
Домой я не вернулась, потому что знала — не усну. Я уселась в кабинете в отцовском кресло, том самом, в котором его убили, и предалась размышлениям. Что, если все пойдет не так? Что, если я облажаюсь и выставлю себя посмешищем? Я задумалась о Софии Биттер, Юджи Оно, Саймоне Грине, и, разумеется, Толстом. А вдруг они посмеются и будут правы? Вдруг моя затея идиотская, а я дурочка, надеющаяся внести новое слово? А вдруг мистер Киплинг был прав? Что я знаю о ведении дел?
А если какао привезут, мы приготовим напитки, а никто не придет? А если придут, но какао-ненавистники откажутся принять его, как и шоколад? Придется уволить работников? А где они будут работать? Если на то пошло, то что я буду делать без работы? У меня есть аттестат и судимость, а перспектив в колледже нет. А если я в итоге потерплю крах? Кто оплатит Нетти колледж? Вдруг я потеряю квартиру? А если я в восемнадцать лет гроблю свою жизнь? Куда мне податься? Я совершенно одна и некрасива с этой дурацкой короткой прической.
А если мой любимый уедет и все закончится ничем?
Я не слишком сильно зацикливаюсь на Вине, несмотря на Скарлет, но все равно скучаю по нему. Конечно, скучаю. Во времена, подобные этим, я чувствую его отсутствие особенно сильно.
Целых три с половиной месяца прошло с нашего расставания. Только сейчас я поняла, что произошло.
Я не была чиста. И понимала, что делаю. Понимала, почему я была неправа (и он тоже). Мы повстречались в школе, поэтому шанс, что мы вместе надолго, был довольно мал, даже если мы изначально не были предназначены друг другу.
Да, я сделала выбор. А выбрать клуб означало не выбрать Вина. Я пожертвовала им ради того, что, как я верила, возвеличит меня. Но, Господи, если ты считаешь, что мысль бросить Вина меня не мучает, то ты заблуждаешься. Знаю я, что раздражающий персонаж, что имею склонность к сухости и выдаю мужественные речи. Такова моя природа — скрывать самое святое в сердце. Несмотря на то, что чувства мои сокрыты, это не значит, что я не переживаю.
Я отказалась от аромата Вина (сосны и цитруса), его рук (нежных ладоней, длинных пальцев), его рта (бархата и чистоты), и даже от его шляп. Мне хотелось поговорить с ним, поведать задумки, подурачиться и поцеловать его. Я отказалась от любви не от привязанности к другому человеку, а потому что он решил, что я чрезвычайно сильна, уникальна и стою свеч.
Это не давало мне покоя.
***
Какао привезли в два, а с ним и Тео.
— Уродливая прическа
— А я думала, тебе понравится.
— Я такое презираю. — Он закружил меня. — Зачем девушки терзают волосы?
— В моем случае это бизнес-решение. И если ты так и продолжишь, то рискуешь ранить мои чувства.
— Видимо, за долгую разлуку ты позабыла, какой я дурной? Меня нужно игнорировать. С волосами не все так страшно. На мне же они растут. Надеюсь, у тебя тоже. — Он расцеловал меня в обе щеки. — Местечко не менее красивое. Веди оценить кухню.
Когда мы с Тео принесли в мешках какао, сотрудники повеселели, а Люси даже расцеловала Тео. Такой уж он привлекательный. Она заставила его подписаться под напитком, находившимся еще в стадии разработки. Тео попробовал его, медленно проглотил, вежливо улыбнулся Люси и поставил стакан на стойку. Затем отвел меня в сторонку и прошептал на ухо:
— Аня, так не пойдет. Ты не можешь такое подавать.
Я объяснила Тео, что ни у одного американского бармена нет опыта приготовления какао из-за его запрета. Мы делаем все, что можем в подобных обстоятельствах.
— Я серьезно. На вкус как грязь. Какао требует большей ловкости. Ее нужно раздразнить, спровоцировать. Я здесь. Позволь помочь. — Он засучил рукава и надел фартук.
Он взглянул на Люси.
— Слушай, не прими за неуважение, но у нас в Мексике есть много рецептов какао. Не будешь возражать, если я покажу их тебе?
— Я бьюсь над ним вот уже несколько месяцев, — возмутилась Люси. — Я уж молчу, что диплом у меня специалиста по напиткам и пирожным из Кулинарного института. Сомневаюсь, что ты к полудню придумаешь лучший рецепт.
— Я лишь желаю помочь своей подруге, показав тебе рецепты. Я имею дело с какао всю свою жизнь, и смиренно скажу, что толк в этом я понимаю.
Люси отошла в сторону, хоть и не была в восторге, позволив Тео вторгнуться на ее кухню.
— Так, замечательно. Грациас. Я очень ценю то, что ты уступила мне местечко на кухне. Мне необходима апельсиновая цедра, корица, коричневый сахар, ягоды шиповника, кокосовое молоко... — он выпалил длинный список, и помощник шеф-повара вскарабкался за ингредиентами.
Через двенадцать минут Тео закончил составлять напиток-фишку.
— Теоброма, — произнес он. — Лилового цвета.
Я пригубила. Вкус был шоколадный, но не очень сильный. Какао было фоновым ароматом. Я будто проглотила кокос и цитрусовые. Освежающе. Именно это я и искала.
— Знаешь ли, Тео, не так-то просто получить лиловый оттенок.
Тео посмотрел на меня.
— Но что ты думаешь о напитке?
— Вкусно. Потрясающе вкусно.
Люси была нерешительна, но когда она попробовала, то сняла свой колпак и передала Тео. Она кивнула в мою сторону. Я подняла свой стакан и произнесла:
— За Теоброма! За фишку «Темной комнаты»!
***
— Нам надо выйти через двадцать минут, иначе опоздаем, — позвала я, забежав в квартиру. Я зашла домой переодеться и забрать Нетти. Я уронила в фойе ключи, а когда вошла в гостиную, увидела, что Нетти сидит на диване вместе с взрослым парнем. Видимо, они не слышали моего прихода и виновато отпряли друг от друга, как только увидели меня — стараюсь не думать, чем они там занимались. Тем не менее, вид моей младшей сестры, обжимающейся с этим джентльменом, был, мягко говоря, возмутителен.
— Нетти, кто твой друг?
Парень встал и решительно представился.
— Я Пирс. Я учусь в Троице в выпускном классе. Мы с Нетти вместе занимаемся наукой.
Я подняла на него глаза.
— Приятно познакомиться, Пирс. — Парень был бесцеремонным и казался довольно дружелюбным. Однако... хоть он и был на класс старше Нетти, для моей сестры он оказался староват. Я обернулась к Нетти. — Через двадцать минут нам надо идти. Не можешь ли ты попросить Пирса уйти, пока мы готовимся?
Пирс только-только выскочил за дверь, а Нетти уже обернулась ко мне.
— Что это было? Почему ты так груба с ним?
— Чем ты думаешь? Ему как минимум восемнадцать.
— Девятнадцать. За последний семестр у него четверка.
— Тебе же четырнадцать. Он слишком для тебя стар, Нетти.
— Это совершенно несправедливо. Я младше. Он старше.
— Ты еще младшеклассница. — Она перешагнула два класса.
— Что поделать, раз уж я младшая в классе. А пять лет ничего страшного.
— Так он твой парень? — спросила я.
— Нет! — Она вздохнула. — Да.
— Нетти, я запрещаю. Ты не можешь встречаться с парнем, которому девятнадцать. Он мужчина, а ты еще ребенок. А мужчины хотят одного.
— Запрещаешь? — заорала она. — Оглянись. У тебя нет права запрещать мне.