Зов Иерихона (СИ)

*   *   *
-У вас есть револьвер? - Корб, не в силах сдержать эмоции, схватил Дитриха за рукав и хорошенько тряхнул. -Я не дам вам уничтожить... - Дитрих замотал головой, попытался вырваться. -Никто не собирается уничтожать ваш фотоаппарат, - Корб вновь глянул в злосчастное окно, в которое билась внезапно ожившая муха и за которым творились дела еще более страшные. - Просто спрячем его в сейф. Револьвер нужен для защиты. Для нашей с вами защиты. В случае чего. -А мёртвого разве можно убить? -Мне, знаете ли, не доводилось раздумывать об этом, тем более пробовать. Надеюсь, что и в дальнейшем не придётся. Но с револьвером гораздо спокойнее, скажу я вам, разгуливать по улицам, кишащим всякой нечистью. -Да, вы правы, - Дитрих ушёл в коморку, вернулся с тряпочным свёртком, в котором лежал промасленный ещё совсем новенький револьвер. -Есть ещё две коробки патронов. -Отлично! - Корб примерил по весу оружие, провернул барабан. Долго и внимательно смотрел в дуло. Удовлетворенно цыкнул. Зарядил револьвер, оставшиеся патроны расфасовал по карманам. Дитрих лишь снисходительно хмыкнул. «Пижон! И не стрелял ни разу, небось!». -Вы хоть стрелять-то умеете? - спросил он Корба. Тот одарил Дитриха красноречивым взглядом. Сквозь зубы сказал: -Идемте. Они прильнули к двери, но замешкались, боясь её открыть. -Зачем вы взяли стул? - шепотом спросил Корб. -Отбиваться им буду! Корб хотел было возразить, припомнить статуэтку Венеры работы Дорфона, теперь уже безвозвратно потерянную для человечества, которую Дитрих попытался использовать как средство обороны, но промолчал, решив, что утрата табурета моральной травмы никому не принесёт. -На счёт три! -Раз... два... три!.. Корб распахнул дверь и они вышли наружу.
13. Лавка древностей.
За открывшейся дверью - пустота. Но облегчения это не принесло. Мёртвая улица лишь сильней разожгла страх. Отсутствие зримого врага усугубило положение. Где-то вдали заскулила собака, потом резко захлебнулась, потонув в зловещей тишине. -Анимортов пока нет, - прошептал Корб. Весь он прижался к стене, боясь ступить на дорогу, и похож был в этот момент на кролика, поводя своими тонкими усами. -Нет еды, нет мертвецов, - зловеще прошептал Дитрих. Корб выпучил глаза. Шумно сглотнул. От упоминания еды зашевелились волосы на голове. Дитрих махнул рукой, и они крадучись перешли улицу. Прильнули отдышаться к какой-то захудалой лавке. -Бросьте вы эту табуретку, Дитрих, ей-богу! Мы из-за неё не идём, а ползём как черепахи! - зашипел Корб. -Тяжёлый, дубовый всё-таки, - Дитрих поставил табурет на землю, присел на него, переводя дыхание. - Не брошу! Я этим тварям головы проломлю им! -Вот, возьмите пистолет, только оставьте стул в покое! -Кто здесь? Застрелю! - внезапно пролаяли за дверью. Корб застыл, Дитрих напротив, как ошпаренный отскочил в сторону. -Мертвяки? Изрешечу! - прохрипели за дверью. Послышалась какая-то возня, потом явственно щелкнул затвор дробовика. Дитрих испуганно посмотрел на Корба. Тот закрыл глаза, сделал глубокий вдох, медленно  выдохнул. Потом, как можно спокойнее произнес: -Это Корб и Дитрих, мы жители этого города. Направляемся в полицию, - В горле внезапно пересохло, а на язык будто покрошили штукатурную пыль. Сглотнув подступивший ком, Корб добавил: -Мы не мертвецы. -Живые мы! - издали пискнул Дитрих. За дверью медлили с ответом. Потом что-то щёлкнуло, Корб зажмурился, ожидая выстрела. Но его не последовало. Со скрипом открылась дверь. За ней - мужчина, неопределённого возраста, скорее молодой, чем старый, с огромным чирьем на левой щеке. В руках незнакомец держал ружье, старое, потрепанное, с треснувшим деревянным прикладом. Корб неловко махнул головой в приветствии, не в силах оторвать взгляда от оружия. Мужчина посмотрел налево, направо (шейные позвонки при этом громко хрустнули, словно сухие ветки под ногами), вгляделся в горизонт, и только потом внимательно, сощурившись, изучил внезапных гостей. -Не мертвецы говорите? Ну заходите, коли так. Живее! - в голосе чувствовалась мерзлая сталь. Дуло берданки не позволило отказать в гостеприимстве. Они зашли, не торопясь, размерено, как полагается приглашенным гостям, осматриваясь по сторонам, пытаясь что-то разглядеть в тёмном коридоре. Не удалось. Слишком мало света, да и окна к тому же закрыты ставнями. Пахло в помещении пылью, затхлостью и мебельным лаком. В глубине кто-то не громко говорил. Шаря во мраке руками, словно слепые, Дитрих и Корб минули еще одну дверь, устроенную гораздо ниже первой. Не успев пригнуться, Дитрих стукнулся лбом, гулкий звук смешался с отборной бранью.   -Стойте! - приказал незнакомец. Они и сами поняли что пришли. Просторная комната, освещённая тремя керосиновыми лампами, была ни чем иным как торговой лавкой. Не сразу Корб понял, что здесь продают антиквариат. Потрескавшиеся дешёвые вазы, пожелтевшие от времени, наспех склеенные, соседствовали с редчайшим кухонным гарнитуром мастера Фон Бельсидора, а грошовый сувенирный набор фарфоровых слонов без зазрения совести стоял на кожаных фолиантах Марка Антония. Корб скривился, не в силах смотреть на такое кощунство. -Так вы говорите, что идёте в полицию? - спросил незнакомец, выныривая из тьмы и садясь в глубокое старинное кресло. Кресло  находилось около грязного засаленного камина, и было неким центром комнаты. Вокруг него как круги по воде расходились ряды вещей - ближе к креслу стоял стол с курительными принадлежностями, стулья, подставка для клюки. Чуть поодаль - вешалки различных видов, занавешенное тряпками зеркало в полный рост, кресло-качалка, светильники, ловко составленные в одну пирамиду, вазы для цветов. И у самых стен - туго скрученные в цилиндры ковры. Вся комната была заставлено максимально возможно, всё тут теснилось, как в коридоре городской бесплатной больницы. -Угу, - пробурчал Корб, отстраняясь от дула. Про себя ворчливо подумал, что неплохо было бы сначала предложить гостям присесть. Прятать оружие хозяин не спешил, положил его себе на колени словно верного кота, решившего вздремнуть. -Полиция - это хорошо. Бог в помощь.   Неловкая пауза затянулась и Корб хотел уже было сказать, что они собираются уходить, как незнакомец вздрогнул, выныривая из глубоких раздумий. Поднял со стола трубку, ловко набил её табаком, раскурил от лампы. Пыхнул в потолок едким вонючим дымом. «А табачок - дрянь!», - отметил про себя Дитрих, облизывая губы. Но сейчас не плохо бы и такой гадости курнуть, нервы успокоить. То мертвецы оживают, то нормальные люди ружьем в тебя тычут! -Что там произошло, черт возьми? - незнакомец указал обслюнявленным кончиком трубки на заколоченные окна. Дитрих пожал плечами. Просто ответил: -Мертвецы ожили. Незнакомец долго недоуменно смотрел на Дитриха, потом, откинувшись назад, на спинку кресла, громко рассмеялся, от чего под потолком тревожно зазвенели хрустальные люстры. -Меня зовут Тиль. Тиль Вергхоф. Но все зовут меня просто Кузнечиком. -Дитрих Штоф. -Себастьян Корб. Они пожали друг другу руки. «Прыткий мужичок, - отметил Дитрих. - И в самом деле кузнечик». -Я тут не один, - сказал хозяин. - Эй, выходите из укрытий, не бойтесь! Тут свои. И в тот же миг из шкафов, из полумрака углов и оббитых тенью закутков - отовсюду боязливо стали выглядывать, а потом и выходит люди. Всего Дитрих насчитал пятнадцать человек. В комнате сразу же стало неимоверно тесно, и теперь она окончательно превратилась в подобие коридора местной больницы в сезон простудных эпидемий. Каждый, перетекая сквозь заставленную мебель и вещи, занял положенное ему место, освобождая центр и образовывая подобие круга у костра, и лишь Корб с Дитрихом были словно не удел, нарушая незримую гармонию своим присутствием. -Мы спрятались тут, когда случилось это, - пояснил Кузнечик. - Кто-то зашёл сюда прикупить чего-нибудь, кто забежал в надежде спастись. Я - хозяин этой лавки. Дитрих мельком оглядел всех. Дети, девушки, несколько юношей, трое взрослых мужчин. Сколько еще таких убежищ осталось в городе, где есть живые люди? Может, это единственное? -Вы думаете, что полиция вам поможет? - спросил Кузнечик. -Не знаем, - честно ответил Корб, пожимая плечами. - Но что-то делать надо. Сидеть просто так глупо. -Глупо? От чего же? - по-хитрому прищурился Кузнечик. -Мертвецов становиться всё больше. Наступит время и в дома полезут, - произнес Корб. Потом чуть тише добавил: - Когда еда кончится. Возможно, у властей есть какие-то пути эвакуации из города и нам удастся выбраться, пока покойники не заполонили всё. Должны же быть инструкции, прописывающие действия людей при аварийных ситуациях. -При таких - вряд ли. - Кузнечик пыхтел трубкой. Окутавший его дым задорно клубился в узких полосках света, пробивающихся сквозь щели в ставнях. Долго напряженно думал, прежде чем произнести: -Но я бы хотел пойти с вами. Сидеть, поджавши хвост, и в самом деле глупая затея. -Но... Кузнечик резко встал, жестом руки остановил Корба. -Вы правы. Надо вывести людей из опасности, пока еще есть время. Я надеюсь, что оно у нас еще есть. К тому же у меня есть оружие. Упоминание об оружие вновь не позволило возразить.  -Может, всё же не надо этого делать? - вдруг подала голос толстая старуха, вышедшая вперед. -Роза, ты хочешь сидеть здесь до скончания веков? -Власти города что-нибудь придумают. Спасут нас. Надо только подождать, - неуверенно начала она, с каждым новым словом утихая, пока совсем не перешла на шепот. -Никто нас не спасёт, - словно от назойливой мухи отмахнулся Кузнечик. - Мы сами должны это сделать. К тому же ты знаешь - у нас на исходе и вода, и еда. Прятаться долго не получится. Надо когда-то выйти наружу. Да и это место не гарантия на спасение. Я видел - эти твари чертовски сильны! Захотят - так сломают эту хибарку в два счета.  Роза молчала, опустив голову. «Наверное, жена его», - подумал Дитрих и отступил к окну. Сборы были быстрыми, Кузнечик натянул на голову побитую молью кепку, неловко поцеловал Розу в щёку. Потом по-отцовски окинул всех присутствующих взглядом, сказал: -Скоро вернусь. Дал мужчинам короткие указания, потрепал волосы рыжей девчушке. Махнул на прощанье рукой, быстрыми шагами направился к выходу. Дитрих и Корб последовали за ним.