Зов Иерихона (СИ)
* * *
В полицейском участке, в самом дальнем его коридоре, где располагалась одиночная камера предварительного заключения, было сыро и холодно. Из огромной щели под самым потолком постоянно сквозило, а в углу хрипло и нудно без устали трещал сверчок. -Эй, вы, там! Долго мне ещё тут сидеть? Эхо пробежало по коридору, не найдя чьих-либо ушей, стыдливо возвратилось обратно в камеру. -Я есть хочу! И пить! Слышите? Выпустите меня! Нет ответа. -Да что же это! Умерли все?! Тишина. Девушка стояла у прутьев решетки и голосила в пустой коридор. С момента последней встречи с живым человеком - это был хмурый полицейский, препроводивший её до камеры, - прошло около суток. Больше никого, ни охраны, ни заключенных, ни баландёров. Будто вымерли все. -Я есть хочу! Слышите? Есть! Нет ответа. -Чтоб вам пусто было! Тишина. Девушка в сердцах стукнула по решетке, но тут же запищала от боли. Села на грязную засаленную скамейку. Не зная чем себя занять, вновь перечитала надписи на стенах.
«Резанный был здесь»
«ПОКАРАЙ ГОСПОДЬ ГРЕШНИКОВ И МАДЬЯРА СУКУ УНИЧТОЖЬ! Это Нероли Ултарика»
« Я, Иоанн, слово даю - не врал, не убивал!»
Девушка вытащила из волос шпильку, которую у неё в спешке сдачи смены забыли изъять надзиратели, и нацарапала на прокопчённой стене:
ЭТО АНИТА ДАНИ, Я ТОЖЕ НИ В ЧЁМ НЕ ВИНОВАТА
Подумала и подрисовала внизу кривенькое сердечко. На душе стало спокойнее. Ушло ощущение одиночества, словно, вписав своё имя на стену рядом с остальными именами, она обрела невидимых друзей, таких же измученных, ни в чем не повинных, как и она. Уже проваливаясь от усталости в сон, она вдруг услышал это. Шаги. И чутье подсказало её, что они принадлежат отнюдь не полицейскому. Она узнала в звуке этих шагов его. Он прихрамывал на левую ногу, последствия старого ранения. Уверенный шаг, второй с подволокой. Словно взмах косы, срезающей траву. Анита разом задрожала, растерявшись, встала посреди камеры, не зная, что делать дальше. Шаги приближались. Охваченная животным слепым инстинктом выживания, Анита бросилась к дальней стене камеры, подальше от прутьев решетки. Забилась в углу, не дыша, боясь себя выдать. Шаги некоторое время громыхали совсем близко, потом стали отдаляться, затем и вовсе стихли. Но она не сразу выбралась из своего убежища, долго прислушивалась - не вернулся ли? А потом сквозняком запоздало пришел запах. Такой знакомый и в тоже время такой пугающий. Парфюм «La’Vett». Запах Фрэнка. Она подарила ему их. Купила когда ездила в путешествие в Париж. Такого нет больше ни у кого в этой дыре. Это точно он. Ни с чем не перепутать. И еще один запах - тяжкие миазмы разложения. И запах сырой земли. Едва сдерживая крик безумия, Анита заслонила руками лицо. Почва реальности опять начала шататься под ногами. По прутьям решетки пробежала серая тень.
* * *
-У вас хорошие линзы? -У меня линзы - что надо линзы. -Сфокусировать сможете на таком маленьком объекте? -Что вы меня учите?! Я много лет уже фотографом работают! Поверьте, знаю своё дело. Фокус-расфокус, все дела. -Да-да, конечно. Господи, ну и беспорядок тут у вас! -У вас в мастерской тоже отнюдь не чисто. -Вы правы. Послушайте, может, другую муху найдём? Это высохла вся, у неё вон и лапки отломились, крыльев нет. -Лапок нет - не убежит. Крыльев нет - не улетит. -А как мы тогда поймем, что она ожила? -Ну головой же она будет вертеть. -Это вам не базарная бабка чтобы головой во все стороны вертеть. Выбросьте вы эту гадость. Нашли самый дрянной экземпляр. Фу-у-у. -Зачем вы её сдули?! -Забудьте про неё. Вот нормальная муха. И с крыльями, и с лапками. Отчего они у вас тут дохнут? Вон на витрине прям целое кладбище. -Химикаты. Я когда проявляю фотографии, тут так воняет, что не только мухи, соседи во двор выбегают! Подвиньте насекомое сюда, на центр. Вот так. -Как только сфотографируете, мы её под стакан, так, на всякий случай. Снимок проявлять много времени займёт? -Часа два, три. Я постараюсь побыстрее управиться. Послушайте, а что если ваша теория окажется правдой? Что тогда? -Ну... наверное, надо будет уничтожить инструмент, который способен это сотворить. -Вы говорите... -Да, о фотоаппарате. С ним надо будет что-то сделать, чтобы он не попал в руки плохих людей. Вы же понимаете. Может, разбить вдребезги? Или сжечь. А может, и то и другое. -Вы... вы... -Дитрих, вам плохо? Вы задыхаетесь? -Это вам сейчас плохо будет! Разбить он удумал! -Не отвлекайтесь, Дитрих. Потом решать будем. Сейчас главное - получить фотографию. Итак, начинайте.
11. Западня.
Город окутывала тьма. Вечерняя прохлада облизала улицы, дождь омыл дневную суету, прибил дорожную пыль. Из питейного заведения «Кривой пират» возвращался домой припозднившийся посетитель. Шатаясь и цепляясь за подвернувшиеся под руку заборы, а то и вовсе падая, медленно, но верно пробирался он сквозь тьму домой. За долгие годы тренировки захмелевший путник обрёл бесценный навык - находить дорогу назад даже в состоянии граничащим с комой. -Ой, три пирата загуляли! - попытался спеть он, дабы украсить тихую скучную ночь своим прелестным дребезжащим фальцетом. Жалобно заскулила соседская собака, одобряя ор. -Ой, три пирата! - допеть не получилось. Хмель натянул вожжи, и гуляка плюхнулся в лужу. Выругался, потом рассмеялся. Кряхтя, поднялся, испачкав грязью себя и чьи-то недавно выбеленные стены забора. -Загулял пират! Загулял молоденький! Из переулка вышли двое. За ними еще трое. И ещё пятеро. -О! Ребята! Рад вас видеть! Пропустить по рюмочке не желаете? У меня есть. Этот скряга Герберт жаден до чужого добра. А коли я заплатил за бутылку превосходнейшего виски, то имею право на неё. Вот. Забрал. За пазуху спрятал и был таков! Тут еще на донышке оставалось. Давайте, пропустим по одной. Все хватит. А потом сообразим чего-нибудь. Ну дык как? Те не ответили. -А чего вы так глазами светите? Денег нет? Дык нате! - звякнули медяки о каменную мостовую. Кто-то из незнакомцев зашипел по-змеиному и все разом двинулись на гуляку. -Ну и рожи у вас, скажу я вам! А глаза... Глаза и вправду странно сияли янтарным цветом, то наливаясь кровью, то вспыхивая огнем, и в ночной темноте светили не хуже луны. -Ребята, вы чего? Странные незнакомцы окружили подвыпившего. А потом разом накинулись на него, рыча и брызгая слюной, как бешеные псы стали рвать того на куски. Последний миг, когда запоздало улетучился хмель, уступая место жуткой невыносимой боли, бедолага разглядел лица убийц. Крик поднялся волной, но не смог прорваться наружу - чья-то челюсть сомкнулась на горле... Тьма поглотила город...
* * *
В полицейском участке кто-то ходил. Анита знала - это пришли за ней. И отнюдь не служители закона. Мертвецы. Во главе с Фрэнком. Забрать с собой, утянуть под корни деревьев, в земляные рвы удушающего страха, веками пропитанные болотными ядовитыми газами и перегноем человеческой и звериной плоти. Он придет, чтобы отомстить за свою поруганную честь. За измену. И эта плата будет последней в её жизни. Послышались шаги. Спрятаться - куда? Четыре стены да доска кровати. «Подальше от решеток», - промелькнула трезвая мысль - «Чтобы не смог дотянуться». Забиться в угол. В самый дальний, словно мышь, сидеть и дрожать. Шаги. Кто-то идёт прямо к ней. По коридору. Остановился. -Эй, тут есть кто-нибудь? Голос. Человеческий голос. Живой. Анита приподнялась, вслушиваясь. -Кто-нибудь? Вы меня слышите? -Я здесь! Здесь! Анита рванулась вперёд, птицей забилась о прутья клетки, замахала руками. -Здесь! Идите сюда! Я вторые сутки здесь! Помогите! Боже мой, как я рада вас видеть! Помогите мне! Из-за угла выплыл парень с круглыми от удивления глазами. Не старше восемнадцати лет, пухленький, в мешковатом костюме, явно с чужого плеча. Раньше Анита таких даже не замечала, не её ранга человек, из простолюдин. Но сейчас... Она смотрела на его веснушчатое одутловатое обветренное лицо и готова была расцеловать. Парень оглядел с ног до головы заключённую. Невпопад спросил: -Вы полицейских не видели? -Помогите мне! - запищала Анита. Её словно прорвало. - Я вторые сутки здесь! Они все пропали! Никого нет! Никто даже мне воды не принёс! Дождь был, с окна капало, я пила. Помогите мне! Выпустите! Найдите ключ! Просто дайте мне ключ! От такой лавины слов парень ещё сильнее растерялся. Замер, не зная, что предпринять. -Там, на столе у охранника, за поворотом коридора! - стараясь не паниковать, как можно медленнее произнесла она. - Идите! Принесите ключ. Юноша замешкался, потом, не отрывая взора от Аниты, заковылял в сторону стола. Долгие секунды тишины обожгли разум. «Ушел. Не вернётся. Я здесь умру, совсем одна, от голода и одиночества». Потом что-то звякнуло. В груди разлилась горячая волна радости, но Анита не позволила себе раньше времени ликовать. Закусила губу, закрыла глаза, досчитала до десяти и обратно. Выдохнула. Вновь сосчитала. Вновь выдохнула. Наконец, парень вернулся со связкой ключей. Но открывать дверь не спешил, колебался. Анита заметила это, под сердцем неприятно кольнуло. Чего же ты, мальчик? -Послушайте, а это разве не противозаконно, выпускать заключенных из тюрьмы? -Я... я... они бросили меня, забыли. Я два дня ничего не ела. Что-то случилось. Они исчезли. Сбежали, наверное. Я не заключенная. Задержанная. Слышишь? Задержанная. - У меня отец пропал, сегодня его одежду в двух кварталах от дома нашли, всю в крови. Я пришёл заявление написать. А тут никого. И вы. -Пожалуйста... выпустите...- слёзы задушили мольбу. - Их всех уже давно убили. -Кого? Полицейских? Кто? Анита не смогла ответить. Знала ответ на этот вопрос, но как объяснить ему? Парень поджал губы, терпеливо выбрал из связки ключ пошире, примерился к скважине. -Хорошо, я вас выпущу, только... Вновь раздались шаги, тяжелые, с подволокой. -Вы разыграли меня, да?! - сощурился парень, оглядываясь. - Это, наверное, офицер идёт. Ну и хитры же вы! Я едва не поверил вам! Недаром вы тут сидите. Мошенница, небось? Людей обманываете? А я, простак, чуть не попался на эти ваши штучки. Вот сейчас расскажу... -Нет! Нет! Не ходите туда! Это... -Офицер! - парень отошёл. Удивленно протянул: - Что-о?.. Медленно попятился назад. Ключи звякнули об бетонный пол. Это был Фрэнк. Конечно он. Кто кроме него? Анита вскрикнула, бросилась в сторону, больно ударилась об кровать, неуклюже размахивая руками, повалилась в угол. Парень же, безмолвно стоявший у решетки, обваренный страхом, совсем обмяк, медленно сполз вниз. Челюсть повело вбок, но он не издал ни единого звука - просто не успел. Стремительным броском Фрэнк вцепился тому в лицо. Хрустнули кости, брызнула фонтаном кровь, обагряя стены и решетку. Парень задергался в конвульсиях, ноги забились о пол. Отбрасывая в сторону истерзанное тело, Фрэнк повернулся на крик Аниты. Удовлетворённо захрипел. Сквозь хрип, едва различимо, словно чудовище набило полный рот земли, Анита услышала: «Я вернулся за тобой».