Мистер
Часть 38 из 111 Информация о книге
– Да. Коммунисты запретили религию. Албания была первой нацией атеистов. – Надо же. Я и не знал. – Они приехали помочь католикам. Привезли из Косова книги. Библии. Ну, ты понимаешь. Опасная работа. Она встретила албанца и… – Алессия умолкает, на ее лице появляется нежная улыбка. – Они полюбили друг друга. – Опасная работа, говоришь? – Да. Она рассказывала истории, от которых волосы шевелились на голове. – Шевелились? Может, вставали дыбом? Алессия улыбается. – Какая разница. Вставали дыбом. – А мать Магды? – Она переехала в Польшу и вышла замуж за поляка. Они были лучшими подругами. И их дочери стали лучшими подругами. – Так вот почему ты пришла к Магде, когда сбежала. – Да. Она всегда хорошо ко мне относилась. – Я очень рад, что ты была не одна. «А теперь у тебя есть я». – Будешь доедать вторую половину своего панини? – Нет, спасибо. – А со мой поделишься? Алессия секунду меня рассматривает. – Ладно, – говорит она и достает сэндвич из сумки. – Кусай первая. Она улыбается и кусает, а потом подает сэндвич мне. – Спасибо. – Я усмехаюсь. Девушка явно повеселела. – Включим музыку? Она кивает, пережевывая ветчину и сыр. – Выбери сама. Нажми вот на ту кнопку и пролистай записи. Алессия, прищурившись, смотрит на экран и изучает мои списки композиций. Она очень серьезно подходит к выбору мелодии. В призрачном освещении экрана ее лицо сосредоточенно нахмурено. – Мне все незнакомо, – тихо говорит она. Я возвращаю ей панини. – Выбери наобум. Алессия что-то нажимает пальчиком на экране, и я улыбаюсь, заметив, что она выбрала. «Бхангра. А почему бы нет?» Мужчина поет без сопровождения. – Что это за язык? – спрашивает Алессия и еще раз откусывает панини. Расплавленный кусочек моцареллы выскальзывает у нее из уголка рта. Затолкнув беглеца обратно, девушка облизывает палец. Мое тело тут же отзывается на эту соблазнительную картину. Я крепче сжимаю руль. – Пенджаби, наверное. Вступают музыкальные инструменты, и Алессия передает мне панини. Она слегка приплясывает под музыку, даже сидя. – Никогда не слышала ничего подобного. – Я порой ставлю эту композицию, когда работаю диджеем. Еще хочешь? – предлагаю я ей остатки сэндвича. Она качает головой. – Нет, спасибо. Я кладу последний кусок панини в рот и довольно улыбаюсь – хитрость удалась, Алессия съела больше, чем собиралась. – Работаешь диджеем? Что это значит? – Ну, в клубе. Где танцуют. Под музыку. Я ставлю музыку пару ночей в месяц в Хокстоне. Алессия смотрит на меня пустым взглядом. «Она ни слова не поняла из того, что я сказал». – Ладно, сходим с тобой в клуб, сама увидишь. Алессия потихоньку начинает отбивать ритм ногами. Я встряхиваю головой. Как же так? Она совсем не знает жизни! Хотя, если вспомнить, что она пережила, кое-что знает. Меня снова настигают мрачные мысли. А потом я вспоминаю признание Алессии на стоянке. Она сбежала. «Сбежала!» «Они хотели, чтобы мы были чистыми… за чистых дали бы лучшую цену». Я судорожно выдыхаю. Очень надеюсь, ради самой Алессии, что она избежала самого страшного. Но иногда мне в это не верится. Она шла к Магде одна, ночами. Я пытаюсь осознать, что она преодолела, как спаслась. Нашла место, чтобы жить. Работу. И вновь сбежала сегодня из моей квартиры. У нее ничего нет, зато она очень изобретательная, талантливая, храбрая и красивая. Я гордо улыбаюсь. – Алессия, ты совершенно необыкновенная, – шепчу я. Она поглощена музыкой и ничего не слышит. Уже после полуночи мы въезжаем на гравиевую дорожку и останавливаемся у гаража в «Убежище», одного из фешенебельных коттеджей на окраине поместья Треветик. Я не хочу пугать Алессию видом главной усадьбы, еще успеется. Я хочу, чтобы она была только со мной. В большом доме много народу, а я так и не придумал, что скажу Алессии и об Алессии. Пока она не знает, кто я, чем владею и что получил по праву рождения. И мне это нравится. Она спит. Наверное, измучилась. Я смотрю на нее – даже в резком свете фонаря черты ее лица такие нежные и мягкие. «Спящая красавица». Я мог бы смотреть на нее часами. Она морщится, и я представляю себе, что ей снится. «Я?» Отнести ее в дом? Нет, пожалуй, это опасно. Ступеньки здесь крутые, скользкие. Я разбужу ее. Поцелуем. Как принцессу. И да, я помню, что обещал дать ей время и не касаться ее. – Алессия, – шепчу я. – Мы приехали. – Привет, – говорит она, открыв глаза. – Привет, красавица. Мы приехали. Глава 11 Алессия моргает и всматривается сквозь лобовое стекло, однако видит лишь обжигающе яркий свет над огромной стальной дверью и маленькую деревянную створку сбоку. Остальное скрыто тьмой, а вдали слышится негромкий рокот. Обогреватель выключен, и в автомобиль понемногу проникает зимний холод. Алессия вздрагивает. Она здесь. С ним наедине. Сейчас, здесь, в темноте, рядом с мужчиной, о котором она знает так мало, Алессия почти готова пожалеть о принятом решении. Ведь только Магда и ее телохранитель видели, как она уезжала с Максимом. – Пошли, – зовет Максим. Выбравшись из машины, он достает из багажника пластиковые сумки, под подошвами его ботинок хрустит гравий. Прогнав робость, Алессия открывает дверь и выходит из машины.