Непобедимое солнце. Книга 1

Я хотела есть, и уговаривать меня не было необходимости. Тем более что выглядел стол очень аппетитно.

Тут была сырая рыбная нарезка, салаты в половинках кокоса, крохотные баночки с овсянкой на йогурте, всякие блинчики, тарелки с сыром и целая уйма зелени. Рядом со столом стоял стюард — пожилой и совершенно не сексапильный азиат в матроске (правильно, а то в нее почему-то одевают исключительно молодых сексапильных азиаток). Матроска, правда, оказалась не совсем настоящей — ее воротник был просто напечатан на ткани. Стюард держал в руках меню.

— Если хотите яиц или там стейк, закажите, — сказал Тим.

Я заметила, что сам он уплетает картошку фри с жареной рыбой.

— Спасибо, — ответила я. — Тут вполне достаточно.

Минут пять мы ели молча. Сашими было очень вкусным, салаты — свежайшими, и я даже съела немного сыра, чего никогда не делаю после рыбы. Ничего, съем больше салата и господь простит.

— А чаю можно? — спросила я у азиата.

Чаю в меню было много разного. Я остановилась на скромном бергамоте — и через несколько минут мне принесли белый фарфоровый чайничек. Нет, жить тут определенно умели.

— Саша, — сказал Тим, — ты ведь из России?

Я кивнула.

— У меня к тебе один вопрос. Скажи, а зачем вы вмешиваетесь в наши выборы? Зачем вы посадили в Белый Дом этого рыжего монстра?

За столом засмеялись. Со укоризненно посмотрела на мужа.

— Неужели непонятно? — ответила я.

— Нет. Я потому и спрашиваю.

— Просто, видите ли, — сказала я, придав своему голосу тот оттенок искренней девичей задушевности, который так возбуждает пожилых мужчин, — мы ненавидим вашу свободу.

За столом опять засмеялись.

— А почему? — спросил Тим.

— Ну как почему. Мы понимаем, что никогда не будем такими свободными и прекрасными как вы, и все, что нам остается — это скрежетать зубами в темном углу и стараться из зависти вам нагадить.

Теперь засмеялись не только молодые люди, но и сам Тим.

— Хороший ответ, — сказал он. — Ты смешная. Но если напечатать такое в американской газете, девяносто процентов людей примет это за правду.

— Сейчас уже никто не примет за правду то, что пишут в газете, — сказала Сара.

— Такое примут, — ответил Тим. — Моя дочка Сара, как и все обеспеченные молодые люди, очень левая и очень радикальная. Она не понимает, что можно одновременно не верить газетам и безропотно глотать все их помои.

— Сара ваша дочка? — удивленно спросила я. — То есть она сестра Майкла?

— Да, — сказала Сара. — А что тут такого?

— Я подумала, ты его девушка. Вы с ним так спорили…

В этот раз я развеселила всех, включая даже азиата-стюарда.

— Однако, — сказал Тим. — Нет, они действительно все время спорят и дерутся, с самого детства. Но Майкл гей. Раджив — его бойфренд.

Я поглядела на Майкла, потом на Раджива, а потом зачем-то на Со. Та улыбнулась — как мне показалось, чуть-чуть виновато.

— Ты как относишься к геям? — спросил Тим.

— Я? Нормально.

— А вот Со никак не может этого в глубине души принять, — сказал Тим. — Нет, она чрезвычайно деликатна, не скажет ни единого слова и никогда не говорила. Но она все время знакомится с красивыми молодыми девушками и приводит их домой. Девушки думают, что нашли наконец богатую лесбиянку, а Со надеется, что Майкл наконец увлечется нормальной женской дырочкой…

Теперь засмеялась уже я. Но при этом покраснела. Со сделала круглые глаза и помотала головой.

— Саша, не верь ему. А ты, Тим, прекрати шокировать нашу гостью. Майкл тут ни при чем, мы с ней говорили об архитектуре и истории. Саша очень умная, и совершает сейчас свое магическое путешествие по миру. И ей совершенно не нужны твои деньги, так что повода хамить у тебя нет.

— По-моему, — сказала я, — это был комплимент. Если меня сочли достойной соблазнить такого продвинутого мальчика. Особенно если он гей.

Майкл сделал мне что-то вроде карманного реверанса из положения сидя.

Однако. Сара не девушка Майкла, а его сестра. Надо же, так ошибиться… Впрочем, я всего лишь заметила, что между ними существует эмоциональная связь, а какой она природы… Тут ошибиться нетрудно.

Я поглядела на Раджива новыми глазами.


Сперва мне почудилось в нем что-то угрожающее, но сейчас я сделала для себя уточнение: он походил не столько на злодея, сколько на актера, играющего средневековых злодеев в Болливуде. Смеялся он тоже по-особенному — сардонически и зловеще, словно угадав в развеселивших всех словах особый и только ему видный темный смысл. Все-таки сложно было представить Майкла и Раджива вместе. Но мой контракт меня к этому и не обязывал.

Тим углубился в беседу с девушками — кажется, они обсуждали какой-то интерьер. Я повернулась к Фрэнку, уплетавшему третий или четвертый кокосовый салат.

— У меня завтра экскурсия на гипподром. Надо выспаться. Я, наверно, свалю после еды.

— Я тоже, — сказал он и улыбнулся.

— В каком смысле? Погулять?

— Нет, вообще. Пора двигать с яхты — довезли, и спасибо.

— А куда ты теперь?

— Пару суток в Стамбуле, — ответил он. — А потом в Харран.

— Это где?

— Здесь же. В Турции.

— Что, — спросила я, — интересное место?

— Для меня да. Очень.

— А что там?

— Сейчас ничего. Но в античности там был один из главных храмов лунного культа.

— Ага, — сказала я, — понятно. Это путешествие по линии твоей эмпатической истории?

Он кивнул.

— А где ты будешь жить в Стамбуле? — спросила я.

— Еще не знаю.

Я секунду колебалась. Потом сказала:

— В моей гостинице полно свободных номеров. И она в самом центре. Не бог весть что, комнаты маленькие, но вполне уютное место.

— Это может быть интересно, — ответил он.

Мы почему-то перестали глядеть друг на друга. Затем он сказал:

— Это очень интересно. Освобождает от необходимости что-то искать. Ты меня подождешь? Мне надо собрать вещи.

— Подожду, — сказала я. — Я не особо спешу.

Когда все уже покидали столовую, в нее с виноватой улыбкой вошел Андреас, только к этому моменту созревший для принятия пищи. Еды вокруг было много. Имперская сварка терпеливо ждала. Жизнь была прекрасна.

Фрэнк ушел собираться, а я с остальными борцами вернулась в штаб корпоративных анархистов. Они зажгли сразу два косяка. Я не курила вместе с ними — но через полчаса реальность все равно изменилась настолько, что я испугалась Фрэнка, вернувшегося в каюту.

Правда, это было несложно.

Нет, не зря мы сегодня вспоминали Кайло Рена. Фрэнк успел надеть темную хламиду с капюшоном, очень похожую на наряд ситха из Звездных Войн. Она вполне гармонировала с его бородатым римским лицом — но совсем не сочеталась с потертой камуфляжной сумкой.

Римское лицо. У него действительно было римское лицо — теперь я могла в этом поклясться. Но вот интересно, пришло бы мне подобное в голову без его рассказа?

— Я готов, — сообщил Фрэнк.

— Уже уходите? — спросил Майкл.

Он даже не поглядел на меня. Судя по всему, план мамы не увенчался успехом, но я не особо расстраивалась.

— Можно попрощаться с Со?

— Она сейчас на массаже, — улыбнулась Сара. — Кончится через час.

— Тогда я позвоню, — сказала я. — У нее есть мой мэйл, а у меня ее карточка. Спасибо за угощение.

Эмодзи_красивой_блондинки_только_что_нашедшей_себе_нового_мальчика_но_пока_не_спешащей_признаться_в_этом_даже_себе_самой. png