Стамбульский реванш

Внутри оказалось еще темнее. К тому же удушающе воняло нечистотами, крысами и гнилью. Впрочем, после канализационного коллектора Виктории уже ничего не было страшно. Осторожно ступая, чтобы снова не толкнуть какую-нибудь бутылку, она пробиралась по запутанным коридорам заброшенного здания, пока не услышала где-то впереди голоса. Двигаясь на звук, Виктория оказалась у дверного проема, ведущего в просторное помещение. Потолок в нем поддерживался мощными квадратными в сечении колоннами. В глубине валялись поваленные стеллажи. По углам клубился совсем уж непроглядный сумрак.

В этом пустынном зале разговаривали двое. Один из которых определенно был Альтан. А вот второй…

– Прекрати на меня давить, – сквозь зубы цедил Альтан. – Я же объяснил тебе, мной теперь интересуется полиция. Ты хочешь, чтобы на меня, кроме этого скандала со спектаклем, повесили еще и наркоту?

– А ты хочешь, чтобы я загнулся с голоду? – глухо возразил второй мужчина. – Чем, по-твоему, я должен жить, если последую твоему совету и пока прикрою бизнес? Ну же, вспомни, сколько раз я тебя вытаскивал, и постарайся, ради меня. Нужно просто быть осторожнее.

Вдоль позвоночника Виктории бежали мурашки. Ей казалось… Нет, этого, конечно, не могло быть… Но этот голос…

– Сколько раз ты меня вытаскивал? – возмутился Альтан. – О чем это ты? Я только раз по молодости и глупости вляпался. А ты этим воспользовался. Шантажировал меня, принуждал подгонять тебе клиентов…

– Ну, опять завел старую песню… – раздраженно протянул второй.

Он завозился в углу, загремел чем-то, продолжая говорить:

– «Я ни в чем не виноват. Я к наркотикам не прикасался. Она все сама…» – передразнил он противным высоким голосом. – Тебе как, нимб не жмет, братик?

В ту же секунду что-то щелкнуло – мужчина зажег стоявший в углу большой электрический фонарь. Вспыхнул свет – слабый, тусклый, едва осветивший помещение. Но и этого было достаточно, чтобы Виктория судорожно закусила костяшки пальцев, проглатывая рвавшийся наружу вскрик. Потому что собеседником Альтана был… ее покойный муж Джан, за убийство которого ее бросили в тюрьму.

Сейчас, правда, он нисколько не походил на мертвеца. Разве что слегка похудел со времени своей «смерти» и цвет лица приобрел землистый. В призраков и пришельцев с того света Виктория не верила, а значит, объяснение всему происходящему было только одно – Джан не умер. И Альтан, судя по всему, давно был в курсе этого факта. Так, значит, когда ее судили, когда держали в заточении, этот подонок прекрасно знал, что она ни в чем не виновата?

Альтан порывисто обернулся на реплику, стиснул кулаки.

– Ты же знаешь, что это правда! Ты сам был на той тусовке. И видел, что я ничего не употреблял.

– Знаю-знаю. А еще я знаю, что, когда девчонка, с который ты в тот вечер зависал, передознулась, ты испугался и сбежал. Как трус.

– Я вызвал «Скорую»! Что еще я, по-твоему, мог сделать? – выкрикнул Альтан. Потом, овладев собой, проговорил сдержанно: – Я не собираюсь с тобой ругаться. Говори, что тебе нужно, и я уйду.

– Да знаешь ты прекрасно, что мне нужно, – фыркнул Джан. – То же, что и всегда. Клиенты. У меня еще осталась нераспроданная партия товара. Мне надо сбыть ее с рук побыстрее и валить отсюда.

– Я же сказал, у меня неприятности. За мной следит полиция. Все эти уроды, называвшие себя моими друзьями, после скандала отвернулись. У меня нет сейчас для тебя покупателей.

– А нужно, чтобы были. – Джан принялся угрожающе наступать на брата. – Иначе в сети может всплыть весьма интересное видео. Ты ведь скрыл тогда, что был на вечеринке. И полиция про тебя не дозналась. А на моем ролике тебя очень хорошо видно.

Альтан же вдруг рассмеялся:

– Да и черт с ним! Мне надоело тебя бояться. Пусть все узнают, что пятнадцать лет назад я случайно замутил на тусовке с девчонкой, которая кололась героином. А когда понял, что ей стало плохо, растерялся и убежал, вызвав «Скорую». Все эти годы я боялся, что скандал повредит моей карьере. Но сейчас я и так на самом дне, мне уже нечего терять. Можешь выложить видео куда угодно, мне все равно.

Лицо Джана потемнело, и Виктории ясно вспомнилось, на что он способен в приступе ярости. Изнутри поднялся мерзкий парализующий страх – будто бы сам ее организм еще помнил пальцы Джана, сжимающиеся на ее горле, и инстинктивно реагировал на уже пережитую однажды опасность.

Но Джан, оценив ситуацию, очевидно, понял, что выгоднее будет действовать по-другому. Он вдруг заговорил вкрадчиво, мягко, просительным тоном:

– Братик, я на самом краю. Мне кажется, люди босса на меня уже вышли, я прямо чую, как они дышат мне в затылок. Пожалуйста, помоги мне в последний раз. Нет клиентов, так достань деньги. Я не могу больше сидеть в подполье, мне нужно валить отсюда, иначе вскоре у тебя уже не будет старшего брата.

Он взял Альтана за руку, трогательно заглянул ему в глаза. И Виктория по одной спине Альтана, по тому, как чуть опустились его плечи, поняла, что он начал смягчаться. Должно быть, несмотря ни на что, брат ему в самом деле был дорог.

– Это страшные люди, ты же знаешь. Они меня прикончат, – продолжал канючить Джан.

Альтан успокаивающе похлопал его по плечу, стиснул руками лоб.

– Зачем ты только связался с ними? – покачал головой он.

И Джан тут же перешел в наступление:

– А зачем ты связался с этой чокнутой русской сукой? Ты, кстати, слышал в новостях, она сбежала из колонии? Не боишься, что она явится мстить тебе за все? – Он неприятно захихикал.

– Даже не начинай об этом…

Альтан резко оттолкнул его. Джан по инерции пролетел несколько шагов и стукнулся плечом о колонну.

– Если бы я только знал, что ты все это подстроил… Если бы во время суда знал, что ты жив…

– Ну и что бы ты сделал? – осклабился Джан. – Заложил родного брата? Ради какой-то русской дешевки? Брось, Альтан, ты опять строишь из себя святошу. Ты с самого начала обо всем догадывался, ты знал, зачем она мне нужна. Но предупреждать ее не стал. И, конечно, моя трагическая гибель не могла не вызвать у тебя подозрений. Но ты предпочел промолчать. А знаешь почему? Потому что мы с тобой – одинаковые, дорогой брат. Только у меня хватает мужества это признать.

В тусклом свете видно было плохо, но Виктории показалось, что Альтан побледнел. Он бросился к Джану, схватил того за грудки и прижал спиной к колонне.

– Врешь! – выдохнул он ему в лицо. – Врешь, я не такой, как ты! Знай же, что это я помог ей бежать! Я подкупил повара колонии, чтобы он дал ей выбраться. Потому что не мог выносить мысли, что она – там, погибает за преступление, которого не совершала. А ты здесь продолжаешь делать свои грязные делишки. И знаешь что? Теперь я жалею о том, что так поступил. Нужно было просто пойти в полицию и сдать тебя, чертов барыга.

Альтан в последний раз с силой приложил Джана о колонну, затем разжал руки и, развернувшись, зашагал к выходу. Тот тяжелым мешком осел вниз, лихорадочно глядя в спину уходящему брату. Затем вдруг сунул руку в карман брюк и выхватил что-то, тускло блеснувшее черным металлом в смутном свете фонаря.

– Сука… – выплюнул Джан. – Жалкая тряпка! Вечный маменькин сынок. Чтоб ты сдох! – И он вскинул руку.

Виктория отреагировала мгновенно. Ее мозг еще даже не успел осознать, что происходит, но тело уже рванулось вперед из-за кирпичного выступа, туда, к Альтану, которому грозила опасность. С диким выкриком она метнулась к нему, успела, будто в замедленной съемке, увидеть его ошарашенное лицо, выпученные глаза Джана, его толстый корявый палец на спусковом крючке пистолета. Всем телом налетев на Альтана, она толкнула его в сторону, вниз, чувствуя, как сама оступается, тяжело валится сверху. А затем в ушах громыхнуло – один, два раза. Что-то чиркнуло по краю колонны, выбив цементные брызги. Грохот зловещим эхом захохотал в замкнутом пространстве. Помещение наполнилось едким запахом пороха. А плечо Виктории коротко ожгло, дернуло, и плоть вдруг стала очень горячей и тяжелой.


Все происходящее дальше она видела, как сквозь воду. Звуки доносились глухо, движения были замедленные, плавные.

– Ты привел ее с собой, урод? – заорал Джан. – Вы сговорились против меня?

Он снова вскинул пистолет. Виктория хотела выкрикнуть что-то, остановить его, но лишь бессильно хватала губами воздух. Альтан под ней задвигался, откатился в сторону и, схватив ее за руку, дернул вверх, увлекая за собой. Виктория словно со стороны услышала свой яростный вскрик – Альтан в суматохе дернул ее за пораненную руку. Успела еще подумать – странно, ведь боли она не чувствует. А тот уже потащил ее куда-то. За спиной снова прогрохотал выстрел. Замелькали перед глазами окутанные темнотой полуразрушенные коридоры, осыпавшийся кирпич под ногами, мусор и нечистоты, через которые они перемахивали на бегу. Где-то совсем близко гремели шаги Джана, его тяжелое дыхание.

– Сюда! – шепотом крикнул Альтан.

Он потянул ее – теперь осторожнее, за другую руку, ладонью пригнул ей голову, помогая пролезть в невысокий проем.

– Мы бежим не в ту сторону, – попыталась объяснить Виктория. Язык плохо слушался ее, голос звучал вяло и еле слышно. – Надо туда…

– Там не пройдем, он перекроет выход, – возразил Альтан. – Тут должна быть еще одна дверь.

Виктория чувствовала, что слабеет. Плечо немело все сильнее, наливалось тяжестью, убеждая прекратить бешеную гонку, свернуться калачиком на полу и отдохнуть немного. Тело начинал колотить озноб, холодели губы и кончики пальцев. Белая футболка почернела, пропитавшись кровью. Виктории подумалось – хорошо, что Альтан не видит ее в темноте. Он бы, наверное, испугался. Это было так странно – почему-то от его близости, от звука голоса, от родного запаха было сейчас так хорошо на душе, будто им и не угрожала смертельная опасность. Будто она и не потратила последние несколько месяцев своей жизни на ненависть к этому мужчине и планы мести ему.

Альтан снова свернул за угол, побежал вперед и вдруг со всей силы налетел в темноте на какую- то металлическую конструкцию. Та с грохотом обрушилась, и на звук тут же, отдуваясь, примчался Джан. Он возник в проеме, держа в одной руке фонарь, другой же сжимая нацеленный на Альтана и Викторию пистолет.

Альтан попятился. Виктория же, почувствовав, что ноги уже не держат ее, наконец опустилась на пол, привалившись спиной к стене. «Как нелепо», – мелькнуло в голове. Сбежать из тюрьмы, проползти через канализацию, совершить захватывающий вояж в мусорном баке, победить шторм, проделать долгий путь до окрестностей Стамбула. И все это только для того, чтобы погибнуть здесь, на заброшенном складе. И все же… Ей вдруг вспомнились подслушанные слова Альтана: «Я помог ей… Подкупил повара…» Так, значит, вот почему последний рыцарь поспособствовал им с побегом. Они с Асей просто поторопились. Еще несколько дней – и он сам предложил бы помочь им скрыться.

Виктория внезапно осознала, что не жалеет ни о чем. Пускай взбесившийся Джан сейчас выпустит обойму ей в голову. Узнать, что Альтан, несмотря ни на что, не забыл о ней, пытался ей помочь, того стоило. Она ведь всегда подспудно чувствовала, что, каким бы он ни был – слабым, мнительным, зависимым от славы и обожания, истеричным и самовлюбленным, в глубине души он не плохой человек. Сердце у него чистое и благородное, а все это – его выходки, оскорбления, жестокость – всего лишь наносное, пена на воде.

– Какая трогательная картина, – принялся ерничать Джан. – Моя нежная супруга, мой младший братик. Вся семейка в сборе. Прекрасная возможность покончить с вами обоими.

– Не трогай ее, – прохрипел Альтан, выступая вперед. – Она тут ни при чем. Ты и без того уже по ней потоптался.

– Да что ты? – осклабился Джан. – Неужели у нас тут нашлась еще одна святоша? А разве не она назло тебе выскочила замуж за человека, которого терпеть не могла? Так что, Альтан, мы все тут одним миром мазаны.

Виктория, из последних сил дотянувшись рукой, дернула Альтана за штанину.

– Не спорь с ним, – едва слышно прошептала она. – Ты только сильнее его бесишь.

– Пусть так, – кивнул брату Альтан. – Но я прошу тебя отпустить ее.

– Да ну? Чтобы она пошла в полицию и поведала, что ее драгоценный супруг жив? Нет уж, на этот раз все будет четко.

Джан прицелился. Альтан, сдавленно вскрикнув, резко опустился на пол и обхватил Викторию руками. Она же, ослабевшая от потери крови, смогла только уткнуться лицом ему в шею, в последний раз вдохнуть родной медовый аромат его кожи. Шок постепенно рассеивался, и боль в раненом плече разливалась по телу, пульсировала, мешала дышать. Сознание мутилось, перед глазами темнело, и Виктория подумала, что умереть вот так будет совсем не страшно. Только… Только бы он жил. Жил, дышал, улыбался своей нахальной улыбкой, щурил глаза на солнечный свет… Из последних сил она оттолкнулась ногой от цементного пола и навалилась на Альтана, пытаясь закрыть его собой.

Щелкнул курок. Она зажмурилась, крепче прижавшись к Альтану. И вдруг…

– Опусти пистолет, Веселый, – произнес мягкий вкрадчивый голос.

В первую секунду Виктория подумала, что у нее начались галлюцинации. Наверное, от потери крови или от шока. А может быть, Джан все же успел выстрелить в них и все происходящее мерещится ей на пути в чистилище. Чуть отодвинувшись от Альтана, она с трудом приоткрыла глаза.

Захламленный закуток, в котором Джан держал их на мушке, был теперь освещен с нескольких сторон яркими фонарями. Сам Джан так и стоял напротив них, растерянно опустив руки, в одной из которых зажат был темный пистолет. К виску его было приставлено вороненое дуло.

Человек, приставивший оружие к голове Джана, был облачен в черное. Еще трое одетых подобным образом мужчин целились в него из разных углов помещения. Еще четверо таких же бойцов держали фонари, освещая происходящее. Но вот голос, вырвавший Викторию из забытья… Голос принадлежал Мустафе, прямо сейчас медленно входившему через полуобвалившийся дверной проем. В светлом костюме и небрежно повязанном шейном платке вид он имел до крайности вальяжный. Должно быть, старому бандиту так понравился разыгранный в театре маскарад, что он решил сделать этот богемный наряд своей униформой. Виктория не могла не признать, что так вид у него получался даже более пугающий. Этакий эстетствующий беспощадный убийца.

– Я ведь предупреждал тебя, Веселый, что надуть меня не получится и долг отдавать придется, – неторопливо произнес Мустафа.

Джан, завидев его, позеленел и затрясся.

«Веселый… – слабея, думала Виктория. – Тот самый тип, который задолжал Мустафе денег… Так вот кого он все это время пытался выловить… Джана…»

– Пистолет на пол, – скомандовал головорез, прижимающий дуло к его виску.

Джан подчинился, и оружие с грохотом упало к ногам Виктории.

– Говорил, что из-под земли тебя достану, вот и достал, – ласково улыбнулся Мустафа. – В данном случае практически из могилы.

Он сделал короткий точный жест рукой. И люди в черном схватили заверещавшего Джана и потащили его к выходу из помещения. Это было последнее, что Виктория увидела. Перед глазами ее замелькали серые мухи, а затем свет померк, сменившись прохладной чернотой. Она успела еще расслышать сквозь шум в ушах, как Альтан в панике вскрикнул:

– Быстрее! «Скорую»!

Потом его руки подхватили ее, подняли в воздух.

– Я люблю тебя, – хрипло выдохнула Виктория.

И все исчезло.